Тренировочные часы (ЛП)

Она изображает счастливый танец на цыпочках в центре гостиной.
— Серьезно? Это все, что нужно, чтобы возбудить тебя? Обещание потереть плечи?
Она указывает пальцем в мою сторону, один глаз сужается.
— Ты сказал массаж спины.
— Семантика.
Моя соседка закатывает глаза к потолку.
— Три меня любым способом, встречаемся на кровати через десять минут. Я не упущу эту возможность — целую вечность никто не работал над моей спиной.
Три меня любым способом... встречаемся на кровати.…
«Вылезай из канавы, Сент-Чарльз. Она не это имела в виду».
Я знаю, но ничего не могу с собой поделать.
Тащусь за Анабелль по короткому коридору в свою комнату, закрывая за собой дверь, снимаю одежду, которую носил на занятия и во время учебы в библиотеке, из которой только что пришел.
Натягиваю темно-синие шорты, когда она стучит в дверь, щелкаю эластичным поясом и открываю дверь.
— О, я знала, что ты все еще... одеваешься. — Она пялится на меня, взгляд ее ярко-голубых глаза быстро скользит по моей обнаженной груди и животу, она стоит в пижамных шортах и майке. — Хочешь накинуть рубашку или еще что-нибудь?
— Все хорошо, я в порядке. Заходи и устраивайся поудобнее — ты всегда так делаешь.
Анабелль не обижается на мое добродушное поддразнивание.
— Ха-ха, но не возражай, если я это сделаю. — Она почти буквально бросается на мою кровать, приземляясь на живот, голова в изножье, лицом к телевизору. Подпирает подбородок руками, ждет меня. — Я принесла это.
Волшебным образом появляется бутылочка лосьона, брошенная на одеяло рядом с ней. Девушка потягивается, как кошка, проснувшаяся после долгого сна.
— На самом деле, это так увлекательно.
— Тебе легче всего угодить, клянусь.
— В основном. — Анабелль поднимает голову. — Если я не засну, я отплачу тебе тем же, обещаю.
— Тебе лучше не засыпать, черт возьми, мне никогда не массировали спину.
Это привлекает ее внимание, и она оживляется.
— Подожди, тебе никогда не делали массаж спины?
— Нет?
— Никогда?
— Нет.
— Ну, черт возьми, Эллиот? Как я могу, с чистой совестью, лежать здесь и позволять тебе гладить меня по спине, когда тебя никто никогда не гладил? — Она подпрыгивает, указывая на матрас. — Ложись на живот, я сделаю это первой.
Я протестующе машу руками перед собой. Последнее, что мне нужно, это ее теплые руки, блуждающие по моему телу.
— Нет-нет, не надо. Ничего страшного.
— Ты с ума сошел? Массаж спины — это лучше, чем оргазм. Ты первый, так что ложись.
— И ты называешь меня властным?
— Перестань тянуть время и ложись на кровать, Сент-Чарльз.
Я послушно забираюсь на середину кровати в одних спортивных шортах, свесив ноги. Матрас рядом со мной прогибается, Анабелль на коленях приближается ко мне.
Палец скользит по моей спине.
— Мне будет легче, если я сяду на тебя. Надеюсь, ты не против.
— Это одобренный метод?
— Нет, но мои руки устанут, если мне придется все время наклоняться над тобой.
— Делай что хочешь, мне все равно.
Я напрягаюсь, когда Анабелль перекидывает ногу через мое тело, оседлав мою задницу. Теплые ладони оказываются на пояснице.
— Ты так напряжен, Эллиот. Попытайся расслабиться, — воркует она, усугубляя ситуацию. — Наклони голову набок, вот и все.
Я слышу, как открывается бутылочка с лосьоном. Закрывается. Ладони моей соседки по комнате потираются друг о друга, согревая его.
— Извини, у меня нет настоящего массажного масла. Выбора у нас нет.
Когда ее руки касаются моей спины, я почти стону, это так чертовски приятно. Теплые. Гладкие. Давление во всех нужных местах, мягко вдавливаясь в мои мышцы.
Медленно.
Еще медленнее, лаская мои плечи, большие и указательные пальцы работают вместе, чтобы успокоить жжение на правой стороне.
— Разве это не здорово? — Ее мягкий голос врывается в тишину. — Ты расслабляешься. Это хорошо.
Я чувствую, как она наклоняется, когда ее руки двигаются вверх и вниз по моему позвоночнику, пока не останавливаются, паря у основания моей шеи. Большие пальцы поглаживают кожу ниже линии волос, туда-сюда.
 
