Враг Самогеты (СИ)

Я вновь кивнула. В этот момент без стука вошел магистр и резко остановился, уставившись на князя Кроуги на кровати Великой.
– Парагон, – улыбнулась ему Первомать и поднялась. – Я хочу, чтобы наш спящий гость остался здесь под строжайшим присмотром.
– Почему тут?
– Ты же сам сказал, что это особая башня.
Так и есть. Как только магистр узнал о гномии, он купил почти все, что было на тот момент у гномов, и приказал достроить верхний этаж башни. Он готовил самые безопасные покои для Великой. Отдельного острова у самых крайних берегов ему показалось недостаточно. Здесь повсюду гномий, и это защищает башню от порталов. Из-за гномия новый этаж блестел на солнце, как серебро, и башню теперь называли серебряной.
– Но почему тут? Его можно было оставить во временной темнице.
Глаза Эрешкиль блеснули, словно острие кинжала перед смертоносным ударом, и она отрицательно покачала головой.
– Нет, пусть князь платит свою цену. Рыжий маг создал заклинание, которое питает князя, точнее, его магия поддерживает в нем жизнь. Он может не есть, не пить и не просыпаться так долго, насколько ему хватит сил. Пока магия не иссякнет, заклинание будет работать. А во временном заломе он может так валяться вечность, и магия расходоваться на заклинание не будет, там нет времени. Думаю, на это они и рассчитывали, поэтому мы поступим иначе. Чем быстрее заклинание телепата высосет его силу, тем скорее он очнется.
– А рыжий? – видимо, опасаясь, что и он скоро окажется в покоях Первоматери, нервно спросил магистр.
– Если некромаг не сможет снять заклинание, убейте советника, – безразлично ответила Великая. – Удалось ли что-то узнать о его последних словах про одинокую паучиху?
– Да. – Магистр бросил на меня быстрый взгляд, словно раздумывая, стоит ли говорить в моем присутствии. Я напряглась – раньше такого никогда не случалось. Это все из-за отца, будь он проклят, уже почти без головы, а все еще продолжает влиять на мою жизнь.
– Мы узнали старую притчу об одинокой паучихе и маге, – начал магистр. – Старец, почти выживший из ума, по преданию, заколдовал паучиху и весь ее вид в отместку за укус. Но нет никакой связи с этим рыжим магом или княжеством Кроуги.
Эрешкиль нахмурилась, затем обратилась ко мне:
– А ты что думаешь, Изинтия?
– Меня больше смущает нехватка магов для ритуалов призыва, чем глупая небылица, – опять честно ответила я. – Нам нужен гномий, а для этого необходимы новые портальные монстры, чтобы гномы сдались.
Показалось, что магистр прожигает меня глазами. Раньше Великая обсуждала планы только с ним и интересовалась лишь его мнением. Игнорируя цепкий взгляд, я продолжила:
– Предлагаю для ритуалов призыва использовать силу гномов-геомантов. Это также уменьшит недовольство среди темных эльфов. Они наши главные союзники и выполняют всю грязную работу.
– Превосходно! – зааплодировала Великая. – Ты думаешь и рассуждаешь, как истинный стратег.
– Если вы и магистр не возражаете, я отправлюсь в земли гномов, чтобы сломить их последнее сопротивление, пленить оставшихся одаренных, а остальных заставить добывать для нас гномий.
Великая, не глядя на магистра, ответила за обоих:
– Мы даем наше согласие. Отправляйтесь немедленно, дорогая.
  
 Глава XIV. Да здравствует королева!  
 
Перед нами возвышалась глухая стена без входа. Трантина спрыгнула с волка, подошла вплотную и принялась по ней барабанить. Ничего не происходило. Нас или не слышали, или не желали разговаривать. Меня охватило волнение, вдруг там никого нет, но гномиха не сдавалась и продолжала громко стучать по безликой стене. Наконец наверху раздался неприятный скрежет, и в маленькой, почти незаметной из-за полумрака прорези показались чьи-то глаза. Нас внимательно рассматривали. Трантина начала быстро говорить на своей тарабарщине. Открылось еще одно окошко с другой стороны, и еще одно. Теперь нас рассматривало несколько пар глаз.
 
