Лотосовый Терем (СИ)

Янь Фу вдруг зашёлся приступом сильного кашля.
— Кхэ-кхэ… кхэ-кхэ-кхэ…
Ли Ляньхуа сочувственно посмотрел на него, перевёл взгляд на нарисованный им в воздухе “холм” и ровным голосом продолжил:
— Раз двор семьи Янь находился рядом с “провалом”, и там же есть пруд, мне вдруг пришло в голову… Возможно, те, кто приплывал по реке, хотели попасть не в “провал”, а в пруд семьи Янь… Таким образом можно было попасть в поместье и исчезнуть из него так, чтобы даже духи не знали и демоны не почуяли, никем не замеченным. — Он беззаботно полюбовался закатом. — Старший Янь, есть ли ошибки в моих рассуждениях?
— Нет, — просипел Янь Фу немного погодя, после того как его кашель унялся.
— А после того, как пропал а-Хуан, вода в этом пруду стала красной — это доказывает, что он связан с “провалом”… Вода окрасилась от румян, которые а-Хуан не успел распродать. — Он помолчал. — Таким образом… Скелеты в “провале” имели отношение к семье Янь, а в семье Янь несколько десятков лет назад произошло загадочное убийство. — Его тон казался особенно мягким и успокаивающим, словно он говорил с ребёнком. — Госпожа Янь отрубила голову Янь Цинтяню и бежала, имущество семьи куда-то запропастилось, однако домоправитель семьи Янь остался в этом месте на долгие годы и сделался кузнецом.
— Верно. — Янь Фу больше не кашлял, но голос его оставался хриплым. — Всё верно.
Ли Ляньхуа покачал головой.
— Глубочайшее заблуждение, всё произошло совершенно не так.
Глаза Янь Фу странно блеснули.
— С чего ты взял, что всё было не так?
— В “провале” покоится скелет причудливого вида, с двумя головами и двумя телами, но всего с одной парой ног, любой из Улиня скажет, что это останки “Бычьей головы и Лошадиной морды”. “Бычья голова и Лошадиная морда” — главный прихвостень “Яньло-вана”, он умер в “провале”, но никто в посёлке Сяоюань не видел злодея такой странной наружности, а значит, он приплыл по реке. “Провал” — это тупик, следовательно, оказаться он планировал в “Саду чистой воды” семьи Янь.
— И что с того? — спросил Янь Фу. — Это не имеет ни малейшего отношения к убийству госпожой Янь её мужа.
— “Бычья голова и Лошадиная морда” — человек Улиня, мало того — первый в “Чертогах Жёлтого источника”, если он искал семью Янь, то не без умысла. Фамилия хозяина “Чертогов Жёлтого источника” тоже Янь, поместье семьи Янь называлось “Сад чистой воды”, “чистая вода” берётся из “источника”, естественно, я заподозрил, не был ли дом Яней теми самыми знаменитыми в Улине “Чертогами Жёлтого источника”?
— И что, если да? И что, если нет? — мрачно усмехнулся Янь Фу.
— Если дом Яней был “Чертогами Жёлтого источника”, то разумеется, Янь Цинтянь был “Яньло-ваном”, тогда разве смогла бы госпожа Янь отрубить ему голову? — улыбнулся Ли Ляньхуа. — Неужто в боевом мастерстве она превосходила “Яньло-вана”? — Помолчав, он продолжил: — Если же дом Яней был не “Чертогами Жёлтого источника”, а обычной семьёй торговцев, не владеющих боевыми искусствами, и госпожа Янь — слабой женщиной, то как тогда она перерубила Янь Цинтяню шею? Мы с вами знаем, что голова у человека крепкая, и не приложив усилий, её так просто не отрубить и не расколоть череп… Разве что ей пришлось несколько раз ударить ножом по шее Янь Цинтяня, чтобы отрубить ему голову. — Бросив взгляд на Янь Фу, Ли Ляньхуа неторопливо продолжил: — Что маловероятно… Так что я полагаю… Скорее всего, голову Янь Цинтяню отрубила вовсе не госпожа Янь.
— Если она не убивала, то почему обратилась в бегство? — По согбенной и усталой фигуре Янь Фу и его тону казалось, будто он и не был домоправителем некогда процветающей семьи Янь, и вовсе никогда не принадлежал к семье Янь.
— Почему она сбежала, вам, конечно, известно лучше всех, — вздохнул Ли Ляньхуа. — Вы были домоправителем семьи Янь, все говорят, что у вас с госпожой Янь были… это самое… хорошие отношения…
Только что горбившийся на табурете Янь Фу неожиданно встал, его испещрённое пятнами лицо вдруг исказилось в пугающе свирепой гримасе.
— Что ты сказал?
