Сбиться с ритма (ЛП)

Вернувшись в автобус и запершись в ванной, встряхиваю волосами, снимаю пропотевшую футболку и спортивные штаны и смотрю на свое отражение в зеркале роскошной ванной комнаты в гастрольном автобусе. Я представляю, что увидела миссис доктор Стивен Файн, когда я стояла у нее во дворе и пялилась на нее.
Неестественно гладкая кожа вокруг ее рта сморщилась, когда женщина окинула меня взглядом — мою темную кожу, густые кудри и, наконец, мои губы. Губы, которые ее муж целовал, облизывал и кусал.
Стыд опаляет мое тело, и я опускаю взгляд.
— Не делай этого. Все кончено. Оставь это.
Включаю душ и вхожу под согревающие брызги, одновременно снимая лифчик и трусики. Используя ладонь полную геля для душа, я стираю скромные кусочки хлопка, ополаскиваю их и вешаю на ручку, прежде чем закончиваю мыться. Я пользуюсь бритвой, кремом для бритья с фруктовым запахом и шампунем «два в одном», который Чарльз оставил для меня, и смываю пот вместе с прошлым в канализацию. Вытираюсь полотенцем, смазываюсь лосьоном и надеваю джинсы и свитер без лифчика и трусиков. Расчесываю волосы и стону, когда замечаю свои соски, сморщенные и твердые, выпирающие сквозь мягкую ткань.
— Отлично. — Так как мой бюстгальтер и трусики сохнут, у меня нет другого выбора, разве что надеть под низ одежду, в которой я бегала, но она все еще влажная от пота и воняет.
Смотрю на дверь, гадая, заметит ли вообще кто-нибудь.
Они мужчины. Конечно же они заметят.
Тру ладонями соски, пытаясь согреть их, но от этого становится только хуже.
— К черту. — Выжимаю нижнее белье, решив оставить его сушиться на моей койке, а не в ванной. Бросаю взгляд на журналы, которые снова сложены у унитаза. Я знаю, что здесь происходит, и отказываюсь давать этим парням какой-либо дополнительный материал для секс фантазий.
Когда выхожу из ванной, Крис ждет, прислонившись к стене с противоположной стороны. Он усмехается, а затем его взгляд падает на мою грудь, и глаза парня расширяются.
— Э-э… я, э-э… — Парень облизывает губы, моргает. — Мне… эм… нужно… — Он неловко смеется, и я складываю руки на груди, что, кажется, разрушает чары. — Извини… — Крис указывает через мое плечо в ванную, и вместо того, чтобы закончить то, что собирался сказать, спешит внутрь.
Так что ситуация «без лифчика» будет проблемой. Раскладываю мокрое нижнее белье в изножье своей койки, чтобы оно высохло, затем встаю, держа в руках свои грязные вещи. Итан в больших наушниках, его глаза закрыты, а голова покачивается в такт музыке. Райдер пишет кому-то, возможно, своей девушке.
— Эй, я думала, что корзина с грязной одеждой в ванной, но не смогла ее найти.
Райдер смотрит на меня, но не задерживает взгляд.
— Корзина в кладовке справа.
Хм. Странно. Я могла поклясться, что парень относил мою одежду в ванную ранее.
Запихиваю грязные вещи в почти пустую корзину и направляюсь в гостиную, изо всех сил стараясь прикрывать грудь предплечьями. Я ни за что не смогу всю ночь держать руки скрещенными на груди. На сегодняшнее шоу мне придется надеть мокрый бюстгальтер.
— Холодно?
Смотрю на Райдера, который не смотрит на мои сиськи, но он улыбается, словно посвящен в какую-то тайну. Может быть, это из-за того, что я прикрываюсь, сложив руки на груди. Или просто заботливый вопрос. Я ловлю себя на том, что готова анализировать каждое слово, которое слетает с его губ.
— Почему спрашиваешь?
Парень кивает на мою голову.
— Твои волосы мокрые и с них капает на свитер.
Так оно и есть.
— Как думаешь, может быть, мне удастся где-то достать толстовку?
Райдер немного выпячивает свою пухлую нижнюю губу и кивает, а затем спрыгивает с дивана. Направляется к одному из четырех узких шкафов рядом с койками и возвращается с теплой черной толстовкой большого размера. С красной символикой «Всемирной Лиги Борцов» впереди.
