Дарья Искусница (СИ)

У входа, откуда пришли мы с Димой появились четверо экзотически одетых людей. Два потрясающих блондина, улыбчивая худышка и пышно одаренная природой мулатка с белоснежными зубами и задорными спиральками волос. Вся компания красовалась в расшитых стразами и позументами золотых брючных костюмах, отдаленно напоминающих мексиканские. Чтобы отмести всякие сомнения в национальной принадлежности своих образов, парни натянули широкополые шляпы и крепко сжимали небольшие гитары.
- Мучачас грацияс! – бордо поздоровался с гостями теплохода один из блондинов и наиграл нечто… хм… тревожное.
- А вы кто? – выпалила в микрофон Лариса. – У нас по графику конкурсы, а не песни-танцы.
- Та ведите вы свои конкурсы, девушка, хто ж вам мешает? – отмахнулась мулатка и так зажигательно вильнула бедрами, что грузный мужчина за соседним столиком вытер вспотевший лоб.
Надо сказать, что появившаяся четверка народ весьма заинтересовала, и многие из тех, кто вообще не смотрели на ведущую, сейчас поднимали головы.
- А сейчас – пиньята! – повысив голос, пыталась вернуть внимание публики сотрудница Starpony. – Посмотрите какой мешок с конфетами мы вам приготовили. Будем бить его палками!
Последней фразой она буквально перекрикивала запевший «мексиканский коллектив».
- Даша, - Диме пришлось наклониться ко мне. – Я… помнишь, нашу первую встречу?
-  Чуууу, - нежно подпели в конце его вопроса смуглянка и мулатка, близко подобравшиеся к нашему столику.
Можайский поднял бровь, и «мексиканцы» отпрянули.
- Все это время я не могу отвести от тебя глаз. Мне нравится все. Как ты смеешься, как меня ругаешь. Даже, когда ты убегала…
- Лааа, - тоненько потянули ноту опять подкравшиеся к нашему столику танцовщицы, но теперь за их спинами еще и тренькали на крошечных гитарах два здоровенных парня.
- Какого черта? – вспылил Можайский. – Будьте добры отойти, вы нам мешаете.
- Мы романтическую атмосферу создаем, - обиделся один из парней.
- Создавайте ее у других столиков. Нам ваши усилия не нравятся.
Пока они спорили, я отчаянно глотала воду. Вроде бы держусь, неприятное чувство в животе есть, но в целом не хуже.
Мимо по борту проплывал загорающийся вечерними огнями город, в зале народ с гиканьем уже бил палками по мешку, в надежде, что из него попадают деньги. Со всех сторон раздавались взрывы смеха. В другой ситуации я бы почувствовала себя свободной и счастливой… если бы все это происходило на твердой земле.
- Даша, солнышко, - накрывая ладонью ладонь, выдохнул Можайский, решив, что объяснил свое неприятие и вопрос исчерпан.
- Рио-де-Жанейро! – неожиданно отчаянно взвизгнула мулатка. Обе девушки одним движением, с каким-то подозрительным треском скинули костюмы и остались в одних тоненьких лентах, возможно, ошибочно принятых ими за купальники.
Вокруг зааплодировали. Новый образ девушек пришелся по вкусу большинству присутствующих мужчин.
Приободрившиеся парни сразу скинули шляпы, сорвали с таким же треском куртки. И, развернув гитары мускулистыми руками, начали молотить по декам, изображая барабанную дробь.
- Вы совсем обезумели? – повернувшись к странной музыкально-танцевальной группе, спросил Дима. Его природно хрипловатый голос звучал угрожающе.
- Опять не нравится… Мы стараемся-стараемся, в чем дело-то? – возмутилась мулатка. Она буквально нависла над моим мужчиной, тяжело дыша верхним ярусом и демонстрируя победу хирургов или генов над законами земного притяжения. Затем тряхнула возможностями так, что Можайский отпрянул. – К чему претензии, тему поменяли, танцы, то-се, любые образы можем. Гавари и не вопрос, сделаем.
Мой несколько поплывший разум завороженно завис в ожидании, не понимая, что происходит.
- Это мама, - выдохнул Дима. – Черт бы тебя подрал, мама!
- Что?! - взвизгнула мулатка.
- Надо что-то делать с твоими буферами, Сонька, - задумчиво сказал один из блондинов. – Перестаралась. У клиентов уже дурные ассоциации.
- Что?! – повторила оскорбленная девушка, разворачиваясь к коллективу.
  
