Именем Анны. Возврата не будет (СИ)

Он как раз подумывал, не заказать ли ещё один эспрессо, когда заметил, как встревоженно забегали по залу официанты. Это ему не понравилось. Подобравшись, он проследил глазами за направлением их быстрых взглядов. Выходило, что смотрели они (или поглядывали на ходу) куда-то за спину Ленту. Туда же смотрела и Айа. Само собой, он тоже обернулся. Эх, лучше бы он этого не делал! Абсурдная мысль, конечно, от его взглядов здесь мало что зависело, изменить происходящего он всё равно не мог, а происходило следующее: по холлу гостиницы, от входной двери в сторону стойки регистрации, шёл не кто иной, как его отец, неподражаемый глава синего клана, советник британской Короны Питер Скорз. И откуда только взялся!
Зачем он здесь? Почему не предупредил? Догадки и подозрения мгновенно атаковали опустошённую милой беседой голову Лента, возвращая его к непростой действительности.
Скорз-старший шёл медленно и уверенно, слегка склонив голову набок, и скользил острым взглядом по сторонам. Лент, в свою очередь, разглядывал неожиданного гостя сквозь прищур глаз и оценивал впечатление, производимое родителем на окружающих. Обычно по мере приближения отца к людям, как случайные прохожие, так и могущественные тёмные одинаково вытягивались в струнку и замирали. Будто чувствовали, насколько он другой, насколько отличается от них, не совпадает, не соответствует... Так было всегда и везде, но здесь, в Ростове Великом, прямо скажем, в городе, не привыкшем к высоким визитам, чувство несоответствия просто зашкаливало. Казалось, сама гостиница, качая стенами, уверяла случайно заглянувшего посетителя: «нет-нет, вам не сюда!»
Не успел родитель осиять своим присутствием первое полушарие холла, вслед за ним в дверь проскользнула Любочка. В строгом костюме, с маленькой сумочкой на плече и с чуть большей рядом на колёсиках, она представляла собой саму собранность. В роли своей Любочка, вероятно, пока не определилась, или склонялась к секретарской, поэтому и место заняла скромное, на пару шагов сзади.
Что ж, теперь хотя бы ясно, как отец сюда добрался – самостоятельно он бы и границ вип-зала аэропорта не пересёк.
Тут монарший советник увидел знакомое лицо и изменил курс ледокола, направив стопы к столику сына. Замершие за стойкой регистрации барышни – к слову, те же, что регистрировали Лента, – выдохнули и отпустили пресс.
– Лаврентий! – воскликнул советник, подходя и останавливаясь рядом с ним. – Как я рад, что вижу тебя в добром здравии!
Лент поздоровался кивком, не вставая, оставив отцу свободу суждения по поводу своих впечатлений от неожиданной встречи. Только сухо спросил:
– Ты здесь зачем?
– Как зачем? Тебя проведать, например. Или осмотреть достопримечательности Золотого Кольца. Тоже неплохой план, ты не находишь?
Понять отца было сложно всегда, а на фоне сюрприза с его появлением и подавно, но в том, что сказанное было отговоркой, Лент не сомневался.
Существовала вероятность, что его смущало присутствие незнакомой ему тёмной, на этот случай Лент незамедлительно представил Айю:
– Это Айгуль, при ней ты можешь говорить открыто.
Но отец только поклонился ведьме, отмечая услышанное, объясняться он не спешил. Да Лент уже и сам понял, что дело было не в Айе. Смутить отца чьим-либо присутствием было непросто, ни практически, ни теоретически. О! И Патрик здесь!
Худощавый англичанин как раз протискивался в дверь с огромным чемоданом. Неужели отец захватил на каждый день по костюму?
Додумать Лент не успел, к нему подскочила Любочка: Лаврентию Петровичу ни о чём не стоило беспокоиться, они заехали только поздороваться, а остановятся они в загородном доме мэра, по персональному приглашению последнего.
Такое заявление было не менее неожиданным, чем само «высочайшее» появление, и Лент уставился на отца с подозрением. Тот редко отступал от протокола, да и не так грубо. Отец только хохотнул: – Не волнуйся, он не знает, кого принимает, – и, наклонившись к уху сына, добавил шёпотом: – Но боится до одури.
Вот как сие понимать?
 
