Огонь и заклятие, или Восемь дней с Люком

Дэвид потер лицо рукой, пахнущей ракушками, и осознал, что во второй раз ему мистера Тью и обоих воронов обмануть не удастся.
– Люк, – сказал он, – а тебе не кажется, что тебе лучше уйти, пока он тут и тебе ничто не угрожает? А я больше не буду зажигать спички до понедельника. Может, так все же лучше будет, а?
– Ну бли-ин! – с досадой протянул Люк. Он выглядел таким же приунывшим, каким Дэвид себя чувствовал. – Да, ты прав, наверно… Вот только наконец стало по-настоящему весело… Но понимаешь… Я, кажется, вспомнил, что такого мог натворить. Только одно приходит в голову – наверное, это оно и есть. А тот человек, для кого я это сделал, умер – умер много лет назад, – и мне теперь нипочем не доказать, что это не я. Так что мне действительно лучше им не попадаться.
– Все, дуй, – велел Дэвид. – В понедельник увидимся! Мистер Ведн мне обещал, что не станет ни заточать тебя, ни как-то иначе наказывать, если не сумеет тебя найти до воскресенья.
– Да, тут вроде бы все без обмана, – кивнул Люк. – Хотя, зная Ведна, наверняка тут есть какая-то хитрость… Ну ладно. Все, до понедельника!
Он улыбнулся Дэвиду своей самой обаятельной улыбкой и тихонько побрел вброд через высокие тростники, пока не скрылся в них. Еще пару секунд до Дэвида доносился шелест тростников и шлепанье ног по воде. А потом все стихло, кроме шума реки и смеха Астрид на том берегу.
Дэвид вздохнул. Еще минут двадцать он грустно ошивался среди тростников, чтобы дать Люку время уйти подальше. Пятница, суббота и воскресенье заранее казались ему долгими, как три года. Он бросил ракушки гнить на берегу и пошлепал обратно к Астрид.
Когда Дэвид перешел реку, рыжеволосый поднял голову и улыбнулся ему.
– А Люк ушел? – спросил он.
Дэвид кивнул.
– Ну, я его понимаю, – сказал рыжеволосый и поднялся, тоже собираясь уходить. – Увидимся! – бросил он им обоим, пожал пропахшую рекой руку Дэвида и зашагал прочь по берегу реки.
– Ой, Дэвид, и несет же от тебя! – ахнула Астрид. – Прямо как из рыбной лавки! Тебе надо помыться. Поехали!
Они поехали домой, и Дэвид пошел мыться, потому что чувствовал себя обязанным Астрид. Но ему было грустно. Казалось, будто до понедельника еще несколько месяцев. Ему по-прежнему было грустно даже тогда, когда кузен Рональд объявил, что уволил мистера Тью. Он даже не испугался по-настоящему, когда тетя Дот сказала:
– Дэвид, я хотела с тобой поговорить относительно окорока.
– Это в смысле того окорока, что валялся у нас на дорожке? – спросила Астрид.
– Его самого, – подтвердила тетя Дот. – Это был окорок из нашего холодильника.
– Надо же, как странно! – покачала головой Астрид. – Но Дэвид об этом знает не больше моего. Мы его оба видели, когда я его везла к Люку. Оба еще удивились, откуда это он там взялся. Верно, Дэвид?
И не успела тетя Дот сказать что-нибудь еще, как Астрид обернулась к дяде Бернарду.
– Бедный папочка! – воскликнула она. – Как вы плохо выглядите! Может, вам лучше пойти прилечь? А то боюсь, как бы вы от меня не заразились этой ангиной!
Астрид вела со счетом двадцать два против семнадцати, когда кузен Рональд раздраженно заявил, что если она скажет еще хоть слово, он вызовет «скорую».
 
Глава одиннадцатая
 
Супруги Фрай
 
На следующий день моросил дождик, но вороны все равно сидели на страже – один перед домом, другой за домом.
– Эти огромные птицы меня нервируют, – заметила Астрид, когда они заканчивали завтракать. – Что они такое задумали?
– Полагаю, они вообще не думают, – сказал кузен Рональд. Он был в скверном настроении, потому что ему пришлось уволить мистера Тью. – У них, небось, голова такая же пустая, как и у тебя.
 
