Воспламеняющий (ЛП)

Он потянул шею, его чёрные глаза поблёскивали от опасности.
- Я не просто призываю адский огонь, Харпер. Я и есть пламя ада.
Глава 18
И что, черт подери, ей на это ответить?
Харпер сомневалась, что сможет вымолвить хоть слово. От шока она застыла на месте и только тупо таращила глаза. С тех пор как познакомилась с Ноксом, ей на ум приходили дюжины теорий о том, к какому же виду демонов он относится.
Ни одна из теорий не отличалась особой оригинальностью, но все же они казались намного более реалистичными, чем идея о парне-архидемоне. Даже ее внутренний демон пребывал в шоке.
Давным-давно, после того как жестокий архидемон едва не уничтожил Землю, было решено, что они слишком могущественны для жизни на ней и, где родились, там и должны оставаться навечно. А вот Нокс здесь. Архидемон, собственной персоной. Чертов архидемон.
Неважно сколько раз она повторяла это слово, у нее никак не укладывалось в голове.
Как Нокс, которого она знала и любила, и существо, которое, как ее учили, считалось таким же жестоким и бессовестным, сколь и внутренний демон, живущий в них, могли быть одним целым.
- Ты даже не подозревала, верно? Как и все остальные. Бедная, бедная Харпер теперь уже не уверена, что ей нравится правда о том, кто я на самом деле.
Харпер прищурила глаза, отметив нарочитую язвительность в словах Нокса. Он насмехался над ней, хотел напугать. Отталкивал ее от себя, чтобы посмотреть, не убежит ли она. Ее внутреннему демону это нравилось не больше, чем ей.
- Довольно часто счастье состоит в неведении, не правда ли? - Нокс вскинул голову. - Твое сердце бешено колотится.
Ну уж простите ее - она слегка ошарашена, обнаружив, что ее пара являлся частью ада.
- Посмотри на себя. Глаза широко распахнуты. Стоишь, как вкопанная. Прямо настоящая добропорядочная жертва.
Ну все, теперь он довел ее до точки.
- Я не жертва, - рявкнула Харпер.
Одна бровь приподнялась.
- Неужели?
- А ты ведешь себя, как последний засранец. - Лучшая защита - это нападение. Конечно же, она понимала, для чего это все. Нокс ждал от нее сначала неверия и ужаса, а в конце неприятия.
До Харпер дошло, что он утаивал от нее правду потому, что был о ней невысокого мнения. Из-за того, что правда оказалась слишком мрачной и пугающей.
- Засранец? - В его смехе не было и намека на веселье, одна горечь. - Я бы сказал, что намного хуже. Ты так не считаешь?
- Угу. Еще ты мудак.
Лицо Нокса застыло.
- Кто я, Харпер? Прими это. - Требование и вызов. - Прими это.
- Ты архидемон. - Из племени, известного своей злобностью, бездушностью, безжалостностью и неимоверной жестокостью. Но... - Мне все равно. Подумаешь, велика проблема!
Словно пантера Нокс подкрался к ней, не сводя с ее лица немигающего взгляда.
- Я рожден в пламени ада... а тебе все равно? - Неприкрытый скептицизм.
Харпер покачала головой. Нокс протянул руку к ее лицу - испытывает ее. Она стояла, не шелохнувшись. Когда на кончиках его пальцев заплясали сполохи пламени, Харпер от неожиданности почти подпрыгнула. Снова ее испытывает.
- Неплохо. Еще что умеешь?
Нокс обошел ее кругом.
- Я чую твой страх. Моему демону он не нравится.
- Я не утверждала, что не боюсь. - Только тот, у кого интеллект не выше амебы, не станет бояться. - Я сказала, что мне все равно. - Кем бы он ни был, на чтобы не был способен, он оставался Ноксом. Даже существо внутри нее, несмотря на потрясение, смирилось бы с этим.
- Тебе все равно, невзирая на свой страх?
- Ты никогда меня не обижал.
Он остановился перед ней.
- Как ты можешь быть так уверена? - Снова насмешка.
- Я доверяю тебе.
Молчание.
- Возможно, зря.
