О чём молчат псионики (СИ)
Сбегав в медблок за контейнером, Меган вернулась и собрала немного напоминающей венозную кровь жидкости. Как раз пришла Энн.
— Теперь точно надо сообщить Миллеру, — обеспокоенно сказала она. — Ты кого-нибудь почувствовала?
— Опять нет. Сама понимаю, что странно. Никого не слышала.
— Что это?
— Синтезированная кровь, — ответила Меган.
На следующее утро она отправилась к Миллеру — попросила принять без записи. Рассказала о личинках в еде и разлитой крови в коридоре перед медблоком. Полковник тоже казался озадаченным и вызвал начальника службы безопасности — капитана Эдвардса, — который сразу устроил допрос.
— Тебе кто-нибудь на станции угрожал?
— Нет.
— С кем-нибудь конфликтовала?
— Нет.
— Занималась сексом?
— Нет, — твёрдо ответила Меган.
— У меня нет свободных людей, чтобы тебя охранять, все в патруле, — заявил Эдвардс.
— Дай задание штурмовикам присмотреть, — распорядился Миллер. — Сейчас операций не планируется. Уиллиамс, будь осторожна, — нахмурив брови, добавил следом полковник.
В негласную охрану Меган полковник назначил ту самую троицу штурмовиков, которых она помнила с медосмотра: Брауна, Купера и Морриса. Последний был их командиром и старшим по званию.
Меган наводила порядок на стойке у входа в медблок, когда услышала отголоски разговора — Моррис и Купер приближались к лазарету.
— …не хватало только жопу мозгоёбки охранять, Миллер с Эдвардсом уже не знают, как меня достать, — раздражённо вещал Моррис.
— Тогда уж не жопу, а всю тушку полностью, — громко сказала Меган не заметившим её военным.
Те несколько смутились — всё-таки рамки приличий даже штурмовикам, поидее, блюсти надо. Во всяком случае, Купер стушевался, а вот эмоций Морриса Меган по-прежнему не наблюдала: внешний блок, как и в день медосмотра. Она с грустью вспомнила отношение к себе на «Агамемноне» — за такие слова Джексон сразу же бы им морду набил.
— А сама, значит, не можешь, — усмехнулся Моррис. — Я думал, псионики умеют по щелчку пальцев в обморок отправлять.
— У меня другие способности, — сухо произнесла Меган. — Да и мысли я читать не умею.
— Тоже мне псионик. Цветочек, — фыркнул Моррис.
— Я хотя бы умею адекватно общаться, — пожала плечами Меган и проследовала в диагностический кабинет. На полпути обернулась: — Чего вообще пришли-то? Похмелья вроде нет.
— Миллер сказал за тобой присмотреть, — ответил Купер. — Вот и хотели подробнее расспросить, что случилось.
Рассказывать особо было нечего — Меган изложила всё, включая соображения о том, что никого не ощущала рядом ни в коридоре, ни в столовой. Её взгляд машинально скользил по лицу Морриса — голубые глаза, властный подбородок, чёткие скулы, аккуратная светлая борода и россыпь веснушек, ничуть не умалявшая его мужественности. Меган слыла ценительницей красоты, мужской — в особенности, потому просто ничего поделать с собой не могла, тем более что секса не было уже давно. Интересно, заметил ли Моррис? Надо будет наедине спросить о блоках — знает ли он сам, что выставляет их, или всё происходит на уровне подсознания. Меган о таком слышала, но это касалось тех членов Консорциума, которых завербовали во взрослом возрасте.
— Изучил записи с камер в столовой — никого. А возле медблока именно этот участок не был охвачен. Передал через Эдвардса запрос, чтобы поставили ещё одну камеру, — сообщил Меган Моррис.
Следующие недели ничего не происходило — Меган уже начало казаться, будто всё было лишь случайным совпадением обстоятельств. Со своими охранниками она тоже не общалась, хотя иногда вспоминала Морриса — наверное, самый безопасный объект для фантазий: и девушка есть, и переведётся скоро. Зато мужик красивый. Всё, как Меган любит — высокий, в меру накачанный.