Переспросить не довелось. Патрик докатил наконец чемодан до ресторанного столика, вокруг которого теперь вершилось столпотворение, и неудачно впихнул его между стульями. Те разъехались, загремев. Естественно, все глаза обратились к англичанину, но сам он этого не заметил и продолжал вертеть головой по сторонам, пугая окружающих очумелым взглядом иностранца. Углядев Айгуль, явно выделявшуюся среди остальных восточным типажом, он широко улыбнулся и поздоровался с ней по-английски «Хеллоу», и тут же перешёл на русский с Лентом, протягивая ему руку для рукопожатия.
Выражение лица старой Айи от Лента не ускользнуло: «хэллоу» её рассмешило, но одновременно и понравилось. Хоть кому-то хорошо, подумал он и снова хмуро уставился на отца с немым вопросом. Они не договорили.
– Мы ненадолго, – тут же сказал тот. – Нас ждёт машина.
Вот как! Машина? Лент красноречиво опустил глаза на чемодан. Зачем тогда они притащили сюда эту громаду?
– А... Это Пати, он перестраховщик, ты же знаешь.
– Здесь артефакты, сэр, – ничуть не смутившись, прокомментировал последнюю ремарку Патрик. – Не выпускать их из поля зрения – моя работа.
Что ж, по крайней мере, теперь ясно, что отец полностью в курсе возможной угрозы и подготовился ко встрече с чёрным серьёзнее, чем в прошлый раз.
– Ну, ты у меня мальчик понятливый, – сказал тот, улыбаясь, – а мы поехали. Я перезвоню тебе, когда устроимся. Кстати, Роза остановится у нас.
Почему это? Как это «у нас?»
В слух спрашивать не пришлось. Отец всё понял и так. Нет, ну нельзя же быть настолько «читабельным», успел упрекнуть себя Лент прежде, чем получил следующую порцию разъяснений.
– Знаю, вы приготовили для неё люкс, но он не пропадёт – в нём остановится Савила. Ты же знаешь, насколько мы с Розой дружны. Не лишай меня её компании, сын.
Отец не просил. Он сообщал Ленту о своём решении, разве что в вежливой форме. И делал он это, уже уходя, из полуоборота. Мог, кстати, и не оборачиваться, Лент не раз разговаривал с его спиной, привык.
Через несколько секунд фигура королевского советника исчезла в проёме двери. Туже же юркнула вслед за ним Любочка, и там же ненадолго застрял с чемоданом Патрик.
Лент переглянулся с Айгуль.
– Как тебе?! – спросил он, не в состоянии выдавить больше ни слова.
– Симпатичный, – ответила Айгуль.
Такого эпитета по отношению к отцу Лент ещё не слышал. Ведь Айа говорила о старике, ведь так? А ещё, у неё было такое выражение лица – хитро прищуренные глаза и блуждающая полуулыбка, – что Лент совершенно растерялся. Захотелось выйти из этой комнаты кривых зеркал и захлопнуть за собой дверь.
– Тебе что-то известно про приезд Савилы, Айа?
– Нет, но мне известно про люксы. Мои люди починили оба. Поломки были простыми и, как они выразились, умышленными.
Лент посмотрел на ведьму с вопросом – нужная ли это информация? Та пожала плечами, предоставляя ему возможность решать самому. Ладно, эта загадка – не из самых срочных, да и непонятно, достойны ли тайны отеле-вредительства места в череде его загадок.
– Твои люди молодцы. А отец? Он-то откуда узнал, что мы приготовили для Розы номер? Почему он всегда всё знает? Ладно, пойдём, Айгуль. Этот ресторан – несчастливое место. Договорим в номере.
  
Глава 21
 
Номер встретил их атмосферой защищённости. Айа, похоже, это оценила – осмотрелась и даже принюхалась, обошла все углы и удовлетворенно присела к рабочему столу.
 
– А это что такое? – тут же спросила она, глядя на каракули из имён и стрелок в раскрытом блокноте. Наверняка заметила там своё имя.
– Попытка анализа. Поможешь? Что ты знаешь о чернокнижниках? Не в теории, а на практике, и желательно, с приложением к конкретной местности. Меня интересует Чёрный пруд.
– На Зинаиду, что ли, думаете, мастер?
Лент искренне удивился. Травница вообще не вписывалась в его представление о колдунах. Такая простая и в то же время царственная.