Сладостное заточение (ЛП)

Скрип металла позади меня сигнализирует об открытии двери камеры. Со стоном я переворачиваюсь на вонючем матрасе и смотрю на своего посетителя. Передо мной проплывает лицо моего приятеля Сэма, мое зрение все еще затуманено транквилизатором, который мне вкололи.
— Найди мне способ поговорить с этими двумя ублюдками, — хриплю я.
— Боюсь, это невозможно, мистер Спада. — Он ставит поднос с едой на ржавый стол рядом с койкой. — Они покончили с собой вскоре после того, как их привезли в госпиталь.
— Как удобно. Кто дежурил в отделении, пока они это делали?
— Какой-то новичок. Его перевели сюда два дня назад, но я пока не знаю его имени.
— Могу ли я с ним поговорить?
Сэм выпрямляется и быстро оглядывается через плечо, прежде чем ответить.
— Он попал в аварию по дороге домой. Он не выжил.
Я качаю головой, но не потому, что эта штука все еще звенит. Хотя это так.
Ладно, кто-то хочет моей смерти. И когда их план провалился, они решили замести следы.
Меня беспокоит не сам факт того, что они пытались это сделать, а время.
Эта схема была разработана сразу после убийства Нунцио. Совпадение или нет?
Ты не веришь в совпадения.
Нет, не верю.
Смерть Нунцио и нападение на меня должны быть связаны. Но как? И кому, черт возьми, понадобилось убить моего отчима?
Между нашей Семьей и другими организациями нет никаких проблем, я в этом убедился. И бизнес процветает, так что это не может быть из-за денег. Власть, вот единственный логичный мотив. И если я прав, то подозреваемым остается Леоне. Он единственный, кто может существенно выиграть, если Нунцио исчезнет из поля зрения. Он каким-то образом пронюхал, кто на самом деле заправляет делами в Бостоне, и решил убрать и меня?
Господи, черт возьми! А что, если он узнает, что Захара снабжала меня внутренней информацией?
Я спрыгиваю с койки и хватаюсь за переднюю часть униформы Сэма.
— Кто-нибудь читал мою почту?
— Что? — выдавливает он. — Нет! Конечно, нет!
— Если ты мне лжешь, я тебя прикончу!
— Клянусь, мистер Спада. Мы с Йонасом — единственные, через которых проходят письма, прежде чем их передают доставке. Почтальон, который приходит за ней, тоже надежен. Я давно его знаю и готов за него поручиться, честное слово.
Тиски, сжимающие мою грудь, ослабевают. Она в безопасности. Все остальные, насколько я понимаю, могут упасть замертво прямо в этот миг.
Нам нужно будет прекратить с ней общение. На всякий случай. Это означает, что больше не будет никаких писем. Больше не будет умиротворения для моей души. Это неважно. Ее безопасность — единственное, что имеет значение. И чтобы Захара осталась невредимой, я заставлю Пеппе ходить за ней по пятам. Ее защита только что стала его главным приоритетом, с командой «стреляй на поражение» в любого, кто посмотрит или даже подышит в ее сторону.
Я отпускаю рубашку Сэма и указываю на дверь. Звук его удаляющихся шагов отражается от прочных стен, за которым следует громкий стук закрывающейся за ним двери камеры. Я смотрю на треснувший потолок, но вижу не осыпающийся гипсокартон. А пару медово-карих глаз, наблюдающих за мной. Узнающих меня. Видящих меня.
Глава 10
Два месяца спустя
— Вот, — я протягиваю Нере стакан воды, продолжая придерживать ее волосы другой рукой.
Как только она вернулась после утреннего визита к Массимо, она сразу же отправилась в ванную. Ее тошнило всю вторую половину дня.
Я все еще пытаюсь осознать, что моя сестра беременна. И что ее подонок-преследователь, превратившийся в любовника, ушел, растворившись в воздухе. Если я когда-нибудь увижу этого засранца, я его убью.
— Хочешь, я принесу тебе имбирный чай?
— Нет. — Она медленно поднимается на ноги. — Думаю, что я в порядке.
Я опускаю крышку унитаза и сажусь, пока она плетется к раковине и чистит зубы.
— Я думала, что токсикозы случаются обычно по утрам.
