Пой. История Тома Фрая

– Отстань, – написал Том на доске и стер. – Алан достал. Какого черта он постоянно прикапывается? – Показал и снова стер. – Пять лет он пристает по поводу и без. – Стер. – А сегодня вообще драться полез.
– Думаю, подлец не наделен светлым умом, вот и спуску не дает. – Ричард внял просьбе друга и стал хоть немного серьезнее. – Скоро бал последний. Могу сказать немыслимую глупость, но подлец трусит расставаться со знакомой деревней.
– Вообще, может, ты и прав. – Джек пожал плечами. – Как его перевели в нашу школу, так начались проблемы. До этого нас считали просто чудиками и не трогали, а потом объявился Алан. – Джек усмехнулся. – Но я сегодня отлично ему врезал. Что-что, а держать удар он умеет.
– Вам, милорд, не стоит хранить обет молчания. То, что сказал подлец сгоряча и чего желала его душонка, никоим образом не омрачает вашу судьбу, – улыбнулся Ричард и похлопал по спине Тома. Никто не понял эту высокопарную речь. Неловкое молчание стало тому подтверждением. – Ты прекрасно поешь, не замыкайся в себе. В следующий раз пой о том, какой он придурок. Пусть знает, что ни тебя, ни нас не сломать придирками.
– Господи! Аллилуйя! Он заговорил, как человек! – заорал Джек.
«Рано радуешься, Джек!»
– Отнюдь, милорд! – Ричард засмеялся от покрасневшего лица Джека. – Момент нужен подходящий… Милорд.
– Да иди ты уже в лес, постой рядом со своими родственниками – соснами. – Джек обреченно выдохнул. – А вообще, он прав. Алан всегда казался мне мутным типом. Лез, но почти не причинял вреда, так, пару раз сцепились по-настоящему. Знает немало наших тайн и все же держит язык за зубами. – Джек выдохнул и потрепал Тома по волосам. – Об этом стоит еще подумать. Однако, Том, посчитай до десяти, успокойся и не замыкайся в себе и…
– И просто пой, – добавил Ричард.
Парни толкнули массивные двери и вышли наружу. Урок еще шел, поэтому парковка до сих пор оставалась забита машинами, но при этом на ней не было ни души. Том постарался сделать так, как советовали ему друзья. Он понял, что зацикливается на Алане, потому что до сих пор вспоминает свою среднюю и начальную школу, когда почти все над ним смеялись. Дети жестокие и не принимают тех, кто отличается от них. Может, поэтому Том сошелся с Джеком и Ричардом: они тоже были, мягко говоря, неординарными. Окрестив их странной троицей, дети в школе все чаще стали обходить ребят стороной. С приходом Алана в жизни друзей появилось слишком много ненужного внимания. Джек был прав. При желании Алан мог разломать их головы, как спелые арбузы, голыми руками. Но отчего-то этого не делал…
– Том, тебя подвезти?
– Нет, я пройдусь, – показал он друзьям доску и начал удаляться, идя спиной вперед.
– Том?!
«Десять… Просто ПОЙ!»
– Кем ты меня возомнил? Слабаком? Ей, парнишка! Запомни одно… – Том улыбнулся друзьям, напевая знакомые им строчки. Он надел наушники, развернулся и ускорил шаг. На повороте остановился и изобразил игру на бас-гитаре. – Я стану самой яркой звездой! [16]
– Нашего Тома просто так не сломаешь, – улыбнулся Джек.
– Истину молвите, милорд!
Ричард получил еще один подзатыльник.
  
D
 
– Запомни, рано или поздно я вернусь домой! [17] – Том захлопнул дверь и не нашел ничего более подходящего в своей дискографии, чем эти странные строчки. Он старался не повторяться и применять разные композиции к одним и тем же ситуациям. Ему никто не ответил. Том выгнул бровь и бросил ключи на тумбочку, скинул рюкзак и направился на кухню.
«Ну и что на этот раз?»
– Ах ты проклятая машина для пыток! В тебе две кнопки, один шнур и ни капли сострадания. Если я хочу съесть тосты, значит, я их съем! Не пойдешь на уступки – засуну тебя в микроволновку и подогрею до состояния бразильского карнавала! Работай, я сказала! – Том облокотился на дверной косяк и посмотрел на свою маму. Ванесса со злостью ударила по тостеру.
 
