Летящий ястреб, рыжая лиса (СИ)

— Будем надеяться, он сам проявит благоразумие и поменяет маршрут, — вздохнула Кэтрин.
— Как бы мне ни хотелось упечь этого козла за решетку, для нас это был бы лучший вариант.
Но проходили дни, а в газетах не было ни малейшего намека на то, что Вудвилл собирается изменить маршрут. Кэтрин уже устала от вынужденного заточения. Безвылазно сидеть взаперти, хоть и в комфортабельном пансионе со всеми удобствами, оказалось куда мучительней, чем жить в лесу и ночевать в палатке. Брайан иногда выходил под вечер – послушать сплетни в баре, понаблюдать за особняком Вудвилла или за офисом его компании, но ничего нового узнать так и не удалось.
Прошла первая неделя, началась вторая. Все было тихо. Складывалось впечатление, что Вудвилл вообще не получал никакого письма. Он явно был в городе, но толком ничего не происходило. Хотя однажды Брайан заметил, как из особняка выходили «пинкертоны», вроде даже те самые, что были в Лошадином Ручье. Значит, что-то все-таки происходит? Но что?
На излете второй недели Брайан вернулся в номер с горящими глазами.
— Я говорил с главным редактором «Новостей Скалистых Гор»! – выпалил он, отвечая Кэтрин на немой вопрос. – Знаешь кто он?
— Кто?
Он уселся рядом с ней на кровать и возбужденно заговорил:
— Его зовут Уильям Байерс. Он один из отцов-основателей города, очень достойный и уважаемый человек. А сама газета принадлежит некоему Лавленду. Он – бизнесмен и железнодорожный магнат, но самое главное то, что Лавленды издавна враждуют с Вудвиллами. Ты понимаешь, что это значит?
— Да-а, — восторженно протянула Кэтрин, глядя в его глаза. – Враг моего врага…
— …мой друг, — закончил за нее Брайан, с чувством сжимая ее ладони в своих. – У нас появился могущественный союзник, Лисичка. Я намекнул Байерсу, что у меня есть компромат, который позволит утопить Вудвилла в дерьме, и он пообещал устроить мне встречу с Лавлендом. Тот будет просто счастлив избавиться от конкурента.
— Боже! Это прекрасно! И когда ты собираешься передать ему бумаги?
Брайан вскочил на ноги и принялся взбудоражено мерить шагами комнату.
— Завтра – последний день, — сказал он. – Если мы не увидим заметки о том, что Вудвилл изменил маршрут, то Байерс и Лавленд получат от меня документы. Когда-то Байерс служил геодезистом в Небраске, а значит смыслит в этом деле. Он сумеет подтвердить, что Вудвилл хочет проложить рельсы по совершенно непригодной для этого территории.
— А что насчет золота на Вороньем Хребте? Вдруг этот Лавленд захочет прибрать его себе?
— Не исключено. Но я навел справки. Он порядочный человек и с симпатией относится к индейцам. Мы сможем с ним договориться.
— Хоть бы так оно и было!
Кэтрин выдохнула с неким облегчением. Почти две недели прошли в напряжении и тревоге, особенно, когда Брайан уходил и оставлял ее одну. Она пыталась читать, но получалось скверно, и, перелистывая очередную страницу, Кэтрин ловила себя на мысли, что совершенно не помнит, что было написано на предыдущих десяти.
И вот, вторая неделя подходит к концу, а Вудвилл до сих пор не дал о себе знать. Он просто тянет до последнего или ведет какую-то свою игру? Ожидание изматывало, неизвестность пугала. Что делать, если Вудвилл не согласится на их условия?
Но если на их стороне будет такой человек, как Лавленд, то Брайан просто передаст ему документы, и дальше тот все сделает сам. По крайней мере, Кэтрин хотелось на это надеяться. Она уже устала от этой борьбы. Скорей бы уехать отсюда подальше, избавиться от дурных предчувствий и спокойно наслаждаться своим счастьем.
Ну что ж. Осталось подождать всего один день. Все решится завтра.
========== Часть 30 ==========
Полночи Кэтрин проворочалась в постели, а потом ее сморил тяжелый, беспокойный сон. Перед глазами рябили газетные строчки, и Кэтрин безуспешно силилась их прочесть. Ей грезилось, будто там написано, что Вудвилл согласился изменить маршрут, но буквы разбегались как муравьи, не желая собираться в слова.
Кэтрин проснулась, едва забрезжил рассвет – усталая и разбитая. Брайан лежал рядом и пялился в потолок. Увидев, что она открыла глаза, он повернулся к ней и обнял.
