Подчинить ведьму. Двойное совращение (СИ)

— Какая вообще… магия? О чем ты… ох, говоришь?
Дрэйк грубо ласкал грудь. Губы сменялись зубами, было больно, сладко. Он словно натягивал до предела струну и не отпускал. А ведь она ударит когда-нибудь!
— Ведьма живет магией, — прошептал брюнет, оторвавшись от своего занятия, и снова двинулся к моим губам. К губам ведь? — Ты же ею пользуешься от случая к случаю. Давай, сейчас!
Я испугалась, что отпустит, потому приготовилась к болезненному падению, но добилась лишь недовольно сведенных бровей. Дрэйк подошел ближе к стене. Позволил моим рукам опуститься на его плечи. Завладел моим ртом, тем временем что-то делая внизу.
Я вздрогнула, когда в самый вход уперлось нечто очень горячее и твердое. Застыла в неверии, вытянулась напряженно.
— Сто их было, говоришь? — заметил мою реакцию мужчина.
Прошелся ледяным взглядом по щеке, вниз к груди и моментально вернулся к глазам. Сильнее прижался своим достоинством к лону. Прищурился.
— Сколько, ведьмочка моя? Я должен знать.
«Моя?» — сладко кольнуло внутри.
— Ладно, пусть будет девяносто девять, — улыбнулась я, понимая, что нужно действовать крайне осторожно, без рывков. Дать жестокий отпор, ни на что не соглашаться и больше на поцелуи не отвечать. Хватит, уже не до шуток.  Но я успела лишь упереться ему в плечи, как он ворвался на всю длину.
Вдох. В глазах защипало от… неожиданности и такой сильной пульсации внутри. Во мне… Дрэйк… это больше не игра…
— И как тебе, ведьмочка? — прорычал он на самое ухо, даже не пытаясь смягчить ситуацию.
Я хватала ртом воздух, ошалело смотрела на мужчину.
— Изнасилование, — ухмыльнулся он и куснул мой подбородок. — Тебе подходит такой вариант?
Боги, как его много. Внутри, снаружи. И вроде почти не двигался, давал привыкнуть или намеренно оттягивал, момент смаковал. Я не понимала. У меня вообще перед глазами стояла пелена и в мозгах вата. Это не игра!
— С ними было так же, ведьмочка? — продолжал Дрейк, впиваясь пальцами в мои ребра. — Так же?!
Тело не подчинялось, я даже держалась на его бедрах с трудом. Соскальзывала, срывалась. Потому что много, невероятно остро, сильно.
Движение внутри, словно по живой ране бархатом. Больно и хорошо. Невыносимо приятно. Неторопливо, растягивая, подстраивая под себя. Он улыбался.
— Ответь хоть на что-то, ведьмочка моя.
— Уже твоя? Не… грязь? — пискнула я жалобно, не в состоянии нормально дышать.
Не готовила меня жизнь к подобному. Полнота, ощущение каждой растянутой мышцы и даже его каменного члена. Я будто рукой всего касалась.
— Думаешь, я сам очень чистый?
Это было невыносимо. Я терялась, соскальзывала. Понимала, что ему не очень удобно, но ничего поделать не могла. Цеплялась, хватала открытым ртом воздух, старалась не потеряться, не позволять ощущениям уносить меня.
— Магия, ведьмочка, ну же!
— Я… не умею…
— Умеешь, я видел. Давай! — рывком вошел он до упора, задержался, позволяя прочувствовать все, заскользил обратно.
— Не знаю…
— Воздушные потоки, полка в стене, лианы с потолка, да хоть нити, связывающие со мной. Делай, сейчас, — вновь в меня, полностью, демонстрируя, насколько я глупа.
Поддалась ведь, вовремя не остановила. Заигралась… Посчитала, что ничего без согласия делать не станет. Дура, дура, дура я!
— Ведьмочка? — протянул он на ухо и укусил в шею. — Не заставляй уговаривать. Тебе не понравится. Делай! — прохрипел низко, вновь заполняя собой.
Не игра… Я ничего не понимала. Цеплялась за что-то, терялась в ощущения. Мало, много. Сильно, горячо. Меня будто закручивало смерчем, носило из стороны в сторону, и не удержаться. Сорвусь, улечу. Не ввысь, совсем нет, вниз, в самую грязь.
А Дрэйк наслаждался. Видом, моей растерянностью, наблюдал, как хватаю воздух, от болезненного и совсем неправильного удовольствия закатываю глаза. Не щадил ни секунды. Двигался то рывками, то неторопливо, словно раскручивая, раскачивая, хотя с каждым разом и без того вылетала, но возвращалась.
— Вивиан!
Я испугалась грозного звучания моего имени. Послушалась его. Бездумно выпустила силу.
 
