Разрушительный (ЛП)

— И оружие можно изготовить, — добавил Тьяго.
Эти два Хранителя были для Роуз опорой, пока ее Страж отсутствовал, и помогли разработать план по борьбе с Тьмой, так что было очевидно, что француженка ценит их мнение. Она пригласила их принять участие в сегодняшней встрече.
Учитывая, что они также обучали других Хранителей в доме сражаться с помощью магии при столкновении с Обществом, было логично, что они должна быть в курсе угрозы, с которой все столкнулись.
— Что за оружие?
Тьяго пожал плечами.
— Семеро — естественные враги Стражей, поэтому они были приспособлены причинять вред. Если бы один из демонов пожертвовал когтем или зубом, из него можно было бы сделать клинок, столь же эффективный против Стража, как стальной против обычного человека.
«О, вот это хорошие новости», — подумала Айви. Она еще крепче прижалась к Баэну и постаралась не думать о том, что задумало Общество. Она и так знала слишком много, чтобы чувствовать себя комфортно.
— Значит, то, что услышала Айви, возможно? — потребовала Роуз.
— Боюсь, что да. — кивнул Олдос.
Роуз на мгновение замолчала. Ее подбородок опустился к груди, и она сложила руки перед собой, словно в молитве. Она сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем вновь взглянуть на собравшихся вокруг нее Стражей и Хранителей, и в ее глазах сверкнули ярость и решимость, когда она заговорила.
— Если это так, то у нас нет выбора, — сказала она. — Мы не оставим одного из наших в руках мерзких ночных. Мы спасем Грема и положим конец Тьме. Не так ли?
Ее слова были вежливыми, но Айви слышала за ними сталь и огонь. Она, конечно, не собиралась перечить паре Стража, которому угрожала опасность. Тем более что во время тренировок ей доводилось видеть огненные шары размером с «фольксваген».
Оставалось только одно. Чтобы спасти пропавшего Стража до того, как он будет принесен в жертву Тьме, его нужно было найти.
Кто-нибудь слушал, когда Айви говорила, что не видит толка в своих видениях? У нее не было ни малейшего представления о том, где Общество прячет своего пленника. Насколько она знала, он был связан в подводном логове злодея из плохого фильма о Джеймсе Бонде.
Грем может быть сейчас в любой точке мира. А теперь спросите ее еще раз, как они собираются его найти?
* * *
В комнате было полно народу, и Айви спросила, где найти убежище Общества — место, где они держали Грема, в ожидании, когда прольется его кровь. Это было единственное преимущество, которым они располагали на данный момент: ночные, скорее всего, не станут проводить ритуал жертвоприношения немедленно.
По словам Олдоса, они ждали следующей ночи, когда луна потемнеет и Земля пройдет через тень зловещего астрологического объекта, называемого темной звездой. Эта звезда, ставшая предметом легенд и культового очарования, создавала, по словам маленького немца, идеальную атмосферу для накопления Темной энергии. Для того чтобы напитать Семерых, потребуется очень много такой энергии.
К сожалению, это означало, что у них было всего несколько часов, чтобы найти Грема и уничтожить Семерых, пока не стало слишком поздно. В новолуние, предсказывал Олдос, жрецы Общества проведут свой ритуал, убьют Грема и освободят Белгретнаккара, наконец-то собрав Семерых вместе. Стражи и Хранители не могли допустить, чтобы это произошло.
Баэн все это понимал. Он чувствовал то же стремление уничтожить врага и спасти погибшего брата, но от этого не становилось легче, когда остальные стремительно забрасывали его пару вопросами.
Они засыпали ее требованиями, просили предоставить информацию, которая, по их мнению, у нее была, и, пока она сидела у него на коленях, дрожа и обороняясь от неумолимого натиска, он все больше злился на своих друзей.
— Хватит! — рявкнул он, заметив, как глаза Айви заблестели от слез. Он знал, как сильно все они хотят найти Грема, но не хотел, чтобы его пара разрыдалась ради этого. — Ты не даешь ей продыхнуть, не говоря уже о том, чтобы искать в ее голове ответы на свои вопросы. Если ты не можешь вести себя ответственно, то держи свой язык за зубами.
