Секреты, которые мы храним (ЛП)

— Хорошая девочка.
Прежде чем вернуться к моей насквозь мокрой киске, он подсунул руку мне под голову, взялся пальцами за мой конский хвост и приподнял мое лицо всего на несколько дюймов от матраса.
Мой вкус на его губах подобен афродизиаку, который впрыснули в мои вены. Я схожу с ума от этого, целую его в ответ, как будто моя жизнь оборвется, если он отойдет. Наши языки кружат друг по другу, наши губы все скользят и скользят, пока он углубляет наш поцелуй, исследуя меня так же сильно, как и я его. И когда его зубы прикусывают мою нижнюю губу, я понимаю, что должна быть хорошей, если хочу, чтобы он продолжал.
И, Боже, я действительно это делаю.
На этот раз я задыхаюсь, когда его рот возвращается к моей киске. Никаких поддразниваний, никаких колебаний, ничего, кроме чистого желания. Просто язык глубоко внутри меня, две сильные руки сжимают мои бедра и разводят их достаточно широко, чтобы поместилась верхняя часть его тела. Я делаю все, что в моих силах, чтобы мои бедра не сжимали его, потому что мне нужно, чтобы он продолжал. Мне нужно, чтобы он облизал каждый дюйм моего тела, пока я не получу разрядку, к которой он меня подталкивает.
С завязанными глазами я ограничиваюсь только своими мысленными образами. Рори на коленях, его широкие плечи занимают все пространство, мускулы на его руках напрягаются, когда он раздвигает мои бедра, его рот… о, его талантливый рот… трахая мою киску, он берет от меня все, что хочет.
Все, что я охотно отдаю ему.
Я снова задыхаюсь, когда он прикусывает мой клитор зубами, легкий укус, который ощущаются как тысячи крошечных молний, поражающих мою нервную систему. Это великолепно, я не могу этого отрицать.
Прикусив нижнюю губу, я ощущаю вкус крови от прикосновения собственных зубов к своей коже — единственный способ для меня удержаться от движения, или крика, или, не дай Бог, приказать ему что-то вроде: "Черт возьми, заставь меня кончить!"
Это было бы плохо, верно?
— Ты промокла насквозь, красавица, как маленькие волны, набегающие на берег твоей пизды. — Затем он вводит в меня два пальца, в то время как его язык снова и снова безжалостно касается моего клитора.
Я собираюсь умереть. Умру от необходимости кончить, а он мой добровольный и нераскаявшийся палач.
— Дай это мне сейчас. Кончай мне на лицо. — Его слова подобны механизму, который выпускает запертые воды плотины. Я делаю глубокий вдох и выпускаю все наружу. Я дрожу, плачу и выкрикиваю его имя, как молитву и проклятие. Приподнимаюсь, мой клитор трется о какую-то часть его рта или лица, или я, блядь, не знаю.
Все, что я знаю, это то, что ошеломляющее чувство, разливающееся по моему телу, поглощает все. Слишком многое нужно принять и слишком многое контролировать. Я кончаю, и я кончаю, и я кончаю так сильно, что мне кажется, я действительно теряю сознание на минуту.
Я, блядь, не могу сказать, так как у меня завязаны глаза, так что здесь так же темно, как и раньше, за исключением того, что теперь мои ноги сложены и перекинуты через живот, а одна из его рук, я полагаю, удерживает меня. Играя с моей киской, Рори зачерпывает мою сперму и смазывает ею мою задницу. Он ходит круг за кругом, оказывая при этом все большее давление.
— Это маленькое отверстие впустит меня внутрь, не так ли?
— Да. — Я не сомневаюсь ни в себе, ни в том, что он планирует, потому что я хочу этого.
Боже, да, пожалуйста, просто возьми меня.
Я ничего этого не говорю, потому что я слишком занята, наслаждаясь ощущением его пальца, когда он пробивает кольцо моих мышц и дразнит мой ободок ровно настолько, чтобы заставить меня вскрикнуть, когда он отходит.
Кто знал, что это будет так приятно, черт возьми?
Я так рада, что ничего не сказала, потому что, когда он возвращается, его покрытый смазкой палец с легкостью проникает в мою дырочку. Я всхлипываю, разрыв дает мне ощущение наполненности.
Он добавляет палец, я знаю это, потому что ожог сильнее, он растягивает меня, дразня ровно настолько, чтобы убедиться, что я выдержу больше.
