Восемь оборотов (СИ)

Он опустился на пол и начал медленно простукивать его, пытаясь по звуку определить, есть ли под облицовочным покрытием пустоты. Звук был неутешительный. Разумеется, этот способ трудно было назвать надежным, но других возможностей у них сейчас не было.
Закончив свое исследование, Террас поднялся и снова покачал головой.
— Вряд ли здесь есть какой-то тайник. Впрочем, я бы удивился, если бы он был.
Альбин прищурился:
— Ты… подумал о чем-то другом?
— Да. Я давно думаю о чем-то другом.
— Может, настало время озвучить свои предположения?
— Может быть.
Террас хотел продолжить, но почему-то передумал и подошел к телу пилота, лежащему у стены. Наклонился, зачем-то еще раз внимательно осмотрел его и снова выпрямился.
— Давай выйдем наружу. Здесь все равно мы никакой информации уже не получим.
— Ты опасаешься мертвого пилота? — фыркнул Альбин.
— Нет. Предпочитаю простор и яркий свет.
— Чтобы лучше видеть истину? Ну, пойдем.
Они вышли наружу. Террас еще раз внимательно взглянул на запутанную цепочку полузасыпанных песком следов, задумчиво потер подборок, который теперь украшала густая черная щетина, и посмотрел на Альбина:
— Я почти уверен, что мы здесь не одни. На этой планете есть нечто… некто разумный. Не обязательно этот некто имеет гуманоидную форму. Точнее, он почти наверняка ее не имеет. Но он… возможно, он играет с нами. Из любопытства, из жажды познания или просто от скуки — не могу сказать. Но пока это единственное разумное объяснение, которое я могу найти всему происходящему.
Альбин несколько секунд молчал, переваривая информацию, а затем скептически пожал плечами.
— Предположим. Но, даже если это действительно правда, что это нам дает? Мы можем как-то вступить с этим существом в контакт? Попросить помощи?
— Вот этого я не знаю.
— Ты думаешь, это существо воздействует на наше сознание и внушает нам некие образы? То есть, на самом деле ничего этого нет? Ни чужого шаттла, ни сбежавшего от нас гуманоида, ни этого бесконечного песка?
— Я бы не исключал и такой вариант. Особенно если учесть появляющиеся и исчезающие холмы, причем практически одинаковые. Странного хищника, которому не причинял вреда излучатель. Этого самого гуманоида, который буквально растворился в воздухе — ибо я по-прежнему уверен, что спрятаться в этом шаттле некуда. И, наконец, тело пилота этого шаттла, которое за сутки не приобрело ни трупных пятен, ни трупного запаха. Оно будто забальзамировано. С точки зрения биологии это выглядит, как минимум, странно.
Альбин задумчиво ковырнул ногой песок.
— В целом звучит логично. Но все-таки, мне кажется, здесь есть какие-то нестыковки.
— Какие?
— Я не могу так сразу ответить… но почему, например, какие-то вещи видим мы оба, а какие-то — я один?
— Ты сейчас о том, что видел меня?
— Да.
— Возможно, таковы правила игры.
Альбин хмыкнул.
— Правила, которых мы не знаем.
— Именно.
Кассианин вздохнул и покачал головой.
— Возможно… в этом и правда есть рациональное зерно. Возможно, я просто не хочу признавать, что мое сознание управляемо. Это… знаешь ли, не особо приятно.
— Знаю, — прервал его Террас. — Но сейчас главный вопрос в другом. Что мы можем сделать? Какую пользу можно извлечь из сложившейся ситуации? Если мы здесь не одни — это само по себе уже можно считать хорошей новостью. Разумные существа иногда помогают другим разумным существам.
— Или избавляются от них, — скептически усмехнулся Альбин.
— Или так. Но, в любом случае, от нас пока не избавились, и можно предполагать, что у существа есть какие-то дальнейшие планы, связанные с нами.
Альбин невольно поежился.
— Не хочу даже думать, что это за планы.
Они помолчали. Террас задумчиво оглянулся на открытый люк и медленно пошел в сторону «охотника». Альбин нагнал его.
— Слушай… а мы как-то можем проверить твою теорию?
— Пока не знаю. Если это действительно игры с сознанием, то нам обоим сложно полагаться на собственное восприятие.
