Виновата ложь (СИ)

— Почему он так? Это ведь из-за него, с Русланом я поругалась и теперь сына ращу одна.
Хотя в какой-то степени спасибо ему за это. Он открыл мне глаза на бл*дскую натуру Руслана.
Я шокирована. Мои мысли перенесли меня в прошлое, когда Макс заявился в мой дом и солгал. Вместо того, чтобы поговорить с ним и выяснить зачем тогда он так поступил, а тупо сижу и ничего не соображаю.
— Любит, — сказала она. — вспомню, как он бухал и дрался, и в обратном порядке. О, это были хреновые времена. Постоянно вытаскивала его из отдела полиции, — она обняла меня, и я уткнулась лицом ей в шею. — у него выбора тогда не было. Не мог он тогда отпустить тебя, просто не мог. Поэтому и пошёл на такое. Варь, я не оправдываю и не защищаю его.
— Долбаный выбор есть всегда, — прошептала я.
 21 
 
Я решительно поднялась с дивана, и пошла на поиски Максима. Не выходя из комнаты, я бросила Вике:
— Поговорить пойду с этим упрямым бараном.
Слышала, как Вика хихикнула, но отговаривать не стала. Я знаю, что он сейчас в дальней комнате, поэтому и иду туда.
В комнату вламываюсь без стука, и сразу натыкаюсь на взгляд серых глаз. Он возле кровати лежит, а инвалидная коляска сбоку стоит. И только сейчас до меня дошло. Он пытается залезть на кровать, и я тут же забываю обо всем.
— Ты идиот, попросить не мог? — шиплю я на него, и поднять пытаюсь. Выходит хреново, либо он очень тяжелый.
— Не трогай, сам… сам я сказал, — отпихнуть меня пытается, но я упорно лезу и пробую ещё одну попытку.
Мне удаётся поднять его, и мы вместе падаем поперёк кровати. Тяжело дыша. Я лежу на животе, а он на спине. Я смотрю на него, а он в потолок. Желваки на скулах ходят. Губы сжатые в тонкую полоску.
— Я поговорить пришла, — начинаю я, спустя пять минут молчания.
— Уходи, Варя, — гонит меня. — не заслужила ты ещё разговоров со мной. Приходи через пару месяцев. Когда я на ноги встану.
Я психанула и нависла над ним. Руки расставила по обе стороны его головы, и волосы мои спадают ему на лицо. Мне пришлось заправить их за ухо.
— Это ты не заслужил, — отвечаю ему. — позволь напомнить, ты устроил представление о моей мнимой измене. Это ты меня отталкивал! Сейчас все могло бы быть по-другому, если б ты вовремя ответил на мои чувства, — смотрю на него и понимаю, что он совершенно меня не слушает. Даже не смотрит в глаза мои, а когда поняла куда обращён его взгляд. Стало жарко, и щеки порозовели. Он смотрел на мою грудь. Я ведь без бюстгальтера.
— Максим, — голос дрогнул.
Он перевёл взгляд на меня, и я в шоке от того, что вижу в его серых глазах. Адское желание.
— Не смей, — предупредительно сказала ему.
— Против? — ласково произнёс.
— Дааа, — выдохнула и соскочила с кровати.
Бежать от него. Далеко.
Я не хотела больше оставаться у Вики, и поэтому просто сбежала. Трусливо. Я не должна была допускать этот чертов поцелуй. Но допустила. И поняла одно: я не испытала бурю эмоций к Максиму. Просто поцелуй был очень неожиданный.
Домой зашла, скинула сандали и пошла на кухню сделать себе крепкий чай. До сих пор щеки горят, с тех пор, как взгляд его наглый с примесью вожделения увидела. Это надо же так смотреть. Смотрел он, а стыдно почему-то мне.
Однозначно к Максиму ничего не чувствую. Вот не екнуло сердце мое. И все тут.
Сделала чай, и пошла по направлению гостиной. Нужно с родителями связаться. Соскучилась сил нет. Подошла к дивану, и взяла ноутбук со стола. Открыла его. И зашла в приложение Skype. Набрала. Гудки. Отпила чай. Наконец-то на экране появилось улыбчивое лицо мамы.
— Привет, мам, — здороваюсь я.
— Варюш, как ты там? Как дела?
— Все хорошо, а вы как? Мишка как? Шкодничает?
Мама расхохоталась.
— Нет, мой внук, — гордо произнесла она. — самый послушный мальчик.
— А где папа и Мишка?
— О, они ушли рыбачить, — хихикнула она. — я привет им передам, и они сами тебе перезвонят, а теперь, — развела она руки в стороны. — я побежала. Кушать готовлю.
— Целую и обнимаю, — попрощалась я, и захлопнула крышку ноутбука.
 
