Путь к сердцу (СИ)

— Танечка, всё это никуда не убежит, а вот место в буфете обкома — запросто! Съездишь чуть позже, ближе к осени, когда привыкнешь к работе и освоишься.
— Ладно, — тяжело вздохнула Таня.
Никакого воодушевления, никакой радости она не испытывала, хоть и понимала, что место и вправду очень хорошее.
* * * * * * *
Тоже июнь 1964 года
— А Галя далеко убежала? Не будет нам помогать? — спросила Фаина Дмитриевна у сына, размешивающего в большом ведре известь.
— Мам, Гале этой романтики на работе хватает. Пусть с подружками пообщается.
Коля и Галя приехали в отпуск, а отец Николая, Матвей Васильевич, именно в это время угодил в хирургию с аппендицитом.
Николай решил освежить побелку в доме и в летней кухне к тому времени, когда отца выпишут.
— Коля, так они ведь в клуб пойдут!
— И что, мама? Пусть сходят, развеются.
— Да уж, отец очень удивился бы, если бы услышал тебя. Какой клуб с подружками, если мужняя жена? Он бы ни за какие коврижки не согласился отпустить!
— Мам, ну это он, а это я, и Галя — моя жена.
Фаина Дмитриевна покачала головой и начала надевать перчатки. Решила, что больше вмешиваться не будет, пусть молодые сами разбираются.
И так радость, что женился! А то Фаина уже боялась, что сын будет вечно сохнуть по Татьяне Кармановой, которая махнула хвостом и уехала в большой город, зазналась!
— Мам, а где газеты?
— В сенях, на старом комоде.
Николай вышел в сени и сначала хотел забрать все газеты, но потом передумал и решил взять половину. Две довольно толстых газеты упали, и Николай наклонился, чтобы их поднять.
Рука Коли так и застыла в воздухе, а потом он сел прямо на пол и взял в руки газету, с которой на него смотрела улыбающаяся Таня. Несколько раз прочитал статью, затем оторвал первый лист, свернул и спрятал в своих вещах.
Он не мог думать ни о чём, кроме того, что в марте, когда вышла газета, Таня по-прежнему носила девичью фамилию. А как же жених?
* * * * * * *
Март 1965 года
Таня вышла из высоких двустворчатых дверей обкома партии, размещавшегося в старинном четырёхэтажном здании в самом центре города, и остановилась на перекрёстке.
Она смотрела на спешащих людей, на проезжающие мимо машины, автобусы и троллейбусы, и удивлялась тому, что всё так буднично, словно ничего особенного не произошло.
Передумав переходить через дорогу, Таня медленно пошла вдоль улицы. Спешить ей некуда: с этого момента она совершенно свободна. Конечно, Лёня будет недоволен и неприятно удивлён, ведь Татьяна скрыла от него тот факт, что подала заявление об увольнении.
А сегодня она уже расписалась в приказе и получила на руки трудовую книжку.
Свобода. Звучит прекрасно, но необходимо помнить, что свобода — это, прежде всего, ответственность. Место в буфете обкома партии помог найти Лёня. Он же помог Тане избежать распределения и нашёл для неё отдельную комнату в общежитии.
Лёня вообще постоянно предлагал Тане переехать к нему, в отдельную благоустроенную квартиру, но Таня всякий раз отказывалась. Она так и не смогла дать Леониду то, чего он очень ждал. Даже предложение ей делал месяц назад, но получил отказ.
Нужно искать жильё, потому что Таня больше не хотела пользоваться отношением Лёни. Она не может стать для него той, кто ему нужен, а значит, и принимать от него что-либо не имеет права.
Таня снова оглянулась вокруг: ничего не изменилось, все так и спешат по своим делам. Кажется, только один человек во всём мире сейчас способен был бы разделить настроение Тани.
Девушке вспомнился один из весенних вечеров. Почти четыре года прошло, а она помнит этот вечер практически посекундно. Вот они идут по улице втроём, и Тане очень радостно. Она встречается глазами с Колей, и радость становится вдвое больше. Не потому, что они делят её, а наоборот, к радости Тани прибавляется такая же огромная радость Николая.
«Девочки, день-то какой сегодня! Исторический момент, один из самых главных, и мы в нём живём».
…К тому времени, когда у Лёни закончился рабочий день, Таня успела собрать вещи и временно перевезти их к одной из бывших соседок по комнате в общежитии техникума, Нине.