— То есть… если пойти дальше, то можно предположить, что при посадке, например… один из нас погиб… и второму все это только кажется? И я на самом деле сейчас разговариваю не с тобой, а с собственной галлюцинацией?
  
— Либо это ты кажешься мне.
Альбин, ошеломленный этой мыслью, на секунду остановился.
— Но… зачем все это?
— Я не могу этого знать.
До «охотника» они дошли в молчании. Не сговариваясь, уселись на песок и прислонились к нагретой солнцем обшивке. И только здесь Альбин снова заговорил:
— Слушай. Здесь точно есть нестыковка. Когда я видел тебя… на этом самом месте некоторое время назад… ты делал странные вещи. Но это неважно, я сейчас не об этом. Важно то, что потом, когда я зашел в кабину и поговорил с тобой реальным, ты сказал, что ничего этого не было. Что ты вообще не выходил из шаттла. Вряд ли внушенная мне разумным существом фантазия повела бы себя так… непоследовательно. Ведь если это существо пытается убедить нас в реальности наших фантазий, допускать такую нестыковку просто глупо. Это должно было посеять во мне подозрения. Как, собственно, в итоге и получилось.
Террас немного помолчал, а потом ответил:
— Довольно слабая аргументация. Мы не знаем конечных целей этого существа. У тебя есть другое объяснение всему происходящему?
— Пожалуй, нет.
На этот раз они оба замолчали, и замолчали надолго. Каждому было что обдумать, и мысли эти были неутешительные.
========== Почти научная гипотеза ==========
Перед сном Альбин впервые за несколько дней позволил себе вволю напиться. Продолжать пить по крохотному глотку было выше его сил, да и вся эта затея с экономией припасов начинала казаться откровенно глупой. Даже если здесь, на одном с ними шарике, и было какое-то разумное существо, помогать оно им явно не собиралось. Или просто не могло. Иначе, имея полный доступ к их мыслям и эмоциям, уже давно сделало бы это.
К утру песок снова начало штормить. На этот раз довольно сильно, но как-то иначе, не так, как в прошлый раз. Террас вышел наружу еще до того, как Альбин окончательно проснулся, и долго наблюдал за песчаной поверхностью. Что он хотел понять, оставалось загадкой, но он делал какие-то свои выводы и время от времени будто что-то отмечал для себя на воображаемой карте, центром которой был кассианский шаттл.
Продрав глаза, Альбин не стал выходить наружу. Ощутив уже знакомую качку, он лишь вяло ругнулся и вытянул затекшие ноги в попытке найти более удобное положение. Меланхолично наблюдая за Террасом через открытый люк, он время от времени снова проваливался в тяжелую дрему. Он заметно ослабел за последние сутки и окончательно потерял желание шевелиться без особой необходимости.
Примерно через час шторм прекратился. Террас вернулся в шаттл и молча уселся напротив Альбина, думая о чем-то своем. Альбин лениво приоткрыл глаза, хотел съязвить по поводу прекратившейся качки и вдруг замер. В проеме люка стоял человек.
— Террас… — одними губами прошептал Альбин, указывая глазами на очередного неожиданного гостя. Уже ни в чем не уверенный, кассианин не спешил озвучивать то, что видел, но Террас мгновенно обернулся и тоже застыл, ничего не ответив, хотя вопрос, собственно, и не прозвучал, а лишь предполагался. Лицо неруанца ничего не выражало; лишь одна бровь чуть заметно дернулась вверх.
— Но это же… ты, — наконец, тихо произнес он.
Альбин сначала не понял. Человек в проеме стоял спиной к свету, отчасти перекрывая поток солнечных лучей и создавая в кабине легкий полумрак. Его лицо с того места, где сидел Альбин, трудно было рассмотреть, но догадка пришла раньше, чем кассианин узнал гостя.
— Рога мне в рот, — тихо прошептал он, приподнимаясь.
— Какому тебе? — мрачно съязвил Террас и, насмешливо поклонившись замершему на пороге человеку, добавил:
— Ну, добро пожаловать.
Наверное, этот момент был наиболее абсурдным из всех, что им уже довелось здесь пережить. «Может, это попытка контакта?» — с надеждой промелькнуло в голове Альбина. После всего произошедшего контакт казался ему маловероятным, но вдруг? Он поспешно выпрямился на нетвердых ногах и сделал неловкий приглашающий жест.