Нити судьбы. Дорога жизни
Стало темнеть. Резко подул ветер, заставляя плотнее запахнуть плащ и накинуть капюшон, опустить голову. Нужно будет найти место для ночлега, придумать, что делать дальше. Хотя с другой стороны, что тут думать? Она уже так давно бродит с места на место без цели, просто скрываясь и прячась от людей. Последние пару лет это составляло её жизнь. Ничего не поменялось. Цель – выжить. Поэтому нужно идти, куда несут ноги. Прочь. Её это вполне устраивало. Так почему сейчас при мысли о пути без конечной цели становилось тоскливо, а в глазах подозрительно начинало резать? Не думать. Всё образуется. Не впервой.
– Черт бы тебя побрал, Тэмин! – вслух крикнула Лайя, чувствуя, как злость опять накатывает на неё, смешиваясь с обидой за обман. – Ты всё испортил!
Она так быстро шла, что стало сбиваться дыхание и закололо в боку. Пришлось остановиться и передохнуть. И почему сегодня так холодно? В доме сейчас, наверное, уютно потрескивают дрова, а у дальней стены сидят азуры, переговариваясь. Тэмин улыбается, глядя на друга, тепло и открыто. Эта картина нарисовалась так отчетливо, словно девушка была рядом с ними. Она тряхнула головой, отгоняя от себя образ его красивого лица. Просто незнакомец. Она поправила пояс с оружием. Рука коснулась рукояти. Лайя остановилась резко, словно налетев на стену. Достала кинжал и посмотрела на него, вспоминая. Её прошиб холодный пот. И она побежала.
Перед тем как зайти в дом, Лайя постаралась отдышаться и выровнять дыхание. Распахнув дверь, она быстро нашла глазами Тэмина. Он обернулся и, увидев её, улыбнулся, подвинулся на скамье, приглашая сесть. Это было так естественно, словно ничего не было, словно она просто выходила пройтись. И только изумление на лице эльфа и Чонсока напоминало об инциденте. Под пристальным взглядом этих двоих она сняла плащ, попила воды, помыла руки и, взяв сумку, уселась рядом с Тэмином.
– Давай я посмотрю, – придвинулась она к юноше, доставая мази и травы.
– Это лишь царапина, – отмахнулся он.
– И всё же, – девушка уже аккуратно обрабатывала порез на его шее, который сама же и оставила. Тэмин терпеливо сидел, не шевелясь, пока её пальцы бережно наносили мазь.
– Извини, – тихо сказал он.
Лайя на секунду замерла и подняла на него взгляд. На неё внимательно и серьёзно смотрели его красивые карие глаза. Она поспешно отвернулась и сделала вид, что сосредоточена на порезе. Она почему-то простила Тэмина ещё в лесу, когда блуждала одна, думая, что сможет уйти. Может, потому что знала, что на его месте поступила бы так же, а может, потому что просто сошла с ума, раз этот, по сути, чужой человек за пару дней смог так зацепить неведомые ранее струны в её душе.
– Я больше не смогу тебе доверять, – тоже переходя на шепот, ответила Лайя, избегая смотреть ему в глаза.
– Тебе и не следует.
Какое-то время они просидели в молчании рядом, не отодвигаясь, но и не касаясь друг друга.
– Готово. Осталось только одно – съешь, – Лайя достала из сумки корень растения и протянула ему, и, заметив его вопросительный взгляд, добавила: – противоядие.
Чонсок, сидевший рядом с Тэмином, побледнел и выпрямился, беспокойно смотря на друга.
– Танэри невосприимчивы к большинству ядов, – сказал юноша, при этом успокаивающе сжал ладонь воина.
– Яд, который изготовила ведьма, сильнее обычных, так что ты не можешь знать наверняка, – настаивала Лайя. Увидев, с какой ненавистью на неё посмотрел Чонсок, девушка невольно отшатнулась.
Тэмин послушно сжевал снадобье, слегка поморщившись.
– Поэтому вернулась? – спросил он, подняв на неё глаза и испытывающе посмотрев. – Беспокоилась?
На этот раз она встретилась с ним взглядом.
– И поэтому тоже.
Фенрис резко отвернулся лицом к стене, кровать скрипнула. Это разрушило мгновение, и Лайя, отодвинувшись от Тэмина, стала складывать свои травы обратно.
– Почти все восстанавливающие травы обладают снотворным эффектом, тебе захочется спать, это нормально, – сказала Лайя Тэмину.
– Поешь, я оставил тебе. – Он махнул в сторону печи.
