Карбон (СИ)
Давид лишь удивленно смотрел на него и молчал.
Воспользовавшись его состоянием, Борис решил пойти на добивание.
- И надеюсь, ты не думаешь так, как написал в этой своей песне? На которую снимаешь клип? - ровно проговорил Борис, - Любовь - это не рабство, если что. А ты - не вещь.
- Что? - ещё больше удивился Давид, - Это всего лишь текст песни! Ничего особенного! Я просто хотел, чтобы было сексуально… Чтобы разрывало от страсти…
- Ясно, - перебил его поспешно Борис, - Я все понимаю. Просто если тебе вдруг предложат веревку и скажут сделать из нее поводок, оберни эту веревку вокруг шеи этого козла и вздёрни его под потолком. Я помогу, если что.
У Бориса был богатый опыт.
- Ладно, - спустя небольшую паузу, рассеянно кивнул Давид.
Отлично.
- Давай, вернёмся, - сразу сменил тему Борис, - Ты совсем замёрз. Да и затягивать съёмки плохо. Ты и без этого устал.
- Майкл! - окликнул его вдруг нервно Давид.
- Что? - Борис, который почти зашёл в помещение, медленно обернулся.
- Ты - мой помощник, да… - начал неуверенно говорить Давид, - И я ничего такого не имею в виду… Просто… Чисто абстрактно. Ты бы согласился встречаться с таким, как я?
- С каким-таким? - недовольно вскинул брови Борис, - Ты добрый, красивый, талантливый, чуткий, заботливый… Великолепный. Конечно, я бы хотел. Любой бы хотел. Мечтал. Но я… Я бы хотел, но не смог бы. Не потому, что ты грязный или ещё какой… Великолепный, помнишь? С добрым сердцем и прекрасной душой. Просто я…
Просто я член тайного общества, планирующий сбросить правительство и под прикрытием собирающийся шпионить за твоим окружением.
- Просто я очень ревнивый, - озвучил первый попавшийся вариант Борис и вдруг понял, что это правда - да, он ревнивый, и все взгляды, обращённые на Давида, ему ужасно не нравились, - Я ревнивый, а ты - очень яркий и красивый. Я уже вижу здесь повод для ссор. Не уверен, что я бы справился со своими чувствами. Это если чисто абстрактно, конечно. Но ты же спрашивал это не потому, что я тебе нравлюсь, верно? Ты просто хотел узнать, как отреагируют люди на твою профессию, правильно? Думаю, адекватный человек все поймёт, не беспокойся.
- Да, правильно… - задумчиво пробормотал Давид и, наконец, зашёл в павильон.
До самого конца съёмок он был очень тихим…
========== Глава 8. Железо и цитрус ==========
- Как женщины ходят на каблуках весь день? - пожаловался Давид, мрачно попивая воду из бутылки, - У меня косточки на ступнях болят.
Конечно, Давид хотел бы кофе вместо воды. Но он уже выпил свою норму.
- Просто твои сапоги были очень узкими, - пояснил спокойно Борис, - А женщины ходят на каблуках, потому что хотят.
- Что ты имеешь в виду? - не понял Давид.
- Им также больно, как и тебе, - пожал плечами Борис, - Но они терпят, потому что хотят быть… Красивыми, наверное? Эффектными? Прости, слабо понимаю все эти темы. Просто хочу сказать, что простое желание значит многое… Но я бы лично не страдал так из-за каблуков. Стоят ли они подобной боли? Старые-добрые кроссовки - лучший вариант.
Особенно, когда тебе нужно догонять или бежать. Или незаметно подкрадываться…
Они вышли на улицу.
Павильон находился достаточно далеко от стоянки. Ещё и идти к ней надо было по какой-то разбитой дороге.
Место съёмок находилось за городом. Некоторые сцены, где не требовалось участие Давида, снимали прямо в лесу.
Стемнело. По ногам клубился туман. Деревья слабо и мрачно колыхались на ветру, и их ветки напоминали скрученные пальцы.
Ужасные условия для звезды. Давид мог тут не только испугаться, но и сломать себе обе ноги. Ладно, хоть фонари здесь были. Но все равно… Светили они тускло. Да и слишком безлюдно здесь было.
На месте Давида Борис бы испугался. Наверное. Сам он страха не чувствовал. Лишь отметил, как факт, что нормальному человеку такая обстановка бы не понравилась.
Борис представил, что Давид идёт здесь в одиночестве, и поморщился. Теперь обстановка не понравилась и лично ему.
Правда, Давид вроде не боялся. Шел уверенно. Может, уже был здесь…
А может, просто не показывал своего беспокойства. Страх - это чувство, которое возникает внезапно. Не по нашей воле.
Но почему-то некоторые его все равно стыдились.
Нет, все же Давид чувствовал дискомфорт. Потому что он вздрогнул всем телом, когда им навстречу из-за поворота вышел человек.
Самого Бориса этот факт не побеспокоил, но он на всякий случай приготовился. Огнестрел Борис с собой не носил. Да и холодное оружие - тоже. Могли обнаружить и придраться. А вот старый-добрый перочинный нож ни у кого подозрений не вызывал. Зря.
Борис даже в темноте спокойно мог метнуть его в глаз противника с идеальной точностью.
Но демонстрировать меткость не пришлось. Они знали человека, который шел им навстречу.
- Дом? - удивился Давид, - Что ты здесь делаешь?
Доминик (сегодня он снова был в черном) молча оглядел их и нахмурился.
- Решил, что не могу больше на тебя злиться, - Дом зачем-то поспешно надел солнечные очки, хотя здесь и так было темно, - Взял такси, подумал, что мы отдохнём после твоих съёмок, как в былые времена, тем более, мне не нравится этот павильон… Я здесь постоянно отбиваю набойки.
Дом вдруг резко замолчал и через пару секунд холодно продолжил:
- Но вижу, у тебя другие планы. Зря приехал.
- Почему зря? - поспешил вмешаться в разговор Борис, - Сегодня Давид выполнил весь свой график. Он абсолютно свободен. Я вызову такси от стоянки.
Давид бросил на него какой-то очень странный, тяжелый взгляд и тихо произнес:
- Тут плохо ловит сеть. Подброшу тебя до дома.
- А потом мы с Домом отдохнём, - проговорил про себя незаконченную мысль Борис.
Он все сделал правильно. Давиду действительно надо было провести время со своим лучшим другом.
Но это не отменяло того факта, что на душе стало мерзко. Борис чувствовал разъедающую кислоту внутри и прекрасно понимал, что это такое. Он старался не врать себе.
Но понимание не спасало. Борис все равно ревновал, хотя на ревность не имел никакого права.
- Только не напивайтесь, пожалуйста, - тяжело вздохнул Борис и пошёл дальше по дороге.
Давид и Доминик остались позади. И кажется, это было правильно - оставить их вдвоём. Борис был лишним. Но счастья это не приносило.
В тяжёлом молчании они вышли на магистраль. Почему-то все подозрительно молчали. В воздухе витало напряжение.
Ладно, понятно, что Доминик автоматически ревновал… Ладно, Борис тоже ревновал. Уже выяснили.
Но Давид почему тогда молчал? Слишком устал?
Наверное, это останется тайной.