На «Антаресе» имелся неплохо оборудованный спортзал, где можно было заниматься на тренажёрах и командными видами спорта. Но Меган теперь старалась посещать его ночью, чтобы не пересекаться с сослуживцами — незачем лишний раз будоражить и без того воспалённое воображение. Она же обещала себе играть по правилам людей. Любить своё тело и поддерживать его форму — привычка, привитая в Консорциуме, поэтому полностью отказаться от походов в тренажёрку Меган не могла.
Ещё один плюс станции — полноценный душ в каютах офицеров. Конечно, водав открытом космосе использовалась бесчисленное количество раз — проходила через сложную систему фильтрации, — но всё же стоять под упругими струями воды гораздо приятнее, чем пользоваться ионным душем на военных кораблях. И ощущение чистоты было настоящим.
В один из дней, ближе к концу смены, медиков «Антареса» вызвали в приёмную на оперативное совещание.
— На орбите четвёртой планеты звезды QM-856, это в двух часах по гиперу от «Антареса», гражданский транспорт подал аварийный сигнал и больше на связь не выходил. Скорее всего, упал на поверхность. Так что отправляем спасательную экспедицию, — сжато изложил причину вызова полковник и отдал приказ: — На челноке летят Моррис и Уиллиамс, два истребителя в сопровождение.
«Агамемнон» тоже частенько оказывал помощь гражданским, терпящим бедствие в патрулируемых секторах. На «Антаресе» ввиду стационарности эта задача была трудновыполнимой — надо отправлять транспорт.
— Какие условия там? — решила уточнить Меган.
— Планета пригодна для жизни. Частично терраформирована. Но необитаема.
— А почему там до сих пор никто не живёт? — нахмурился Моррис.
— Какие-то аномалии, которые не позволяют оборудованию нормально работать, насколько мне доложили. С транспортником тоже связь потеряна.
— Короче, будет весело, — усмехнулся штурмовик.
Меган понимала решение Миллера: во-первых, Энн остаётся на станции как старшая и более опытная, во-вторых, если придётся эвакуировать гражданских, нужна максимальная грузоподъёмность челнока — поэтому в экипаже только пилот и штурмовик в одном лице и медик. Третий пункт Меган добавила от себя: как эмпат может справиться с небольшими проблемами со здоровьем без медикаментов и оборудования.
После участия в сопротивлении Меган не боялась ни чужих планет, ни новых условий — хотя за почти пять лет мирной жизни уже успела отвыкнуть от острого чувства опасности, которое всегда сопровождало её во время войны с Консорциумом.
Перед вылетом Меган тщательно проверила медицинское оснащение челнока на случай, если экипаж транспортника серьёзно пострадал. Хотя вряд ли удастся оказать полноценную помощь — бортовая медкапсула имела крайне ограниченные возможности.
Одевшись в лёгкие лётные комбинезоны, они с Моррисом заняли свои места в кабине небольшого универсального катера, предназначенного как для межпланетных, так и для атмосферных полётов — идеальный выбор для спасательной миссии.
Путь что в гиперпространстве, что в открытом космосе прошёл в тишине: Моррис уткнулся в свою консоль, а Меган расположилась в кресле второго пилота — кабина челнока была довольно просторной.
— Как думаешь, мы найдём их? — Меган решилась на беседу, не выдержав нескольких часов молчания.
— Хуй его знает, — пожал плечами Моррис.
— Ты приличные слова хоть знаешь? — съязвила Меган.
— Знаю, но не про твою честь, — оскалился он.
Меган демонстративно отвернулась — стиль общения Итана Морриса её конкретно напрягал. Вкупе с тем, что даже настроение штурмовика оставалось тайной, ничего хорошего ожидать не следовало: Моррис, как и многие другие, негативно относился к телепатам и не радовался тому, что приходится служить бок о бок с одной из них.
Безымянная планета действительно напоминала Старую Землю: голубой шарик с белыми мазками облаков — то крупных, переходящих в дымку, то совсем мелких, будто кто-то поставил точку неправильной формы на свободном поле океана. Дискомфорт после неудавшегося разговора уступил любопытству — Меган даже слегка привстала в кресле, чтобы иметь возможность разглядывать.
Моррис отключил автопилот и приступил к спуску в атмосферу — Меган не имела сертификатов, необходимых для управления космическими кораблями, хотя в бытность в сопротивлении кое-какие навыки она всё-таки приобрела и понимала действия пилота. Истребители же зависли на орбите — эти модели не были гибридными, потому атмосферные полёты выполняли только в крайних случаях.