— Вот. Подумал, что тебя, возможно, уже тошнит от всех этих фанатских вещей.
Он одалживает мне свою толстовку?
— Это уж точно. Спасибо. — Выхватываю ее у него из рук, и когда делаю это, парень опускает взгляд на мои сиськи.
 
Пока пытаюсь натянуть толстовку, Райдер поворачивается ко мне спиной, чтобы дать мне немного уединения. Мое лицо вспыхивает румянцем от того, что должно быть простым обменом, но кажется странно интимным. Может быть, потому, что это уже второй раз, когда парень одалживает мне одежду, словно он полон решимости прикрыть меня. Согреть и защитить.
Когда Райдер снова садится и смотрит на меня, он ухмыляется, и в его глазах светится мужская гордость.
— Лучше?
Или, может быть, парень просто самодовольный придурок, который знает, что только что одержал верх, предоставив мне то, в чем я нуждалась. По крайней мере, тот не заставил меня умолять.
— Намного. — Несмотря на то, что Итан находится с нами в одной комнате, мне кажется, что мы с Райдером одни. Я прочищаю горло. — Ты фанат «Всемирной Лиги Борцов»?
Он медленно кивает, его взгляд прикован к моему.
— А ты?
— Не сказала бы, что я фанат. Хотя видела несколько боев. — Стивен частенько таскал меня в спортивные бары по вечерам боев. Он объяснял мне все, что происходило на экране. Различные боевые приемы, статистику своего любимого бойца.
Не могу больше ни секунды выдерживать взгляд Райдера. От того, как он смотрит, у меня покалывает в животе, а я по опыту знаю, что именно с этого начинаются плохие решения.
— Что там за дверью?
Он следует за моим взглядом до запертой двери в задней части автобуса. Что бы ни находилось за ней, оно занимает почти половину размера автобуса. Я представляю себе, что это какая-то шикарная спальня с кроватью королевского размера и тоннами мягких подушек.
— Студия.
— Шутишь?
— Нет. — Райдер улыбается. — На всякий случай, если придет вдохновение, и мы захотим что-нибудь записать.
— А нельзя просто записать на бумаге, чтобы не забыть?
— Можно, но слова и заметки на бумаге не продадут песню. Если мы запишем ее, даже такую незначительную деталь, как припев или последовательность аккордов, мы сможем немедленно поделиться ею с нашим лейблом, а не ждать, пока вернемся домой и все запишем.
— И барабаны тоже есть? — Я изучаю дверь, гадая, не тесно ли там со всем оборудованием.
— Да. Хочешь посмотреть?
Хочу. Я действительно очень хочу.
— Думаю, ничего лучшего не остается.
Райдер, даже глазом не моргнув на мое язвительное замечание, встает и жестом приглашает меня следовать за ним. Мы намного ближе, когда стоим у входа в студию, так близко, что я чувствую запах его одеколона. На нем джинсы классического покроя — не слишком обтягивающие, не слишком свободные — черные кеды и черная футболка. Обычный парень, но от него исходит запах рок-звезды.
— Подвинься на секунду, — говорит он, мягко прижимая тыльную сторону ладони к моему плечу, чтобы аккуратно подвинуть меня в сторону. Потом протягивает руку над моей головой, и его футболка задирается, открывая выцветший, поношенный, толстый кожаный ремень и идеальную полоску подтянутых косых мышц, обтянутых загорелой кожей. Парень вытаскивает ключ из выступа деревянной отделки и улыбается.
— Ш-ш-ш, никому не говори.
От его шепчущего голоса в этом замкнутом пространстве у меня по рукам бегут мурашки, и я благодарна за толстовку, потому что он этого не видит. Повернув ключ и решительно дернув ручку, Райдер открывает дверь и включает свет.
Я чувствую, как у меня отвисает челюсть, но ничего не могу с этим поделать.
— Удивительно, правда? — Парень ходит по комнате размером двадцать на двадцать футов, нажимает какие-то кнопки, после чего загудели динамики, включает больше света, и студия полностью освещается. Оживает.
— Раньше это был автобус Джесси. Он превратил главную спальню в студию. Здесь довольно тесно, но для работы места достаточно.
В этой комнате нет ни одного окна, пространство от пола до потолка утыкано оборудованием. Гитары висят на стенах, барабанная установка расположена в дальнем углу. Здесь даже есть профессиональные микрофоны и небольшая панель управления.