Андрей Юрьевич (СИ)

Профессор Виноградов помнил, сам об этом студентам рассказывал, что в Англии огромный кризис разразился именно из-за этого. Все леса пожгли на острове на уголь и на строительство флота. Пришлось закупать лес за морем. Правда, это же подтолкнуло и к использованию в металлургии каменного угля. Леса жалко. И помня это, Андрей Юрьевич основал в обоих княжествах и в Галицком, и в Волынском службу лесников. Следить будут за пожарами, направляя лесорубов так, чтобы первым делом вырубали полосы, которые не позволят огню разгуляться. Они же, лесники контролируют, чтобы на месте вырубки лесорубы посадили жёлуди или кедровые орехи.
До Англии ещё очень далеко. Оба княжества — это сплошные дремучие леса. Но тут главное не опасение через десяток лет без лесов остаться, а в том, что вместо дуба и кедра вырастет берёза и осина. Ну или лещина, которая быстро всё затягивает. Век пройдёт пока на смену осиновому лесу, или непроходимым зарослям лещины, сосновый или хотя бы еловый лес поднимется, если не сажать нужные деревья.
С юга, с Карпат, кедровые орехи везут, так что с этим проблем нет, семян хватает. А осенью и желудей мальчишки наберут. Не проблема объявить, что за три, скажем корзины желудей будет выдан небольшой ножик из хорошей стали. Проблема другая получится, кабаны останутся без желудей, а там, в Карпатах, белки без кедровых орехов.
Это всё стариковское брюзжание и юношеский максимализм в одной голове. А на самом деле всё идёт на удивление хорошо. Ляхи, после того как до них дошёл слух о том, что Гедимин отдал в жены Андрею Юрьевичу дочь и заключил с ним военный союз, притихли. Даже племянник приезжал недавно на пару дней, интересовался здоровьем и спрошал, а поможет ли родич, если они с Бранденбургом или тевтонами снова сцепятся. Виноградов им ничего конкретного не ответил, мол, у нас на носу война с погаными. Вот их побьём, а там видно будет. А ты, племяш не хочешь показать свою силушку и умение польских лыцарей, не прогуляешься с парой сотен всадников до Киева?
Нет? Ах, у вас Бранденбург и псы рыцари. Ладно, если что приезжай.
Венгры без поляков тоже напасть не должны. Там у короля о другом голова болит. Он продолжает рубиться с магнатами своими, которым тоже волю подавай. И трон под ним шатается, так как наследника нет. Даже жены вроде пока нет.
Между тем восемьдесят молодых кузнецов со всех городов Галиции и почти столько же с городов Волыни собрались во Владимире и каждый практически день выплавляют то чугун, то сталь, то латунь в десятке новых домниц. Ещё несколько месяцев и можно будет им самостоятельно это дело доверить.
Столько же вьюношей, собранных со всех городов, лепят и обжигают кирпичи и уже начали делать черепицу. Из них Андрей Юрьевич три десятка на ротационной основе забирает раз в неделю, и они обжигают известняк, чтобы известь получить. Тоже очень энергоёмкое производство ведь нужны температуры больше тысячи градусов.
Нужно пойти по пути англицких металлургов. Нужен каменный уголь. И ведь Виноградов знает место, где его добывали в двадцатом веке.
У него в городке Сокаль родичи жили. И когда Андрей Юрьевич был в Трускавце на лечении «Нафтусей», то решил съездить их проведать. Купил билет на автобус до Львова, потом от Львова до Сокали и этот второй автобус делал остановку по дороге в городке Червоноград. А сосед в автобусе был из этого городка, и когда они подъезжали, сказал, что это его город и с гордостью добавил, что это шахтёрский город. Уголь они добывают. Похуже чем в Донбассе, но вся Западная Украина на нём живет, а также вся Белоруссия.
Если прикинуть, то он может найти это место. От Владимира это вёрст шестьдесят на юг, и там город стоял на реке Западный Буг. При этом дорога только в том месте к реке близко подходила. Если на несуществующую карту две эти точки нанести, то можно довольно точно вычислить местоположение залежей угля. Будем искать, как один Семён сказал.
— Семюнка, собирайся, поедешь в одно место.
 Глава 18 
Событие пятьдесят второе
  
Nemo solus satis sapit
Один человек не может быть достаточно умным
Пополнение княжеской казны шло отвратительно. Точнее, оно не шло вообще. Тиуны собирали с вотчин княжеских оброк в основном натуральными продуктами, но всё собранное уходило на прокорм и содержание разросшейся до пяти сотен человек дружины и на новые производства. И это ещё хорошо, что милиционеров, металлургов и огнеупорщиков содержали в основном «мужи градские». Так бы вообще швах.