 
Айви прижалась к нему, и ее благодарность стала очевидной, когда в напряженной компании воцарилась тишина.
— Мне очень жаль, — сказала она, ее голос был напряженным. — Я бы хотела сказать тебе, где он, но я не видела его. Ничего не видела. Я никогда не вижу. Вот почему я сказала тебе, что у меня нет таланта, о котором стоило бы упоминать. От хорошо спланированного подслушивания ты получишь столько же, сколько от меня. Поверь, я хочу найти его так же сильно, как и ты. После того, что они сделали с Мартином…
Она замолчала, вздрогнув. Выражение боли на ее лице и то, как она сильно закусила нижнюю губу, свидетельствовали о том, что воспоминания об услышанном преследуют ее. Баэн не мог удержаться, чтобы не прижать Айви к себе сильнее и не покачать, успокаивая.
— Тише, amare, — пробормотал он. — Никогда не говори, что твой талант бесполезен. Без тебя мы бы не узнали, что задумало Общество. Ты дала нам шанс остановить их, пока не стало слишком поздно. Это не просто достойно упоминания, это бесценно.
Роуз согласилась.
— Баэн прав, Айви. Нам следует извиниться за то, как мы только что с тобой обошлись. Наше волнение и нехватка времени — вот наше единственное оправдание, но оно очень слабое. Ты уже оказала нам всем большую услугу.
Айви усмехнулась.
— Показав тебе, что тебя ждет? Я бы сама не назвала это одолжением.
— Остановись, малышка, — приказал Баэн. — Отбрось свои сомнения и тревоги и сосредоточься на мне. Ты можешь это сделать? Я хочу попробовать кое-что.
Она подняла на него серые глаза и нахмурилась, но кивнула в знак согласия.
— Что попробовать?
— Видеть вещи — не единственный способ сбора информации. Думаю, если вопросы будет задавать только один из нас, ты сможешь вспомнить что-то из услышанного и дать нам подсказки. Попробуешь ради меня?
Уголок ее рта приподнялся.
— Ради тебя я готова на все.
Он почувствовал, как его сердце забилось сильнее, и ему пришлось заставить себя сосредоточиться.
— Спасибо, amare. Теперь закрой глаза и слушай мой голос. Постарайся вспомнить, что ты услышала раньше? Это были песнопения?
Айви прислонилась к его руке и закрыла глаза. Он заметил, как она сосредоточилась на чем-то своем, слегка нахмурившись, отчего между бровями образовалась крошечная складочка. Баэн проигнорировал желание провести кончиком пальца по нежной коже.
— Пение и крики, — сказала она, поджав губы. — Я слышала и то, и другое одновременно.
— На что это было похоже? Не то, что они говорили, а обстановка. Слышала ли ты что-нибудь на заднем плане? Движение на улице, самолеты над головой, механические шумы любого рода.
Она нахмурилась, сосредоточившись на своих воспоминаниях. Через мгновение она медленно покачала головой.
— Ничего подобного. Их голоса звучали… отрезанно. Изолированно. Как будто отделено от всего. Словно пытались сокрыть все. Голоса заглушали все остальное. Кроме криков.
— Хорошая девочка. Что насчет акустики? Было ли эхо? Реверберация, как в пещере или концертном зале?
— Никакого эха. — она сделала паузу. — И не совсем реверберация. О, черт, это не моя компетенция. — ее глаза распахнулись, и она недовольно на него уставилась. — Я не разбираюсь в акустике, Баэн. Все, что я знаю, — это слова, но я помню, что голос сказал Мартину, и несколько его фраз показались мне странными. Скажи мне, если ты почувствуешь то же самое.
Баэн слушал, как Айви изо всех сил старалась воспроизвести угрозы и насмешки шипящего голоса, обращавшегося к обреченному Мартину. Он напрягся, услышав, как голос говорил о «камни, под которыми лежат твои предки» и «логове врага». Эта формулировка вызвала у него неприятное чувство.
Очевидно, не у него единственного. Как только Айви упомянула об идее напитаться душой Мартина «в присутствии Света», Олдос вскочил на ноги и закричал так, словно его только что ударили скотобойным молотком.