Лайя смутилась. Почему он был уверен, что она вернется? Почему… Много, много разных «почему» засело в голове… Но усталость и нервное напряжение дня взяли верх, придавливая попытки разобраться в чужих мотивах. Поев, Лайя скинула доспех, оставшись в одной рубашке, сладко потянулась, с трудом подавив зевок. Всё равно, как выглядит, всё завтра, спать, вот только… Она посмотрела на спину эльфа.
Фенрис лежал, закрыв глаза. Чертова ведьма! Хотела миловаться с этим мальком, так уединились бы, а не устраивала спектакль у всех на глазах! Зачем вернулась? Шла бы куда собиралась! Танэри использовал её и сейчас использует, ведь знахарка в пути очень пригодится, а она и рада! А ещё говорили, что ведьмы опасные и коварные противники. Глядя на эту, сразу понятно, почему Инквизиция их всех нашла и истребила. Непонятно только, как она выжила, глупая!
Злость и раздражение горели внутри Фенриса, хотелось поскорее добраться до оружия. Дотерпеть до ночи, дождаться, пока все уснут, перерезать азурам глотки и уйти. Он услышал шаги, а затем кто-то сел на его кровать. Он обернулся.
– Надо перевязать твои раны и убедиться, что всё заживает, – сказала Лайя и потянулась к его груди.
Фенрис рывком сел в кровати и перехватил её руку. Его тонкие пальцы больно впились, сжимая её запястье.
– Мне не нужна помощь от ведьмы, – зло выдохнул он ей прямо в лицо.
– Эта ведьма спасла твою никчемную жизнь, инквизиторская шавка! – повысила голос Лайя, безуспешно пытаясь вырвать свою руку. Его неблагодарность всколыхнула обиду в её душе, вызывая ответную агрессию.
– Я не просил, – прожигая взглядом, процедил сквозь зубы эльф.
– Чтобы быть полезным в пути, ты должен быть в порядке! И не думай, что мне доставляет удовольствие лечить тебя! И уж тем более касаться!
Она посмотрела на его пальцы, всё ещё сжимающие ее руку. Память услужливо подкинула воспоминание о том, как она держала его за ладонь, как гладила по волосам и шептала, что всё будет хорошо. Картинки так внезапно встали перед глазами, что она опешила. Лайя растерянно посмотрела на него. По его взгляду она поняла, что эльф сейчас думает о чем-то схожем. Судорожно вздохнув, Фенрис отпустил её руку и уставился на стену, отвернувшись. Лайя молча принялась разматывать его бинты.
Азуры находились под впечатлением. Стремительно разгорающийся конфликт у мага и ведьмы утих так же внезапно, как и начался. Они даже не успели отреагировать и вмешаться. Чонсок указал взглядом на дверь. Тэмин, недоверчиво косясь на эльфа, всё же вышел вслед за другом.
– Не думаю, что это хорошая идея: оставлять их наедине.
Чонсок проигнорировал слова танэри, его беспокоило другое:
– Зачем ты делаешь это? Флиртуешь с ней? Располагаешь к себе? Включаешь все свои штучки обольщения?
– А почему нет? Это забавно.
– Не вижу ничего забавного! – сердито произнес воин.
– Чего это ты? – Удивление скользнуло во взгляде, смешиваясь с настороженностью. – Ведьма нам нужна. Она умеет лечить и сражается неплохо. Про мага мы изначально всё решили. Так чего ругаешься?
– Мне не нравятся методы…
– Ревнуешь, что ль? – Усмешка тронула губы.
– Пойдем, прогуляемся, – вместо ответа предложил воин. – Маг и ведьма должны научиться уживаться вместе, к тому же эльфа мы всё равно силой и угрозами не удержим. Он должен остаться добровольно. А если вдруг что-то пойдет не так, то и Боги с ним. Один прибьет второго и скроется – нам меньше проблем.
– И кому-то не нравились мои методы… – голос стал скептическим, но в глазах появились смешинки.
– Она ведьма… – напомнил воин, а потом спохватился и не стал продолжать.
– И-и-и-и?..
– Ладно, опустим, – поспешил замять Чонсок, не желая ссориться.
И азуры побрели в сторону леса.
***
Фенрис пытался понять причину своего внезапного раздражения. Это было необычно и обескураживающе. Он гордился своим железным несгибаемым хладнокровием, ничто не могло его взволновать. Отсутствие эмоций, привязанностей и других человеческих слабостей всегда выделяли его в Башне среди остальных магов. Это же помогло стать незаменимым на службе и доверенным лицом Инквизитора. Нет жалости, сострадания, сомнений – ничего нет. Ему поручали те задания, которые не смог бы сделать никто. Так было раньше.