– Попроси их поторопиться. – Мордау периодически оглядывался назад и всматривался в темноту.
Трантина продолжала что-то объяснять на гномьем языке. В этот раз ей даже ответили.
– Чего они ждут? – спросила Эфира, и ее ладони легли на рукоятки сай на поясе.
– Спрашивают, кто мы и зачем пришли, – торопливо объяснила Трантина.
Не доверяют, поняла я. Торчать тут, когда, возможно, сзади к нам уже крадутся страшные твари, опасно.
Трантина сняла с шеи старый амулет, который ей дали гномы, и показала тем, кто находились за стеной. Ей опять что-то ответили, и окошки закрылись, а мы так и остались стоять в удручающей тишине.
– Надо подождать, – произнесла Трантина, неуверенно шаркая ногой.
Сетсей зашипел. Он явно злился: проделать такой путь, быть чуть не сожранным улыбающимися монстрами и остаться стоять в шаге от цели. Я и сама разозлилась, но осмотрительность гномов в нынешней ситуации была оправдана.
Вдруг сбоку, в стене тоннеля, отворилась маленькая дверка, которую невозможно было разглядеть раньше. Оттуда медленно вышли несколько гномов и направили на нас длинные копья. У каждого за спиной торчала массивная рукоять топора. Один из них, чья рыжая борода была заплетена в толстую косу, еще раз подозрительно осмотрел Трантину. Она протянула ему амулет. Рыжебородый осторожно взял его и попробовал камень в середине на зуб.
– Что вам надо от короля? – удостоверившись, что амулет не подделка, спросил он.
– Мы пришли вам на подмогу, – сразу с козырей зашел Мор. – По вашим владениям шастают твари, и поскольку по дороге мы не встретили ни одного отряда гномов, сдается, помощь вам не помешает.
Я уже было подумала, что сейчас, как обычно, гномы начнут пререкаться, но, к удивлению, рыжебородый даже не думал отнекиваться.
– Назовитесь.
– Среди нас нет демонов и эльфов, – подчеркнуто вежливо добавил Мордау. – Я князь Самогеты, со мной сестра и еще княжна Потавы. Мы пришли говорить с вашим королем. Нам известно, что гномы продавали гномий, и теперь из-за проклятого металла всюду убивают магов.
Рыжебородый пробежал по нам глазами, словно пересчитывая.
– Пройти может только она, – он указал на Трантину, – и ты, человеческий князь.
– Нет, – резко отрезал самогетец, – там шастают нечеловеческие отродья, и я не брошу своих людей им на съедение. Мы пойдем все.
– Я ручаюсь за них, – вдруг вмешалась Трантина. – Они не единожды спасли мне жизнь, убивая тварей в тоннеле.
– Разношерстная шайка какая-то: люди, ящер, оборотень и еще орк, – недоверчиво проворчал гном слева от рыжебородого и особенно долго задержался взглядом на Эфире.
– Это касается не только людей и гномов, и каждый из нас будет говорить за свой народ.
Здесь, конечно, Мор преувеличил, но, наверное, в глазах гномов мы действительно престранная компания.
– Отдайте оружие. Если заметим, что вы что-то утаили, убьем сразу всех, – отрезал гном, и стало ясно: он не шутит.
Не возражая, мы начали снимать все, что на нас было из оружия.
– Ты тоже, – обратился гном к Трантине. Похоже, ей доверяли не больше, чем нам.
Оружие мы вручили подошедшим к нам ближе гномам. Последней разоружилась Эфира и, нехотя вытащив из сапога небольшой кинжал, произнесла:
– Не потеряй его, гном.
Рыжебородый спорить не стал, лишь с интересом рассмотрел кинжал орка с рукоятью в форме птицы.
Стоять в полутемном тоннеле без оружия было не по себе.
– Магам придется надеть обручи, – произнес гном и предварительно отошел подальше. Как предусмотрительно, сначала нас разоружили, а затем огласили самое важное условие.
– Скорее спущу тебе всю кровь, – огрызнулась Эфира.
– Мы не станем этого делать, – тут же встрял Мор, загораживая ее, когда на резкое выражение орка гномы направили на нее копья. – Но можете связать нам руки.
Я первой вышла вперед и протянула руки, показывая добрые намерения. Рыжебородый скривил губы, но принял наше предложение.