  
— Скорее реакция моего организма на разговор с Массимо.
Услышать его имя — все равно что получить удар кувалдой прямо в грудь.
Прошло почти десять недель с похорон нашего отца. Нера должна была встретиться с Массимо на следующий день, но когда она позвонила в тюрьму, чтобы подтвердить встречу, ей сообщили, что наш сводный брат находится в одиночной камере и все встречи с ним отменены на ближайшие два месяца. Я предполагаю, что это касается и писем, но теперь это не имеет значения, потому что я так и не осмелилась ему написать. Я не понимала, как много значили для меня эти письма, пока не перестала писать. Но с меня хватит.
Говорят, слова могут ранить сильнее любого оружия. Это абсолютная правда. Пятью короткими словами Массимо пронзил мое сердце, разорвав его на миллион кровоточащих кусков. Разрубив глупую надежду, что таилась внутри.
Мне нужна только ты, Нера.
Его бездумные слова ранили меня слишком глубоко, и я не могу выкинуть их из головы. Как бесконечный кошмар, они терзают мой беспокойный разум, вытесняя мои прежние мечты. Мои дневные фантазии о нашей первой встрече. Его руки обнимали меня в крепких, мужских объятиях. Как он сжимает меня так сильно, что я не могу дышать.
Боже, я такая дура! Это все, что я могу сказать себе. Я бы посмеялся над своей глупой задницей, если бы мне не было так больно. И знаете что ещё хуже? Он все еще снится мне. Только теперь у него есть настоящее лицо, которое преследует меня во сне. Каждую ночь мы с ним, окруженные людьми, одетыми в черное. А потом, это короткое, легкое прикосновение его пальцев к моей щеке. Мое глупое, глупое сердце просто не хочет его отпускать.
Не хочет его отпускать.
Массимо.
— Что он сказал? — спрашиваю я.
Нера поднимает глаза, и наши взгляды встречаются в зеркале.
— Он хочет, чтобы я вышла замуж за Батисту Леоне.
Я в шоке смотрю на сестру.
— Что?
— Получается, что все эти годы наш отец был просто марионеткой Массимо. Семью контролирует наш сводный брат. Он распоряжался всеми делами еще до того, как попал за решетку. И он намерен делать это до тех пор, пока не выйдет на свободу и не займет официальный пост. Если я выйду замуж за Леоне, это будет гарантировать, что он и дальше будет управлять Семьей.
— Это… безумие, — выдавливаю я. — Ты не можешь выйти замуж за эту старую свинью.
— Я должна. Это единственный способ уберечь моего ребенка.
— Я не понимаю.
— Леоне — тот, кто заказал убийство нашего отца.
Моя челюсть ударяется об пол. Этот грязный подхалим, который всюду следовал за папой, как гребаный щенок?
— Я… Ты уверена?
— Да. И Леоне не колеблясь убьет моего ребенка, если посчитает, что этот ребенок представляет для него угрозу.
— И Массимо хочет, чтобы ты вышла замуж за этого придурка?!
Нера хватается за край раковины и опускает голову.
— Да. И убедить Леоне объявить ребенка своим. У Массимо есть серьезный компромат на этого ублюдка, и он использует его, чтобы держать Леоне под контролем, превратив его в марионетку. Как это было с папой. А я буду рядом, чтобы убедиться, что все пройдет гладко.
— Нет! — я спрыгиваю с унитаза и хватаю ее за руку. — Ты не можешь этого сделать. Ты не можешь. Мы… Мы сбежим.
Печальная улыбка дергает уголки губ моей сестры.
— Я сказала Массимо то же самое. — Она обнимает меня, притягивая в свои объятия. — Но Леоне выследит нас. Я не могу рисковать жизнью своего ребенка, Зара. Я бы лучше обменяла следующие четыре года своей жизни на жизнь с ним, чем подвергнуть жизнь ребенка опасности. Мы с Массимо заключили сделку. Я выйду замуж за Леоне и выполню приказ нашего сводного брата. А как только Массимо выйдет, он позволит мне уйти и разорвать все связи с Семьей.
Я прикусила язык, чтобы не кричать на нее. Как она может быть такой наивной? Массимо никогда ее не отпустит. Он просто найдет для нее и ребенка другую роль, которая будет выгодна ему.