Дорогой, дай лапу! (СИ)
Но, судя по поведению служанки и подслушанному мной разговору в коридоре, благоприятный исход вряд ли возможен. Если уж решились на подобное, то далеко не витаминки примешали в пищу. Из-за пустяков так рисковать никто не станет.
Зверь пятится назад, во тьму, неосвещенную светом от фонаря. Вряд ли ему страшно, скорее наоборот, хочет выждать время для внезапной атаки. Эта клетка воспринимается волком как личная территория, а я, переступившая порог вторженка.
Сжимаю крепче рукоять бутафорского клинка с коротким лезвием, который больше напоминает удлиненный кинжал или женскую версию меча, это единственное мое оружие, роковой ошибкой станет его потеря. Сподручнее были бы транквилизатор или электрошокер, но выбирать не пришлось, надо радоваться тому, что есть хоть что-то.
На лбу выступает испарина. То, что я знакома со смертью, не значит, что мне хочется снова ее испытывать. Не сейчас. Чем позже, тем лучше.
Кажись, яд не быстрого действия. Никаких признаков, что отрава начала действовать пока нет. На меня, не отрываясь и не моргая, смотрят сверкающие во тьме глаза.
Глупая затея. Откровенно идиотская. Тот факт, что я знаю, как обращаться с собаками, не означает, что я всесильна и способна подчинить своей воле дикого зверя. А волки – не собаки, пусть и являются прародителями последних. Но если мой план сработает, то я не просто спасу волка, я еще и смогу его подчинить. Лучшей возможности больше не представится.
Хочу я вступать в схватку со зверем меня не спрашивают. Назад пути нет. Мне нужно победить. Волки выбирают вожака свой стаи поединком. Эти животные знают только то, что слабый подчиняется сильному, но силу эту еще нужно доказать. Настоятельно не советую этот способ в качестве методике по дрессуре вашего волка.
Обстановка накаляется. От напряжения каждая клеточка тела в боевой готовности.
Нападает!
Не рычит, не издает и звука, настоящий хищник, не желающий спугнуть и упустить добычу. Я замечаю обостренным до предела своих возможностей зрением быстро скользнувшую в полумраке крупную тень. Такую махину выдает тяжелое дыхание.
Жду до последнего и резко ухожу в сторону. Я мельче, а зверь огромный, неповоротливый в небольшом пространстве клетки. Плоской стороной оружия ударяю по хребту. Так или иначе, я собиралась заняться вызволение князя из клетки, а для этого нужно было его подчинить, заставить слушаться.
Убивать пока что не намереваюсь. Но вариант этот все присутствует в качестве возможного. Меняются лишь мотивы.
Вот теперь князь глухо рычит. Какие мы злые! Думать надо, прежде чем жрать все подряд. Мне еще ему рвоту вызывать.
Вряд ли от моей контратаки он хоть как-то пострадал, волчара в разы сильнее, а толстую шкуру так просто не пробить, к тому же плоской стороной клинка, которая выполняет функцию шапалака, нежели холодного колющего оружия.
Животное снова скрывается в темном неосвещенном фонарем углу. Новая попытка жениха напасть заканчивается очередным ударом, в этот раз рукоятью клинка заведя локоть целюсь в шею. Но шкура у его светлости толстая, шерсть густая, так просто сонную артерию не пережать, отключить его, как получилось с экономкой, не удастся. А жаль, этот вариат был бы идеален.
В прыжке отлетая назад, тело хозяина севера ударяется гулко о решетки клетки. Слышится поскуливание.
Он хоть и силен, как истинный зверь, но метод атаки князя прост. Я могу легко его предугадать и контратаковать. Зверь есть зверь.
Короткая передышка и новое рычание из темного угла долетает до ушей. Злится. Нет, не так. В ярости. Ну, давай. Закончим одним ударом.
Взвешиваю клинок. Поднырнуть под его тело и вспороть живот – хватит одного удара, чтобы забрать жизнь князя Агнара. Нет нужды ни в какой отраве. Если бы моей целью было убийство, я бы не стала издеваться над животным и вместо мук от медленного действующего на организм яда, даровала бы ему быструю смерть.
