Злобный (ЛП)

Высокомерный придурок.
— Тогда почему бы тебе не пойти за одной из них?
Я толкаю его в плечо, но он, конечно, едва шевелится. — Дерзай. Иди и заставь столько девушек сосать твой член, сколько захочешь, потому что я с тобой покончила. С тобой покончено с тех пор, как ты решил сделать мои самые темные секреты горячими сплетнями этой дерьмовой школы
— О, ты закончил со мной? — смеется он.
Он действительно, блядь, смеется!
— Это то, что ты говорила себе несколько недель назад, когда я склонился над твоей кроватью и ты кричала, как будто снималась для первой страницы порно-хаба?
Я двигаюсь, чтобы дать ему пощечину, но он хватает меня за запястье и сжимает.
— Не в этот раз, я и так много позволял тебе уйти с этим, маленькая мазохистка.
— Пошел ты, — плюю я. — Отпусти меня. Я так устала от тебя, и на этот раз я серьезно.
К моему удивлению, он отпускает мою руку, но не отходит от меня. Выражение его лица меняется, и он действительно выглядит растерянным, когда смотрит на меня.
— Послушай, Мэллори, — В его голосе больше нет той жестокости, и он звучит почти ... мягко. — Если бы я знал что Портер трахнул тебя, я бы никогда не пошел на это собрание.
Я недоверчиво моргаю. Если его слова должны были заставить меня чувствовать себя лучше, то они делают как раз наоборот.
Ярость пульсирует во мне.
— Ты что, издеваешься надо мной? — Я снова толкаю его, и на этот раз он отпускает свою хватку за край бассейна и плывет назад. — Ты думаешь, что это делает то, что ты сделал со мной, лучше? Если бы Дилан не был замешан, ты бы не чувствовал никакого сожаления, не так ли?
Его глаза вспыхивают.
— Не называй его так по имени
— Почему бы и нет? Это имя я выкрикнула, когда он лишил меня девственности. Я кричала и кричала его.— Черная ярость пересекает его черты, но я продолжаю. — Как ты себя чувствуешь каждый день, сидя в его классе и зная ...
— Закрой рот, Мэллори, — обрывает он меня.
Однако я не позволю ему угрожать мне. Я его не боюсь.
— Что он был там первым, — шиплю я, заканчивая то, что планировала сказать раньше.
Челюсти Сэйнта сжимаются под бронзовой кожей.
— Меня от тебя тошнит.
— Да, ну, меня тошнит от твоего навязчивого, собственнического поведения, — шиплю я. — Я не твоя игрушка, Сэйнт. Уже нет. Иди и испорти чью-нибудь жизнь.
Я отталкиваюсь от стены, чтобы доплыть до лестницы, но он хватает меня за руку и тянет обратно к себе. Я врезаюсь ему в грудь, и его руки обвиваются вокруг моей талии. Прежде чем я успеваю произнести хоть слово протеста, он опускает голову и крадет мое дыхание поцелуем.
Мои руки сами собой обвиваются вокруг его шеи. Он ступает по воде, удерживая нас обоих, когда его язык проникает в мой рот, а его руки опускаются, чтобы обхватить мою задницу и прижать мои бедра к его. Его член медленно твердеет и прижимается ко мне, и у меня так сильно кружится голова, что я не могу вспомнить, почему я не должна делать это с ним.
Я хочу обхватить ногами его талию и тереться о его эрекцию, пока не кончу. Я хочу впиться ногтями в его кожу и услышать свое имя на его губах. Я так многого хочу от Сэйнта Анжелла, и это заставляет меня задыхаться и гореть.
Я чувствую, что кто-то наблюдает за нами, прежде чем слышу предательский звук прочищения горла. Сэйнт не перестает целовать меня, поэтому я отворачиваюсь от него, чтобы посмотреть вверх.
Я замираю, когда мои глаза встречаются с темным взглядом Лиама. Он стоит на краю бассейна и смотрит на нас
с явным отвращением.
Черт, как мне это объяснить? Руки Сэйнта все еще на моей заднице, ощупывают мою плоть, и я слишком ошеломлена, чтобы попытаться вырваться из его хватки.
— Лиам, что ты ...
— Полиция кампуса начала обходить здесь каждые 90 минут, — говорит он сквозь стиснутые зубы. — Я хотел, чтобы вы знали, чтобы вас не поймали на взломе и проникновение. Что вы решите делать дальше, полностью зависит от вас.
Он бросается прочь, и я не могу преследовать его, потому что Сэйнт все еще обнимает меня и явно не собирается отпускать. Я поворачиваюсь, чтобы встретиться с ним взглядом, и не удивляюсь, увидев, что на его лице дерьмовая ухмылка.
 