«Могу поспорить на все то немногое, что у меня есть: тостер погиб еще после первого удара. Купленный на блошином рынке пару недель назад, он отработал свои лучшие годы в семидесятых и уже давно стал частью декора, не более. Никто пока что не написал для меня песню, которой я мог бы успокаивать маму насчет неработающих бытовых приборов. В эти секунды мама всегда превращалась в фурию. Вообще странно наблюдать за ее руганью с техникой, учитывая, с какой периодичностью та ломается в нашем доме. Блендеры, тостеры, микроволновки, вафельницы – всего этого обычно у нас нет, или оно находится на ремонте у дяди Стэна. Этот мужчина давным-давно сжалился над мамой и ее напряженными отношениями с электроприборами и помогает их чинить за домашнее печенье. Странно, но мама прекрасно готовит, в отличие от меня».
Ванесса вновь ударила по тостеру, и тот свалился со стола на пол. Фыркнув, она как ни в чем не бывало вернулась к нарезанию салата.
– Ну и песню ты выбрал для возвращения домой. Есть множество песен про возвращение, а ты выбрал именно ту, которую написала пропавшая без вести женщина! – Мама шинковала огурцы на оставшихся искорках гнева, явно воображая перед собой ненавистный тостер. – Я верну его. Пусть и дальше стоит пылится у этой противной старушки. Отдали за него двадцать баксов! А он не работает!
– Как, оказывается, хрупка любовь! Ты ушел, разбив мне сердце! О проклятые громовые облака [18] – Том растянул губы в саркастичной улыбке, но ее пришлось быстро спрятать от предупреждающего взгляда мамы. Пусть он и считал ее самой добродушной женщиной на свете, когда она была в таком состоянии, нож в ее руках представлял реальную угрозу. Том выдохнул и написал на доске:
– А чего ты хотела?
– Я хотела тостер! Тостер! Зачем мне металлическая коробка, которая красиво блестит на солнце? С таким же успехом можно притащить на наш задний двор «Облачные врата» [19] и лицезреть закаты прямо там! – Том наблюдал, как салат медленно и верно превращается в смузи. – Ладно. Я должна занести его Стэну, надеюсь, он сможет поколдовать над этим адским устройством. И мой эпилятор…
– Я знаю, что не время, но знаю, что пора. Пора прощаться… мне пора… [20] – запел Том, улыбнулся и развернулся на пятках, надеясь сбежать. Кухня точно может стать местом, где он пострадает.
– Стоять на месте, молодой человек! – зловещим голосом сказала Ванесса, заставив Тома судорожно выдохнуть. – Если вы думаете, что у нас опять не оплачены счета, то ошибаетесь. Я продам почку при необходимости, но заплачу за Интернет и телефон! Случился у меня десять минут назад интересный звонок… Думаешь, ты сможешь избежать разговора? Садись за стол и бери доску.
«Конечно же, директриса позвонила маме и промыла мозги насчет нашего с парнями поведения. Благо, моя мама – женщина, которую очень тяжело обмануть. Она прекрасно разбирается в людях и видит их насквозь даже через трубку телефона. Не понимаю, к чему мы вообще начинаем этот разговор, если она в курсе ситуации! Кто, кого и почему. Еще она попросила взять доску, а значит, ей нужны однозначные ответы без сарказма и витиеватых формулировок. За годы совместной жизни мама безошибочно научилась понимать смысл, который я пытаюсь передать песнями. Парни написали СМС, что заняты вечером, следовательно, спасти меня буквально некому. Мама надела свой домашний халат с рисунком лилий… Видимо, у нее нет настроения краситься и носить вызывающую одежду. Значит, и мне есть, о чем с ней поговорить».
– К сожалению, салата у меня не так много, чтобы обсудить все вопросы повестки дня, – начала Ванесса.
«Твой салат можно пить через трубочку, мам».