- Прекрати! - Ее темперамент взял вверх. - Я сказала тебе, что мне все равно. Если не веришь, твое дело! Пойду посмотрю телик.
Нокс не дал ей царственно промаршировать мимо него - обвил рукой и притянул к своей твердой груди.
 
- Ты никогда не поступаешь так, как я того от тебя жду, - прошептал он ей в ухо с улыбкой в голосе. - Мне это нравится.
Он поднял другую руку. В воздухе раздавалось легкое гудение силы... а затем его руку по локоть объяли языки пламени.
Вау. Невольно Харпер застыла, ее инстинкт самосохранения настойчиво понуждал бежать подальше. Но она не шелохнулась, не отпрянула в ужасе. Это же Нокс, ее Нокс.
Рука, сейчас горящая в огне, касалась ее тысячи раз, но никогда не причиняла ей боли.
Харпер никогда не подозревала, что огонь может быть красивым, но это так. Красные, золотые, черные язычки пламени почти гипнотизировали. И как еще один пример в доказательство ее не слишком большого ума, Харпер потянулась, чтобы прикоснуться к его руке.
Но вместо этого сжала руку в кулак.
- Огонь тебе не навредит, Харпер. Потому что он - это я. И ты права - я никогда тебя не обижу.
Не обращая внимания на обжигающий жар, исходящий от его руки, Харпер пробежалась пальцами по золотому пламени. Боли не было, огонь даже не жжег. Ощущение напоминало прикосновение к горячему, жидкому шелку.
Она уже собиралась спросить, не жгло ли ему кожу, но потом вспомнила, что, эй, он и был сам огонь.
- Ты и вправду мне доверяешь, - дивился Нокс. Он честно не понимал, как же ей удалось так легко все воспринять, или как она могла позволить ему держать ее в своих объятиях, несмотря на свой страх.
Да к тому же, он все еще поражался тем, как работал ее восхитительный ум. Он потушил огонь.
- Для тебя и в самом деле нет никакой разницы? Хоть ты и боишься меня, но тебе все равно.
Харпер повернулась, чтобы взглянуть в его лицо, скользнула ладонями вверх по его груди.
- Ты все тот же.
Как будто больше ничего не имело для нее значения. Сказав это, она завладела его душой и даже не поняла, что сделала. Нокс зарылся руками в ее волосы, крепко сжал.
Ему так хотелось вымолвить ласковые слова, но с непривычки не мог найти подходящих.
Когда Харпер призналась ему в любви, первой реакцией Нокса было недоверие. Он считал себя реалистом и прекрасно осознавал все свои недостатки. И никогда не тешил себя иллюзией, что он стоит любви, если честно, его это никогда и не волновало.
Почему? По той же причине, по которой его обуяла паника, едва Харпер произнесла те слова.
Он не верил, что обладал эмоциональной способностью испытывать любовь.
Порой он замечал у других это чувство, когда они смотрели на свою пару или родных, поэтому представлял себе, что это такое.
И понимал, что никогда не ощущал подобного. Если он не способен на любовь, что сможет предложить Харпер в ответ?
Единственное, что он в состоянии ей дать, - правду, тщательно им скрываемую, правду, потенциально способную убить все чувства, которые она к нему испытывала, учитывая, что он являлся буквально худшим ночным кошмаром любого.
Но он пошел на этот риск, ведь это все, что он мог ей предложить.
Он ожидал, что Харпер будет в шоке и станет трястись от страха, ожидал, что ей будет трудно принять темную реальность того, кем оказался ее суженый - а кто бы не сопротивлялся? Поэтому его бы нисколько не удивила подобная реакция.
Но после всего происшедшего он не знал, чего ждать дальше, потому что никогда не мог предсказать, как поступит Харпер в следующую минуту.
Тут ему в голову пришло несколько вариантов. Может, она попытается сбежать. Может, она попросит время, чтобы побыть в одиночестве. Или может, она слишком испугана, чтобы сказать правду.
Да он бы за миллион лет не заподозрил, что она проявит к нему расположение. Когда он оттолкнул ее, она наехала на него за его бред.
Она отказывалась позволить ему запугать ее, как, впрочем, и всегда.