Рубиновый маяк дракона

Счастье стояло так близко. Но кто-то из нас ошибся, не доглядел, не заметил голубые цвета камзолов.
Из закоулка мы выскочили на оживленную улицу, скрылись в ближайшей кондитерской, пробежав мимо удивленных стряпух. Выход, предназначенный для загрузки муки, вывел нас на соседнюю улицу. Здесь по плану мы разделились. Мне не нравился этот план. Но бабушка буквально толкнула меня в людскую толпу, а сама бросилась в другую сторону.
Я петляла по улицам Рогранта, проскакивала насквозь магазины, терялась в потоке людей, делала круги по рыночной площади. Переправилась на наемном пароме через один из рукавов реки Мидалы, рассекающих город. Вода с примесью розидария должна была сбить инквизов со следа. Я это знала и четко следовала разработанному бабушкой маршруту. В подвал на Малой Цветочной я добралась к закату. Прождала час, два, ночь и последующие двое суток. Сидела, как мышь в норе. Благо предварительно оставленные запасы воды и вяленого мяса позволяли переждать это время. Вот только мне кусок в горло не лез. Я плакала, ругалась, молилась, проклинала, молчала, часами глядя в одну точку. Но бабушка Лорен так и не появилась.
Я начертила на ножке стола семерку с точкой снизу. Этот условный знак оповещал, что я буду приходить сюда каждое воскресенье к семи вечера. И если бы бабушка объявилась позже, то обязательно бы дождалась. Или оставила бы знак. Но дни шли…
По изначальному плану мы должны были встретиться на Малой Цветочной, переждать там какое-то время, а затем снять новый дом. Не дождавшись бабушки, я приняла неожиданное и очень рискованное решение – забрала половину суммы, спрятанной в тайнике подвала, и отправилась в академию, чтобы запросить комнату. Как зачисленная адептка, я имела на это право.
Вероятность того, что нас сдал инквизу лорд Моррис Блумель, которого подкупила бабушка Лорен, была ничтожно мала. Этот старик отчаянно нуждался в деньгах, а я – в аристократическом статусе. По итогу сделки лорд Моррис получил стабильный доход, а я – фамилию Блумель. Все были в выигрыше, да и старик считал меня всего лишь наглой провинциалкой, поступившей в академию для того, чтобы заарканить богатенького женишка. Иными словами, с ведьмовством он меня не связывал.
Кто и где «прокололся», я не знала, как ни ломала над этим голову, как ни анализировала последние дни перед нападением. Я не могла найти ответа на этот вопрос. Возможно, дело было в том, что мы в принципе сменили отдаленные края на шумный город. Академия заманила нас.
Заманила она меня и во второй раз. Я не могла все бросить и скрыться в лесах. Столько уже было сделано – подкупы, взятки, ложь, вступительные зачеты. Все во имя спокойной жизни. Нельзя было отступать. Только не тогда. Ради будущего.
Бабушка Лорен бы этого хотела.
Я училась в академии, ежедневно выслушивая колкости от адептов и магистров. Несмотря на указ ректората, многие были против реформы, позволяющей набирать неодаренных учащихся…
Я ходила в подвал каждое воскресенье. Но бабушка так и не появилась.
  
41. Озирис
 
Термы Озириса, остров Дохлый Кит. Владения пиратов
– Если б они только знали, что у ведьм хватило наглости провернуть такой план с поступлением в академию! Под самым носом у инквизов. – Я откинулся на каменный бортик, запрокинул голову и проговорил, обращаясь куда-то в сводчатый потолок: – Вопиюще дерзкий план!
– Так они и узнали, – продолжила свой рассказ Сибель. – Однажды прямо посреди лекции в аудитории открылся портал прямиком из Мертвой Пустоши…
Я поднял голову и неверяще уставился на ведьму.
«Да быть того не может! Совпадение?!»
– …и из него вывалился дроу.
«Бездна! Все-таки в Рогрант, а не Сивеллу. Не обманул Закат».
  