 
Я делаю глубокий вдох, готовясь…
Это чертовски сексуально, но я действительно собираюсь взять его член?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
РОРИ
Она собирается взять мой член, и она будет умолять о большем.
Лежащая здесь, на моей кровати, вся связанная и с завязанными глазами, она выглядит как гребаный сон. В основном, она выглядит как очень влажный сон с широко раскрытой киской и соками, покрывающими ее плоть. Каждый раз, когда я толкаюсь пальцами в ее задницу, она становится все более влажной, ее соки стекают туда, где мои пальцы трахают ее прелестную маленькую дырочку.
— Как ты себя чувствуешь? — Мне нужно помнить, что все это для нее ново, что моя особая разновидность похоти отличается от всего, что она, возможно, испытывала раньше. Главным образом, мне нужно знать, что она здесь и что с ней все в порядке. Что она знает, что у нее все еще есть власть здесь.
— Наевшейся. — Я сдерживаю желание усмехнуться, потому что она и близко не наелась… пока.
Просовывая пальцы глубже в ее задницу, я закрываю глаза и наслаждаюсь звуками, которые она издает. Мяуканье, как у кошки во время течки, кажется уместным, потому что ее киска чертовски горячая.
Но прежде всего я хочу, чтобы ее рот был рядом со мной, я хочу смотреть, как она заглатывает мой член до конца.
Схватив ее за лодыжки, я разворачиваю ее, прежде чем подойти к краю кровати. Я подтягиваю ее к краю, пока ее голова не свисает, а волосы не падают до самого пола.
— Покажи мне свой язык. — Мой приказ выходит ровным и контролируемым, и она даже не колеблется, открывает рот и высовывает язык, как будто преподносит мне подарок.
— Такая красивая.
Стоя позади нее, я стягиваю свои боксеры и отбрасываю их в сторону, прежде чем взять свой член в руку и медленно поглаживать его, наблюдая, как она пытается предугадать мои движения. Ей не требуется много времени, чтобы понять, что я собираюсь засунуть свой член ей в рот и посмотреть, как далеко я смогу зайти, прежде чем она подавится.
Это такое прекрасное зрелище, такой соблазнительный звук.
Прижимая головку моего члена к ее губам, я покрываю ее рот своим преякулятом, как будто аккуратно наношу помаду. Она высовывает язык, осторожно облизывая меня, и я позволяю это только потому, что ощущение ее жара сводит меня с ума.
— Тебе нравится мой вкус? Моей спермы? — Она одобрительно мычит, целуя щелочку и дразня меня кончиком языка.
Я положил конец этому дерьму, потому что есть разница между тем, чтобы рискнуть, и тем, чтобы начать облажаться. Я не допускаю последнего.
— Такая хорошая девочка. Давай посмотрим, сколько ты сможешь выдержать. Ты собираешься это выдержать, не так ли, Куинн?
Сделав паузу, она снова кивает, ее глаза широко раскрыты, и мой член дергается при виде нее.
— Похлопай меня по бедру, если тебе нужно закончить. — Двигаясь достаточно быстро, чтобы она вздрогнула, но достаточно медленно, чтобы она могла остановить меня, если бы захотела, я оседлал верхнюю часть ее груди и протолкнул свой член мимо ее губ. Удерживая обе стороны ее лица ровно, я начинаю трахать ее рот мелкими толчками без стыда. Интересно, как далеко я смогу зайти, прежде чем она кончит. И заставит меня остановиться? Воспользуется ли она своим стоп-словом?
Я проталкиваю свой член дальше вниз, дюйм за мучительным дюймом исчезая у нее во рту, пытаясь преодолеть рвотный рефлекс.
Она вот-вот закашляется, а мой член в ней всего на три четверти.
— Дыши через нос. Вдох и выдох. Сконцентрируйтесь на своем дыхании и расслабь горло. — Ей требуется минута, чтобы приспособиться, осознанно обдумать то, о чем я прошу ее сделать, и мое терпение, мягко говоря, свято, потому что на самом деле я хочу погрузиться внутрь и жить там.
Я вижу и чувствую момент, когда она понимает это. Черты ее лица разглаживаются, дыхание выравнивается. Сложив губы в идеальную форму O, она позволяет мне пройти, и я не колеблюсь. Я медленно преодолеваю ее рвотный рефлекс и не останавливаюсь, пока весь мой член не оказывается внутри нее, в ее горле.