Вот только не увидела, что именно произошло. Внизу все разлилось лавой, по мне будто ударило лопнувшей струной. Невыносимо, отупляющее.
Все-таки унесло!
Я вроде бы кричала, хотя нет, губы оказались заняты. Стонала ему в рот, не в силах сдержаться. Медленно ускользала вниз от внезапного блаженства, падала.
— Ты вообще ничему не научилась за полгода, — с будоражащей хрипотцой прошептал Дрейк, содрогаясь всем телом.
Прижал сильнее к стене, уперся лбом в мое плечо. Медлил. Будто давал время мне и себе, чтобы восстановиться, смириться. Все же поставил меня на ноги.
Выглядел на редкость довольным, казалось, улыбался уголками рта. Или мне чудилось в виде остаточной реакции организма?
— Будем наверстывать, — вдруг подхватил он меня на руки и понес к купели.
Перешагнул через бортик, сел на него. А я по-прежнему была вялой, ничего толком не понимала. Это нормально вообще?
— Убери дно.
— Что?
— Мы сейчас прыгнем, ударь магией по дну, растяни его.
— Но я не…
— Сейчас! — сказал он и оттолкнулся от бортика.
Я вскрикнула, в последний момент сделала, как просил. Просто толкнула вниз, ни на что не надеясь, зажмурилась.
Миг. Второй.
Ничего не происходило. Я чувствовала невесомость и тяжесть окутывающей тело воды. Открыла глаза.
Мы застыли между темным провалом снизу и струящимся светом над головой. Были друг напротив друга. Не тонули. Зависли.
Воздух быстро таял в легких. Вверх убегали крупные пузыри.
Дрэйк же будто ничего не замечал. Поддерживал себя мощными гребками, смотрел мне прямо в глаза. Больше не замораживал.
Мир замедлил свой бег, оказался за пределами этого места. Здесь были только мы, в толще воды, окруженные ею, заточенные в магическую клетку, свободные. Вместе. Внизу тьма, вверху свет. Мы посередине.
Я не выдержала первой. Решила подняться, глотнуть вожделенного воздуха, потому как легкие уже жгло. Дрэйк притянул меня к себе.
Обхватил двумя руками лицо, прижался к губам. Поделился так необходимым мне кислородом. Вот так просто. Отдал. Хотя сомневаюсь, что ему самому хватало.
Отстранился, не убирая ладоней, заглянул в глаза. И вроде бы сейчас мне открывалась глубокая истина, но я упорно ее не понимала. Видела, уже осязала.
Дрэйк. Вечно хмурый, наглый, мрачный. Высокомерный аристократ. Что он показывал, чего добивался?
Наверное, я слишком глупа, чтобы узреть очевидное. Или очевидное для него было не столь явным для меня?
Я вновь засобиралась на поверхность, всплыла, глотнула воздуха, но сразу провалилась.  Испугалась, запаниковала. Вдруг нащупала ногами вернувшееся на свое законное место дно, поскользнулась, вскрикнула.
Мальро не позволил упасть. Подхватил, мы вместе плюхнулись в воду, захлебываясь и разбрызгивая ее по всей комнате.
Ударилась о стену дверь.
Я услышала громкие шаги, а потом оказалась прижата к совсем другому мужчине.
— Ты совсем ополоумел, утопить ее решил?
В горле саднило. В груди жгло. Я пыталась откашляться. Толком не представляла, какая предстала перед Лиаром картина, да не особо важно мне было.
— Нет, всего лишь изнасиловать, — с вернувшейся холодностью ответил Дрэйк и встал на ноги, демонстрируя, что кроме мокрой рубашки на нем вообще ничего нет.
  
Глава 7
 
Пар струился над тремя кружками. Я отстраненно смотрела то на них, то на быстросхватывающиеся блинчики, переворачивала их. Старалась не замечать, что происходило за моей спиной.
Если вкратце описать мое утро, то это какой-то дурдом. Начиная с пробуждения с предложением создать семью и заканчивая ссорой в ванной комнатке.
 Мужчины еще долго выясняли отношения, периодами переходя на личности. Я благоразумно сбежала почти в самом начале. Поднялась к себе, как-то успокоилась и даже нашла в себе силы, чтобы спуститься и намешать теста для блинов. Завтрак никто не отменял.