С одной стороны, сам виноват, чтобы торговлю развивать, Андрей Юрьевич, начитавшись книг про попаданцев, отменил все внутренние пошлины. Никто больше за переезд мостов денег не брал, и за въезд в город тоже. Пошлины только две осталось. Обе десятипроцентные — первая за вывоз товара за пределы Галицкого или Волынского княжеств, вторая за ввоз товара. Границ и дорог много, земля досталась не малая, и мытники, они же таможенники, были многочислены. В будущем, с развитием торговли, прибыль от их работы должна потечь полноводными ручейками, но пока доходы равнялись расходам на содержание таможни, её обустройство и развитие. Именно таможни. Виноградов думал, что это слово гораздо позднее появилось. И удивился, когда в первый раз Глеб Зеремеевич сказал ему, что мол таможник ветхий с Каменца прибыл с обозом.
Пришлось опять вылавливать епископа Афанасия и просить того объяснить, как устроен сбор налога на границах.
— Ох, князь, плохо совсем, что даже этого ты не помнишь. Так все княжество по миру пойдёт, — начал креститься будущий митрополит.
— Так объясни, владыко.
— Я же не местный, всех тонкостей не знаю. Тоже, считай, без памяти. Так по малости. Ох, прости Господи, как жить будем⁈ — на этот раз гораздо больше трёх раз епископ перекрестился.
— Хорошо жить будем. Рассказывай, Ваше Высокопреосвященство.
— Слышал я, что мытарей зовут ещё в народе «осьменик» али «осьмник». Слово подсказывает мне, что одну восьмую часть товара оплатить должны.
— Восьмую? Ну, я, значит, чуть уменьшил пошлину, теперь одну десятую берут.
— Теперь же больше их, как уже сказывал, «Мытниками» зовут. А над мытниками стоит «Таможенник ветхий». Ещё прозывают староста таможенный. Это от слова поганых «тамга» — клеймо, что на скот ставят, а тамжить, вестимо — это собирать налог. Ещё есть «Вирники» — сборщики штрафов, «Данники» — сборщики поземельной дани.
— Ох, как всё это запомнить. А как выход золотоордынцам считаем?
— От сохи. Тебе бы княже с ключником погутарить. Тьфу! Прости господи! — профессор перекрестился троекратно за епископом, — Я как сюда прибыл из Царьграда, тоже разобраться хотел. Не очень преуспел. «Сохой» считается три, когда, а когда и четыре смерда без лошади или два смерда или закупа и три лошади. Одной «сохой» чтут и хозяйство кожевника, имеющего один чан, или кузница с одним мастером.
— Хорошо, владыко, а что с таможенниками этими? Там как мыто берут?
— Я, Андрей Юрьевич, не знаю. Не моё это. Слышал от ключника своего, что с судов берут «водяной мыт», а за перевозку товаров по дорогам, по суше — «сухой мыт». Теперь, стало быть, по твоему указу десятую часть от цены товара.
Торговля новым товаром тоже денег пока приносила чуть. Весь кирпич шёл на новые домницы и печи в домах, чугун в основном тоже. Всего несколько чугунков пока продали и сковород. Товар получался страшненький. Нужно было изобретать голтовку. Но это же нужны барабаны, нужны стальные оси. Привод и редуктор или хотя бы система шкивов. Точно пока не до этого. Сейчас нужно вооружить армию, чтобы дать отпор хану Узбеку весной следующего года. А без голтовки с пригаром и неровной поверхностью посуда не смотрелась.
С железом не сильно лучше, чем с чугуном. Большая часть шла на мечи, копья и арбалеты, и только совсем малая часть с применением криц свейских уходила на изготовление харалужных мечей, сабель и ножей засопожных. Так ими нужно было сначала с боярами расплатиться за поставку нефти, озокерита, сфалерита, известняка, древесного угля и прочее и прочее. На продажу пока ушёл один фэнтезийный меч, его отправили в Краков и продали иноземному купцу, италийцу, как говорил Наум Изотыч, за двадцать пять гривен новгородских или пятьдесят киевских. Получается, за два с половиной килограмма серебра продали. Меч был тоненький, и весил не более полутора кило, так что получилось даже больше, чем по весу на серебро.