Откинулась на спинку дивана и вздохнула. И разревелась. Просто не могу всего этого выносить. Вся та усталость, все нервы выплескиваю наружу. Я даже не плакала, когда подтянула к себе колени. Я просто выла. Захлёбываясь собственными слезами.
Спустя некоторое время истерика сошла на нет, я поднялась с дивана и направилась на кухню. Мне нужно успокоительное.
 22 
 
Это так странно. В огромном доме родителей, я впервые одна. Нет даже прислуги и Петра Ильича. Только охрана снаружи.
Я подхожу к плите, и ставлю воду греться, для того чтобы сварить лапшу рамэн. В животе урчит. Наблюдаю, как поднимается пар над кастрюлей. Только я сомневаюсь, что смогу поесть. Просто нравится соблюдать сам процесс приготовления. Выполнять какие-то определенные действия. Я знаю, что делать и это успокаивает.
Через некоторое время лапша готова.
Обхватив миску руками, я уже в предвкушении первого глотка бульона и понимаю, что не могу.
Просто я не могу разобраться со всем этим дерьмом.
Не могу.
Достаю из ящика палочки, и иду к себе в комнату. Захожу в комнату, и ставлю чашку на стол. От запаха бульона сводит желудок. Сделала шаг назад, и прислонилась спиной к стене. Сползла на пол. Прохлада деревянного паркета — успокаивает. Так и хочется лечь на пол и уткнуться лицом в пол. Потому что в голове у меня полный хаос. И я не знаю, что мне сделать чтобы почувствовать себя лучше.
Счастливой себя не назову, только я не была бы счастлива ни в родном городе, ни в Осло. Везде, где нет его. Приехав в город, я не планировала снова становится счастливой. Но все равно где-то в глубине души, я хочу быть счастливой с ним. Очень и по-глупому. Просто быть счастливой с ним. Как когда-то…
Я помотала головой, чтобы выбросить из неё мысли о нем. Не сейчас… не хочу думать.
Все же заставила себя встать с пола, и подойти к столу, чтобы наконец-то покушать лапшу.
Спустя некоторое время, я без сил завалилась на кровать. За окном бушует непогода. Гром гремит, и льёт как из ведра. И мне все же кое-как удалось уснуть.
Ночью просыпаюсь от того, что каждая моя мышца сильно напряжена, и грудь вздымается от частого дыхания. Пальцами вцепилась в простынь. Рот струится по шее. Хочу вздохнуть и не получается. Мать твою. Не могу нормально вздохнуть. Мне приснился какой-то сон? Я не помню. Но отголоски страха присутствуют до сих пор.
В комнате темно, и дождь все ещё идёт. Капли дождя барабанят по оконному стеклу.
Медленно разжимаю пальцы. Отпускаю простынь. И сажусь.
Моргаю. Затем ещё раз. Помотала головой и тут раздался хриплый голос:
— Здравствуй…
 23 
 
— Здравствуй.
Я все ещё не отошла ото сна. Просто уставилась на внушительный силуэт в темноте. Не могу поверить, что он тут. Как?
— Руслан, что ты? Как ты тут оказался?
Брюнет включил свет, и я его теперь оглядела с ног до головы. Лицо заросшее щетиной, с синяками-ямами под глазами. Вид уставший.
— Соскучился, — одно слово сказанное хриплым голосом, и у меня мурашки бегут по коже. — с охраной договорился и меня впустили.
Он не двигается с места. Стоит. Руки скрещены на груди. Я же во все глаза смотрю на него, и сердце заходится.
— Что тебе нужно? — спрашиваю его, и натягиваю одеяло до подбородка.
— Знаешь, — задумчиво произнёс он, и присел на край моей кровати. — для совершения ошибки, достаточно всего несколько секунд, — он смотрит куда-то в пол, а я на него. — но потом мы за эти ошибки, расплачиваемся всю жизнь.
К чему он это?
— Я совершил самую большую ошибку в своей жизни, — устало вздыхает он. — и теперь расплачиваюсь. Я знаю, девочка моя… не простишь ты меня.
— Руслан, я…
— Я ещё не закончил, — перебил он. — я отпускаю тебя. Не появлюсь больше в твоей жизни, и жизни своего сына, — его голос дрогнул. — я буду любить вас всю свою жизнь.