В это время Можайский, продолжая удерживать мою ладонь, взял со стола телефон и быстро набрал нужный номер.
- Ты что затеяла? Как? Я? Я недостаточно романтичен и мне нужна была помощь? Мама, а в первую брачную ночь ты тоже… Какие тебе внуки?! Тоже их подстраивать собираешься? Не смешно. Обойдешься!
Он пальнул яростно зеленым огнем по разом замолчавшему экзотического коллективу, поднялся, извинился передо мной, прижимая телефон к уху, пошел к борту.
Четверка смущенно переглянулась и начала собирать разбросанные по палубе сценические запчасти. Публика расстроенно призывала их продолжить, они довольно слаженно отступили к выходу, видимо, не собираясь тратить свои таланты на нецелевых клиентов.
- А моя бывшая свекровь, - на Димино место присела невесть откуда появившаяся Лариса, судя по всему, все это время стерегущая конкурентов и сейчас занимавшая освобожденные территории. – Она врывалась к нам по ночам весь медовый месяц. Реагировала даже не на звуки, а на сотрясения воздуха, представляешь? Ни разу не ошиблась, старая летучая мышь.
- И поэтому вы разошлись? – с трудом выдавила я.
- Не, разошлись, потому что муж не любил, все остальное – последствия, - вздохнула она.
Я закрыла глаза и попыталась немного прийти в себя, но даже под закрытыми веками все плыло.
- Даша? Тебе плохо? – раздалось надо мной. Секунда и меня осторожно подняли со стула на руки. – Солнце… Ты что-то съела? Выпила?
- Мутит, - прошептала я.
- Ааа, - протянула Лариса. – Поздравляю!  Ну вот, справились без мамы.
*Поехали!
- знаменитая фраза Юрия Гагарина во время старта корабля в космос.
  
Глава 24. Главное и второстепенное
 
Я вот все думала: как это носы целоваться не мешают? А теперь вижу — не мешают.
«Девчата»
Меня куда-то несли. Мир кружился, до странных сполохов в голове. Открыть глаза не было сил, словно меня отключили как механическую игрушку.
- Что с ней?
- Мою девушку сильно укачало. Ей плохо. Передайте капитану, чтобы подошел к ближайшему возможному пирсу.
- Но у нас маршрут!
- Не злите меня, просто передайте.
Разговор шел на повышенных тонах, мой разум это осознавал, но уши воспринимали звуки туманно, сквозь вату искажений, с растяжкой в конце фраз.
Еще немного и мне понадобится пакет. Пачка пакетов.
- Капитан согласился, только ради вашей девушки. Но надо расписаться на заявлении, что мы предлагали вызвать вам скорую.
- Принесите ручку. И наши вещи из каюты.
Не представляю как можно остановить теплоход. Я никогда не смогу говорить настолько уверенным и твердым голосом, он скорее распоряжения дает, чем пытается договориться.
Корабль тряхнуло и во рту стало кисло. Господи, за что. Пригласили на свидание, красивый вечер, почему я так все испортила.
Вечно все порчу.
- Черт да быстрее! Где трап? Солнце, не плачь, мы уже на берегу, почти. Еще немного.
По щеке, собирая соленые капли, прошлись губы, сейчас удивительно мягкие.
Меня крепче сжали по спине и под коленками, я втиснулась носом в теплую шею, слабо пахнущую знакомой смесью коньяка с корицей. Пальцы схватили и скомкали его рубашку, цепляясь утопающим в брошенный круг.
- Подождите! Вы же испачкаете брюки.
- Плевать! Давайте быстрее.
- Вы понимаете, что мы откажемся возвращать деньги за билеты?
- Плевать!
- Извините, что так получилось. Вам вызвать такси? – донеслось откуда-то издалека.
- Все нормально. Спасибо. Хорошей дороги.
Ничего не плыло и не качало, только прохладный приятный ветер обдувал лицо. Спасена? Я опасливо приоткрыла глаза и обнаружила, что Можайский сидит на каменном парапете, держит меня на коленях, а совсем рядом, прямо под нами, плещется вода.
Теплоход, вместе с музыкой и смехом хорошо проводящих время людей, плыл дальше по реке. Без нас.