 
С терпеливой и мягкой улыбкой на лице Ли Ляньхуа повторил:
— Все говорят, что у Янь Фу и госпожи Янь… были хорошие отношения… вероятно, имело место…
Не успел он договорить, как Янь Фу, который только что выглядел тихим и безучастным, неожиданно набросился на него и потянулся пальцами к его горлу, скрежеща зубами, словно вдруг превратился в дикого зверя. Ли Ляньхуа заслонился рукой и легонько толкнул — Янь Фу тяжело опрокинулся на землю, в этой схватке он полностью проиграл. С виноватым видом Ли Ляньхуа протянул ему руку и помог подняться, Янь Фу, не переводя дух, с озлобленным выражением лица, зашёлся в приступе кашля.
— Кха-кха-кха… кхэ-кхэ-кхэ-кхэ…
Он никак не останавливался, однако Ли Ляньхуа договорил:
— Прелюбодеяние.
Янь Фу с усилием вдохнул и яростно выпалил:
— Незачем при мне говорить об этих… — Он вдруг запнулся.
Ли Ляньхуа же с улыбкой продолжал:
— Э? Не упоминать при вас госпожу Янь и Янь Фу? Выходит, вы — не Янь Фу… А если вы не Янь Фу, то кто же тогда?
Злоба постепенно сползла с лица Янь Фу, в его глазах отразилась глубокая боль.
— Кхэ-кхэ… — Он сел, слегка выпрямив сгорбленную спину, и прохрипел: — Раз ты спросил о противоядии, то уже понял, кто я такой, довольно. Но мне любопытно, как ты догадался, что я не Янь Фу?
Ли Ляньхуа вытащил из-за пазухи бутылёк с лекарством для лечения ран и взял правую руку “Янь Фу” — когда он толкнул старика, при падении тот слегка оцарапался. Он тщательно намазал раны Янь Фу, после чего улыбнулся.
— Не так давно я сказал одному человеку: голова — любопытная штука, если её отрубить — скорее всего, не узнаешь, кто мертвец… Янь Фу не похоронил безголовое тело “Янь Цинтяня”, что очень странно. Этому могли быть две причины: первая — тело Янь Цинтяня было поддельным, вторая — Янь Фу только выглядел верным слугой, но на самом деле им не был.
— Не бывает в мире непоколебимо преданных слуг, — мрачно проговорил Янь Фу.
Ли Ляньхуа ахнул, как будто восхищённый его словами.
— Поскольку у Янь Цинтяня не было головы, и его никто не похоронил, а после тело пропало, я подумал, что обезглавленный “Янь Цинтянь” не может быть Яньло-ваном.
Янь Фу уклончиво фыркнул.
— Поскольку тело Янь Цинтяня, вероятно, было фальшивым, Яньло-ван может быть ещё жив, но стоит подумать об этом, обнаруживается одна странность. — Ли Ляньхуа посмотрел на Янь Фу, после приступа кашля лицо старика выглядело ещё более болезненным и морщинистым. — Если Яньло-ван не погиб, то почему, перенеся такое унижение, как обнаружить связь госпожи Янь и Янь Фу, он не убил их, а просто исчез? Очевидно, что-то не сходится. Поэтому я ещё раз подумал… Может, Яньло-ван правда мёртв, а Янь Фу умышленно не похоронил его? Если Яньло-ван на самом деле был мёртв, а Янь Фу и правда состоял в тайных отношениях с госпожой Янь, то почему он не последовал за ней, а на долгие годы остался в Сяоюане? Здесь тоже что-то не сходится…
— Мало что в мире соответствует здравому смыслу, — слабо проговорил Янь Фу.
— А… Поразмыслив и так и этак, я признал, что как ни крути, это дело выходит за рамки разумного. Согласно здравому смыслу, обнаружив, что жена ему изменяет, Яньло-ван, учитывая его… репутацию в цзянху, должен был схватить любовников, подвергнуть мучениям, а потом убить, однако Янь Фу и госпожа Янь остались живы, а сам Яньло-ван погиб.
— Могло быть и так, что госпожа Янь испугалась, что Яньло-ван узнает об измене, и нанесла удар первой, — бесстрастно сказал Янь Фу.
Ли Ляньхуа вздохнул.
— И каким образом она его убила? И где набралась смелости нанести удар такому… э-э-э… удальцу, чьё боевое мастерство было непревзойдённым? — У Янь Фу снова дёрнулось лицо, Ли Ляньхуа медленно проговорил: — Инсценировал ли Яньло-ван свою смерть, или его убила жена, ключ к разгадке — его слабость, он вдруг утратил влияние либо утратил силу.
Янь Фу задрожал всем телом и стиснул кулаки. Ли Ляньхуа вздохнул, его речь зазвучала ещё мягче.