Массируют.
Ее торс опускается, руки маневрируют по моим рукам, кладя их по бокам. Ладони скользят вверх и вниз по бицепсам.
Несколько минут она гладит мои руки и плечи. Затем скользит руками вниз по моим ребрам неторопливо, без спешки, извергая тихие жужжащие звуки из своего горла.
Я чувствую, как легко ее руки скользят по моему позвоночнику. Не двигаюсь, позволяя ей прикасаться ко мне, купаясь в этом.
Остаюсь неподвижным, когда девушка губами нежно прижимается к местечку на моем плече, где оно встречается с моей шеей, нос утыкается в мое ухо, ее груди трутся о мою спину, и что, черт возьми, это было? Что она делает, пытается свести меня с ума?
— Ладно! Готово! — Внезапно ее руки исчезают, и Анабелль соскальзывает с моего тела, как будто она только что не поцеловала меня, невинные глаза лани расширяются, когда я смотрю на нее. — Мне жаль, что прерываю, но я умираю, как хочу свою очередь. — Я смотрю, как она ложится рядом со мной, лицом ко мне, ухмыляясь. — Начнем, когда будешь готов.
Я неуверенно поднимаюсь на корточки.
— Ты же не думаешь, что я сяду на тебя?
Боюсь, что раздавлю ее, если сделаю это.
Она стреляет еще одной улыбкой.
— Можешь, если так проще. Ты не раздавишь меня. Я доверяю тебе.
Точно. Она доверяет мне, и какой лучший способ подтвердить это, чем мой член, впивающийся в ее задницу?
Да уж, не думаю.
Потянувшись к бутылочке с лосьоном — это масло ши, — я выжимаю приличное количество на ладонь, имитируя то, как она потирала руки, прежде чем начать массаж.
Готовлюсь положить руки ей на спину и останавливаюсь.
— Подожди, я только что понял, что у меня на руках весь этот лосьон.
— И?
— Куда мне их положить? — На ней топ, и теперь я не могу поднять подол, а то испачкаю. — Мне просто потереть твои руки или как?
Анабелль смеется, зарываясь лицом в мое одеяло.
— Нет, дурачок, засунь их мне под рубашку.
Под рубашку. Конечно.
— Понял.
Ее майка потрепана, подол у основания позвоночника, виднеется полоска кожи. Проведя пальцами по краю ткани, подушечками осторожно надавливаю на ее обнаженную плоть.
Застенчиво.
—Не стесняйся, немного лосьона на моей майке никому не повредит, — шепчет моя соседка по комнате, глаза уже закрыты, улыбка играет на ее губах. — Просто потри мне спину, не волнуйся о технике.
Я ужасен в этом.
— Ладно.
У меня нет выбора, кроме как зацепить ткань указательным пальцем, освобождая место для рук, давая им возможность скользнуть вверх, под ее топ. Они цепляются за хлопок один раз, размазывая. Дважды неуклюже пробиваются наверх.
Анабелль хихикает.
— Может, мне просто снять рубашку?
— Что? — Я правильно расслышал?
— Может, мне снять рубашку? Будет проще — у тебя такие большие руки.
У меня большие руки.
Ее кожа такая мягкая.
Гладкая.
Теплая плоть.
Идеальный позвоночник.
Я удивляюсь этому при ярком освещении моей спальни. Поразительно, насколько интимен этот момент, сколько веры и доверия Анабелль возлагает на меня.
У меня не было девушки очень давно, но я не помню ни одного такого интимного случая, даже во время секса.
Как завороженный, я смотрю, как она отворачивается, чтобы уединиться, снимает рубашку и отбрасывает ее в сторону. Снова устраивается на животе, подбородок упирается в руки.
Удовлетворенно вздыхает.
— Дай мне знать, если волосы помешают.
— Вовсе нет. — Они собраны у нее на голове, выбились несколько тонких прядей, и думаю, они щекочут ей шею.
 
Талия узкая, грудная клетка безупречного персикового цвета.
Ее груди сплющены, грудь сбоку создает великолепное отвлечение, когда я, наконец, кладу руки на ее кожу, твердо потирая ее спину.