 
— Не спится? – спросил он, гладя ее по волосам.
— Не-а, — пробормотала она, прижимаясь к его груди. – Как думаешь, будет что-то в утренних газетах?
— Надеюсь. Если же нет – пускай этот сукин сын пеняет на себя. Он, конечно, еще может потянуть до вечера, но я бы на его месте не стал испытывать наше терпение.
Кэтрин тяжело вздохнула. Было еще очень рано, город только просыпался, и за окном лишь изредка раздавались шаги или цокот копыт. Она закрыла глаза и попыталась заснуть, но тщетно. Мысли, догадки, предположения теснились в голове, не давая покоя. Сердце Брайана тоже взбудоражено колотилось, и Кэтрин поняла, что он волнуется не меньше ее.
Настенные часы назойливо отстукивали секунды, которые, казалось, тянулись в два раза дольше обычного. В какой-то момент монотонное тиканье сделалось настолько невыносимым, что Кэтрин зажала уши руками. Нет. Она больше не может лежать, иначе сойдет с ума!
Не сговариваясь, они с Брайаном поднялись с кровати и принялись одеваться.
— Волнуешься? – спросил он, заметив, что она никак не попадет пуговицей в петлю.
— Да, что-то мне не по себе, — призналась она.
Он притянул ее к себе.
— Ты вся на нервах, Кэт. Прости, что я вообще втянул тебя в это дерьмо.
— Никуда ты меня не втягивал, — проворчала она. – Я сама напросилась с тобой, забыл?
— Не забыл, – ответил он, поглаживая ее по спине. – Знаешь, я привык быть один, привык рисковать, ни на кого не оглядываясь, но теперь у меня есть ты, и мне следует получше заботиться о тебе.
— Давай покончим с этой чертовой дорогой, и у тебя появится такая возможность.
Когда в номер, наконец, принесли завтрак, Брайан схватил с подноса «Новости Скалистых Гор», а Кэтрин — «Денвер Трибьюн».
С замиранием сердца она пролистала страницы, еще пачкающие пальцы типографской краской. Но увы, ни малейшего упоминания о том, что Вудвилл собирается изменить маршрут, не нашла.
С тяжелым вздохом она подняла глаза на Брайана и, поймав его вопросительный взгляд, покачала головой.
— Ничего, — сказала она.
Злая усмешка мелькнула на его лице.
— У меня тоже, – с горечью бросил он. — Ублюдок! Я сейчас же пойду к Байерсу и попрошу устроить мне встречу с Лавлендом, желательно уже сегодня.
— День еще не закончился. Может, заметка выйдет в вечерних газетах?
— Нет. – Брайан сжал кулаки. — С меня довольно! У него было достаточно времени.
Он подошел к вешалке и снял с нее шляпу и жилет.
— Ты даже не позавтракаешь? – Кэтрин указала рукой на сервированный стол.
— Не могу, Кэт, мне все это уже поперек горла.
Оладьи с вишневым джемом выглядели аппетитно, но Кэтрин и самой совершенно не хотелось есть. В последние дни от постоянной тревоги в желудке словно застрял липкий ком.
— Можно я с тобой? – спросила Кэтрин.
Брайан покачал головой.
— Лучше не надо. Одному мне проще незаметно передвигаться по городу.
— Но меня уже тошнит от сидения в четырех стенах!
— Обещаю, Кэт, это в последний раз. Уже завтра мы отсюда уедем.
— Куда?
— Куда захочешь.
Когда за Брайаном захлопнулась дверь, Кэтрин тяжело опустилась на стул и уронила лицо на руки. Все решится сегодня-завтра, но облегчения это не приносило. Просто не верилось, что такой человек, как Вудвилл, испугается каких-то бумажек и откажется от своих планов. Да он, судя по всему, и не отказался. По крайней мере, в газетах ничего об этом не сказано.
Неизвестность пугала больше всего. Хоть бы это уже поскорей закончилось! Отдать эти чертовы бумаги конкуренту Вудвилла и убраться из этого города!
Кэтрин налила себе кофе и без особого желания принялась за оладьи. Они с Брайаном обсуждали, куда можно было бы уехать, но толком ничего пока не решили. В любом случае, это будет не Чикаго и не Нью-Йорк. Даже в Денвере с его тридцатью тысячами жителей Кэтрин ощущала себя как в клетке, а что говорить про гигантский человеческий муравейник, где по улицам снуют сотни тысяч «муравьев»?