  
Комнату Таня освободила, сдала коменданту обходной лист и ключи. Она так и не съездила к родителям ни прошлым летом, ни в Новый год, потому решила навестить их сейчас, пожить у них хотя бы неделю, а лучше две.
— Таня? — удивлённо воскликнул Лёня, увидев девушку. — Вот так сюрприз!
— Лёня, я пришла попрощаться и поблагодарить тебя за всё.
— Не понял, — нахмурился Леонид и взялся за ручку портфеля двумя руками.
— Я уволилась из буфета обкома и выехала из общежития.
— Но почему?! Что случилось-то? Неприятности? Почему мне не рассказала? Недостача? Или кто-то приставал?
— Лёня, нет никаких неприятностей. Ты же сам сказал, что я смогу уволиться в любое время, если мне не понравится там работать.
— Надо совсем не иметь мозгов, чтобы разбрасываться такими возможностями! — вскипел Леонид.
— Значит, у меня нет мозгов, — пожала плечами Таня.
— Нет, Таня, не обижайся… Я не о тебе… А с общежитием что не так?
— Всё нормально, кроме одного. Я хочу жить собственную жизнь, Лёня! Хочу сама решать, где мне работать и где поселиться.
— И где ты будешь ночевать сегодня? Где потом жить? Поехали ко мне, Таня!
— Лёня, ты так ничего и не понял. Я уезжаю к родителям. Когда вернусь — не знаю.
— Хочешь, я приеду к тебе? — понимая, что теряет Таню, Леонид цеплялся за любую возможность, чтобы удержать девушку.
— Нет, — покачала головой Таня. — Прощай, Лёня! Не ищи меня, не приходи.
Лёня так и стоял, глядя Тане вслед и не веря в то, что всё происходит наяву.
Таня сделала несколько шагов и вдруг обернулась, остановившись.
— Лёня, а ты знаешь, какой сегодня день?
— Ужасный, — пробормотал Леонид.
— Сегодня лётчик-космонавт Алексей Леонов, наш соотечественник, вышел в открытый космос! Впервые в истории! День-то какой, Лёня! И мы в нём живём.
* * * * * * *
Когда Таня приехала к родителям, мамы дома не оказалось, — она на несколько дней уехала к своим родителям, в большое село, расположенное в соседней области.
Таня осталась без новостей, потому что отец никогда не интересовался личной жизнью знакомых и друзей.
На третий день после приезда Таня отправилась в отдел «Ткани», расположенный в самом большом универмаге родного городка.
Рассматривая разноцветные рулоны, Таня вдруг услышала знакомый голос:
— Карманова, неужели это ты?
Таня резко обернулась и увидела Галину Воронову, ныне Скворцову, подругу детства.
— Привет, Галя! Сто лет не виделись.
Нельзя сказать, что девушки очень обрадовались, встретив друг друга, но протокол необходимо было соблюсти.
— Какими судьбами в нашем захолустье? — насмешливо поинтресовалась Галя.
— У меня здесь родители живут, если ты не забыла, — спокойно отозвалась Таня. — А ты-то сама? В отпуск приехала?
— Я с лета здесь живу, вернулась, — пожала плечами Галка. — Точнее, мы со Скворцовым в отпуск сюда приехали, и я осталась, не поехала с ним обратно. Он на развод подал сразу, да и ладно, наплевать. Нашёл уж, наверно, там себе новую жену. А из меня жены декабриста не вышло. Коля прирос там к месту… в Новокузнецке. Сначала сказал, что на два — три года туда поедем, а потом заявил, что не станет оттуда уезжать, нравится ему там. А мне так восьми месяцев за глаза хватило пахать на стройке. Здесь на почте работаю, посылки принимаю и выдаю. Кстати, сегодня мы с девчонками в клуб на танцы пойдём. Давай с нами?
— Нет, Галя, не хочу, но спасибо за приглашение. Мама в отъезде, мы с папой вдвоём на хозяйстве.
— Как знаешь, — равнодушно ответила Галка, а Таня начала прощаться.
…Таня дождалась маму, погостила у родителей ещё неделю, потом заехала к Нине за своими вещами и отправилась на железнодорожный вокзал. Вскоре девушка ехала в плацкартном вагоне поезда, который следовал через Новокузнецк.