Астрид промолчала. Просто встала и вышла из комнаты.
– Дура набитая! – крикнул ей вслед кузен Рональд.
– Она такая утомительная! – согласилась тетя Дот. – Ты с нею так натерпелся, Рональд!
– Она с ним тоже, – вставил Дэвид.
– Это еще что? – возмутилась тетя Дот.
– Ступай к себе в комнату! – приказал дядя Бернард.
– Но я же просто сказал… – начал Дэвид.
– Делай, что тебе говорят, наглый щенок! – рявкнул кузен Рональд.
Он покраснел от гнева, кинулся на Дэвида, схватил его за ухо и заставил подняться на ноги. Когда Дэвид поднялся, получилось довольно смешно, потому что Дэвид оказался немножко выше кузена Рональда, и от этого кузен Рональд разозлился сильнее, чем когда бы то ни было. Дэвид испугался, что он ему ухо оторвет.
Вошла миссис Терск, с мрачным удовлетворением взглянула на Дэвида и объявила:
– Пришли мистер Фрай с супругой! Проводить их в гостиную?
– Да, конечно! – сказала тетя Дот.
– Ох, я не могу принимать гостей! – заблеял дядя Бернард, немедленно сделавшись разбитым.
Но миссис Терск даже с дороги отойти не успела: мистер и миссис Фрай радостно промчались в столовую мимо нее. Дэвид уставился на них во все глаза. Они были высоченные, очень веселые, огромные, яркие, белокурые, улыбчивые. Они разом заполнили собою всю комнату. Они хохотали. Их голоса отдавались эхом. Кузен Рональд поспешно отпустил ухо Дэвида, а тетя Дот бросилась встречать гостей со всей любезностью, которую приберегала для посторонних.
Мистер Фрай обвил рукой плечи тети Дот.
– Нам следует познакомиться поближе, душечка! – заявил он, не обращая внимания на застывшее, окаменевшее лицо тети Дот, и громко расхохотался. Этот человек не имел ничего общего со стареньким, вежливым мистером Фраем с его садовым опрыскивателем.
– И как это мы раньше не встречались? – сказала миссис Фрай дяде Бернарду и шутливо ткнула его в грудь. Дядя Бернард негодующе вякнул и плюхнулся обратно на свой стул, сделавшись хрупким до прозрачности. Миссис Фрай обернулась и широко улыбнулась кузену Рональду. Она выглядела еще более ошеломляюще, чем мистер Фрай: мало того что огромная, она была еще и очень красивая. Как будто громадная афиша с портретом кинозвезды. – Какая жалость, что мы не познакомились раньше! – объявила она и пожала кузену Рональду обе руки, отчего кузен Рональд сильно покраснел и глупо заухмылялся.
А мистер Фрай, сияя, надвигался на миссис Терск.
– Дорогая моя! – вскричал он, силой усадил миссис Терск на ближайший стул и не дал вскочить, невзирая на ее протесты. – Нет-нет, – говорил он. – Между нами все равны. Сидите, сидите, моя дорогая.
– Ох ты ж господи! – всплеснула руками миссис Терск. – Да я ж ни в жисть… ни в жисть…
И осталась сидеть, отдуваясь.
Миссис Фрай подошла к Дэвиду. Дэвид попятился. Она внушала ему чрезвычайно странное чувство. Не то чтобы неприятное, нет; но ему казалось, что это все как-то чересчур.
– Привет, мой юный друг! – сказала она. – Какой ты славный!
– Э-э… спасибо… – выдавил Дэвид, гадая, что же это за странные гости такие.
Фраи каким-то образом ухитрились их всех усадить. Все выглядели отчасти польщенными, отчасти растерянными, даже тетя Дот. Миссис Фрай весело болтала о погоде и об уходе за садом. Родственники Дэвида тоже говорили, но как-то ошарашенно.
– Да, кстати! – рассмеялся мистер Фрай. – Никто из вас Люка не видел? А то мы его, кажется, потеряли!
У Дэвида слегка засосало под ложечкой. Теперь он был уверен, что Фраи – еще одна из «возможностей» мистера Ведна.
– Да мне и самой не терпится снова повидать Люка, – подхватила тетя Дот. – Я уж просила-просила…
И тут в столовую вошла Астрид. Она надела новое платье – возможно, ради гостей, но Дэвид заподозрил, что в основном потому, что чувствовала себя несчастной. Лицо у нее было сникшее и осунувшееся.
Фраи бросили на нее взгляд и дружно расхохотались.
Астрид, разумеется, густо покраснела.