Не скажу, что в душе не было колебаний. Но стоило только образу Искры всплыть в памяти, как твердая уверенность снова взяла верх. До тех пор, пока нет реальной угрозы отправиться за грань, нанести смертельную рану его светлости я не могу. Не забывай Ниль, что ты хотела помочь, а не погубить.
Финальная атака. Когти, зубы, красные от гнева глаза и обильное слюноотделение…все бросается в глаза.
Физической мощи уворачиваться от клацающих челюстей, ловящих воздух там, где еще мгновения назад была моя рука или нога, мне не хватает. Шиплю, когда мощные клыки прикусывают на секунду лодыжку, но не успевают сомкнуться до конца. Трачу утекающие стремительно силы на то, чтобы успеть вырвать конечность и восстановить между нами дистанцию.
Рану жжет, боль терпимая, но не из приятных. Шрам точно останется. Ступня в домашней обуви быстро промокает от крови. Сил стоять у меня нет, на одной целой ноге это бесполезно, рухнуть на пол можно в любой момент, да и ловкостью цапли держать равновесие я не отличаюсь.
Отползая назад, к служащей стеной решетке клетки, выставляю правую руку с клинком вперед. Если снова атакует, напорется на лезвие всей своей массой. Может не смертельно, но такой финт зверя точно остановит.
Однако князь больше нападать не спешит.
Прикусив от усиливающейся в ноге боли, напрягаю зрение и в темноте замечаю, как мотая здоровой головой, будто что-то мельтешит у него перед глазами, волчара путается в своих лапах и заваливается на бок. И больше не встает. Его тяжелое дыхание слышится в возникшей неожиданно тишине.
- Эй.
Даже рыка нет в ответ.
К счастью, я предположила верно. Яд не мгновенный, но быстродействующий. С оказываемым им ослабляющим концентрацию противника эффектом в схватке за власть я одержала победу. Жульничество, ну и пусть. В нормальных обстоятельствах мне жениха не одолеть.
С минуту раздумываю, и в конце концов подползаю ближе. Ноль реакции. Еще ближе. Останавливаюсь. Слежу за реакцией, но и сейчас никто не стремится меня сожрать. Приближаюсь еще немного.
Глаза у князя закрыты, на пасти следы пены. Изо рта накапало прилично слюны. Тянусь и впервые касаюсь тела своего четвероногого жениха. Под пушистой грудиной лихорадочно шарашит сердце.
- Эй. Дружочек, ты как? – знаю, что никто не ответит, и все равно спрашиваю.
Тяжелый вздох от волка мне ответ. Его грудина поднимается и опускается в странном ритме. Короткие и длинные выдохи неестественно чередуются безо всякой последовательности.
Что за отрава такая? Но даже знание о яде много мне не даст, я не разбираюсь в подобном, и вряд ли смогу сама найти противоядие.
Колеблюсь, и медленно опускаю ладонь на голову зверю. Глажу между ушей. Мягенько, очень приятно. Такой густой подшерсток, просто прелесть!
- Все будет хорошо.
В ответ получаю злобный взгляд. Будь моя воля, уже перегрыз бы тебе шею, - читается в карих волчьих глазищах.
Так, что делать? Помощи все еще нет. Нет, должен же капитан был додуматься отправить лекаря, верно? На его глазах его господин сожрал бяку. Или там со служанкой еще вопрос решается?
Отползаю в сторону. К счастью, в этот раз миска с питьевой водой на месте. И жидкости достаточно. Теперь бы еще убедить волчару выпить.
Ха!
Да как же! Легко сказать, нелегко исполнить! Зверь утолять жажду самостоятельно не желает.
- Давай, морда пушистая, открой свой зубастый ротик! Зараза, кому говорю! Да хватит вертеться! Ну-ка! Князюшка! Как там тебя…Хантер Агнар Альдис Арн…Арни, ну не упрямься! – мы поменялись ролями, теперь уже я рычу на упрямого волчару.
Выглядящий так, словно еще немного, и отправиться к праотцам князь очень энергично пытается избежать моих рук, насильно вливающих ему в рот жидкость. Отплевывается и фыркает, но хоть и насильно, глотает.
Нужно напоить его водой и вызвать рвоту. Пусть отрава выйдет, не много времени прошло, должно помочь. Так делают, когда собака съела что-то для нее вредное, к примеру шоколад. А потом, неплохо бы и полноценное промывание желудка организовать. Но это уже без моего участия.