– На руках он держал свою подругу, пораженную проклятием Роха. Нужна была ведьма, чтобы его снять. О чем он и объявил во всеуслышание, а затем и вовсе применил распознающий артефакт. У меня не было шансов.
– Роха невозможно снять, – отозвался я, прикрывая глаза и вновь откидываясь на бортик, чтобы Сибель не заметила, что мой интерес к ее рассказу значительно возрос.
– Я так и сказала.
– Ноар не мог не понимать того, что, настраивая портал на ближайшую ведьму, вынесет ей смертный приговор.
– Ноар? Я разве упоминала имя?.. А впрочем, какая теперь разница. – Сибель развернулась и оперлась локтями на бортик. – Ему и вправду поначалу было плевать на меня.
Ведьма то ли осмелела, то ли, наоборот, от страха утратила ощущение реальности. Она вываливала мне факты своей жизни, словно старому другу, жалуясь на то, как устала бояться и постоянно убегать, как тяжело ей от напряжения, копившегося годами… А я слушал уже вполуха, ее злоключения мало меня волновали. А вот куда делся Ноар – и вместе с ним так необходимый мне клинок Лаблены – очень даже.
Не обнаружив шваххова дроу в Сивелле у Заката, я перерыл половину земель магов и драконов – свои бы его не приняли, насколько мне было известно. А к эльфам нужно морем добираться, да и что там Ноар забыл? Я исходил портальными вратами крупные города, проверял все известные мне злачные места, где тот мог затаиться. Но дроу и след пропал. А он вон где, оказывается, был… не успел одну подружку похоронить, так уже ведьму кинулся обхаживать, шельма. А теперь, стало быть, он где-то на Ките. Это хорошо. Значит, скоро свидимся…
Я довольно улыбнулся и не сразу понял, о чем меня спрашивает ведьмочка.
– Озирис?
– М-м-м?
– Я говорю, что будет дальше? – спросила Сибель. – Вы пугаете меня, знаете приговоры инквизов, выпытываете правду, но я не вижу в ваших руках удавки, и магия у вас другая – сильная, но холодная. А еще вы кажетесь мне человеком справедливым.
«По мере обстоятельств».
– Хотя, если честно, и не человеком даже…
– А кем?
Сибель прямо взглянула на меня и прошептала:
– Думаю, что вы ледяной дракон.
– Разве такие бывают? – изогнул я бровь.
Люблю так делать, на дев это всегда производит впечатление, но не в этот раз.
– Бабушка Лорен говорила, что да. Клан огненных самый многочисленный. А грозовых и ледяных всегда было мало. Но если первые, известное дело, канули вместе с прежним порядком, то вторые еще должны где-то существовать. Так почему бы и не здесь? – пожала она плечами. – Этот остров раньше принадлежал драконам – в академии на лекции упоминали про это. А еще, когда я в детстве нашла в ручье горный хрусталь, бабушка Лорен сказала, что это ваше дыханье.
– Так уж и мое? – усмехнулся я и снова водрузил свою руку на поясницу Сибель, медленно притягивая ее ближе к себе.
«Пора заканчивать с болтовней».
– Может не именно ваше, но одного из ледяных драконов. – Она смотрела куда угодно, только не на меня.
– Красивая сказка. И лед у меня действительно имеется.
Я взял ее руку и приложил к своей груди. Прикосновение к обнаженной коже заставило Сибель залиться румянцем.
«Мило. Явно она неискушенная. Не зря же Закат хотел ее забрать. Но она выбрала меня».
Я ухмыльнулся одержанной победе – мелочь, а побесить старого недруга всегда приятно – и стал водить ее пальцами по контурам своих бугристых зарубцованных шрамов. По тому, как менялось ее лицо – к испугу и смущению примешивалось удивление, я понял, что она прочитала застывший навеки узор. Когда-то он был черен, как самая темная ночь в году. Такой же черной была и сила, что входила в мое тело… В наше тело, умеющее раскрывать огромные льдистые крылья и возноситься выше облаков.
Мощи древней Кассиль я нашел на Ведьмином утесе. Старуха, взрастившая зло в дочерях своих, почетно рассыпа́лась прахом в каменном саркофаге. И лишь старые, затерянные ветрами надписи указывали на былое величие ее имени – род этот некогда правил Южными землями, он же и учинил великую войну.