Я стискиваю зубы, от ярости мое дыхание вырывается мелкими вздохами.
— Я думала, ты сказал, что ему нужно было уехать домой.
— Я солгал.
Он легко пожимает плечами.
— Я не прочь быть лицемером, когда замешана твоя киска, Мэллори.
Я не могу в это поверить. Не могу поверить, что я снова попалась на эту удочку. Влюбилась в его чушь и растаяла от его прикосновений. Я толкаю его, пока он, наконец, не отпускает меня, а затем плыву к лестнице, чтобы подтянуться и выбраться из воды. Отказываясь оглядываться, даже несмотря на то, что я слышу, как он следует за мной, я иду к своим вещам и хватаю полотенце, чтобы вытереться.
— Тебя действительно так сильно беспокоит, что он нас видел? — спрашивает он, и в его голосе слышится восторг.
Я поворачиваюсь к нему лицом, оборачивая полотенце вокруг своего тела.
— Ты кусок дерьма, ты это знаешь? — кричу я, прежде чем понимаю, что разворачиваться было ошибкой. Он промокший и без рубашки, и его выпуклость отчетливо видна на фоне синих плавок. Мой гнев борется с моим либидо за доминирование, когда я смотрю на него.
Он пожимает плечами.
— Это неделя моего дня рождения. Я имею право получить то, что хочу.
Озабоченный. Это гребаная правда, не так ли? Он придурок, который разрушает жизни, потому что ему весело от этого. Ему плевать, кому он причиняет боль или что разрушает, пока он добивается своего.
— И чего именно ты хочешь? — срываюсь я. — Меня?
Он не отвечает. Только ухмыляется.
Я больше не могу выносить его вида. Если я останусь в его присутствии еще хоть секунду, я сойду с ума и попытаюсь утопить его, клянусь Богом, я это сделаю.
Собрав свои вещи, я поворачиваюсь к нему спиной и несусь к двери. Однако как раз перед тем, как я выхожу в коридор, его голос останавливает меня.
— Ты же не захочешь пропустить завтра урок истории.
Я хмурюсь, понятия не имея, что, черт возьми, это значит, но я не собираюсь задерживаться, чтобы спросить его.
ГЛАВА 21.
НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ Я СНОВА ЧУТЬ НЕ ПРОПУСКАЮ ЗАНЯТИЯ. И не только историю, но и весь день.
Я в ужасе от того, что Сэйнт собирается выкинуть что-то новенькое, чтобы унизить меня, но я заставляю себя ходить на все занятия, потому что понимаю, что если я не приду, он подумает, что я струсила. Я много чего умею, но я точно, не трусиха.
Лиам игнорирует меня весь день. Я не удивлена, но это раздражает. Он не мой парень и не имеет права устраивать истерику всякий раз, когда я с кем-то встречаюсь. Даже несмотря на то, что я говорю себе это, я знаю, что это не очень справедливая мысль, потому что я не просто встречаюсь с кем-то. Я делаю это с Сэйнтом. Тем не менее, меня тошнит от холодного отношения Лиама ко мне всякий раз, когда я делаю что-то, что ему не нравится или то, что им не одобряется.
К тому времени, когда я доберусь до истории, я нахожусь на пределе своего темперамента и просто хочу покончить с тем, что запланировал Сэйнт.
Я останавливаюсь у двери в класс и делаю глубокий вдох, прежде чем войти внутрь с высоко поднятой головой.
Через несколько мгновений три вещи показались мне странными. Во—первых, Дилана нигде не видно, вместо него есть старший учитель по заменам, которого я никогда раньше не видела. Во-вторых, все возбужденно разговаривают. А третий?
На этот раз горячие сплетни, это не я.
— Что происходит? — спрашиваю я пару девушек, сидящих в первом ряду.
Они бросают на меня непристойные взгляды, но на удивление охотно делятся информацией.
 
— Я думаю, ты все равно узнаешь, шлюха, но мистер Портер под следствием, — говорит одна из девушек, взмахнув длинными платиновыми волосами.
Мое сердце сильно колотится в груди.
— Что? Почему?
Ее подруга отвечает: — Родители Зои Бакли связались