Желаете вернуться домой? (СИ)
И вообще, я уже когда-то задавался этим вопросом, но разве паучье пищеварение не должно работать немного по другому? Почему нельзя закутать жертву в эстетичный кокон, сделать из неё жижу и расслабленно потягивать её через соломинку? Или она просто не любит смузи? В принципе, в этом я с ней солидарен.
Понимая, что мои мысли начало уносить куда-то не в ту сторону, я выдохнул и потрепал Шарлотту по макушке.
— Вижу, ты была очень хорошей девочкой.
— Ага! Очень хорошей! — мгновенно приободрилась она и начала загибать пальцы. — Шарли кушала всё, что давали тёти, Шарли училась этикету для юных леди, Шарли училась говорить, Шарли всех охраняла, Шарли подружилась с кучей детей, а ещё Шарли сплела много-много новых вещей для братца Нотана!
— Серьёзно? Уже не терпится их увидеть! — ковёр, который сплела мне Шарли для спальни в походном замке, был просто восхитительно мягким, тёплым и пушистым. Так что новость о том, что она создала что-то ещё, нешуточно меня воодушевила и заинтриговала.
— Хе-хе-хе! — Шарли расплылась в довольной улыбке.
— Ладно, пора двигаться дальше, — как бы ни был велик соблазн отправиться на исследование недр свежевозведённой Цитадели, никуда она не денется. А прямо сейчас меня ждали куда более важные и приятные дела.
Например, поприветствовать горожан. Перед применением «Чудотворца» я видел, как из городских ворот выходила огромная процессия. Потом нужно прокатиться по Лаграшу, вдохнуть запах улиц, повидать друзей и знакомых, приехать в свой маленький особнячок, а потом…
— Так-так-так! — раздался возмущённый голос одной коротышки, прервав мои грёзы. — Чем это вы тут заняты без ведома величайшей? Ох. Уооох! Какая милашка!
Со сверкающими глазами Кардея бросилась к Шарли и начала кружить вокруг неё словно муха.
— Нотан, что это за прелестный ребёнок? — радостно вопрошала она, кажется, даже не замечая, что ребёнок в это время следит за ней с настороженностью и опаской.
— Братец Нотан, она очень сильная, — неожиданно сказала Шарлотта и скосила на меня взгляд. — Шарли не сможет её скушать.
— Меня и не надо кушать! — возмутилась фея и замерла на месте в обиженно-надменной позе. — Я тебе не пироженое! Перед тобой сама Кардея, величайшая в обозримой Вселенной!
Шарли смешно нахмурила бровки, блеснув паучьими глазами из под прядок волос, и, вопросительно склонив голову к плечу, предположила:
— Значит… сестрёнка Кардея?
— Величайшая сестрёнка Кардея! — машинально выдала фея, но сразу спохватилась. — Впрочем, можно просто сестрёнка Кардея, да.
Паукодевочка ненадолго задумалась.
— Понятно! — кивнула она.
Мне оставалось лишь умилиться тому, как быстро дети находят общий язык. А ещё порадоваться тому, что Шарли благоразумно не стала пытаться выяснять, почему это именно Кардея — величайшая. А то и, упаси Легри, спорить с этим заявлением.
Хотяяяяя… зрелище могло выйти презабавное, честно говоря. Кардея ведь покровительница детей и слишком рьяно спорить с Шарли, наверное, просто не смогла бы.
Вернувшись на сиденья «припаркованного» неподалёку каменного транспорта, созданного мной для приличного возвращения в город, мы покатили в объезд Цитадели, раскидывая в стороны снег аки поезд, проходящий сквозь лёгший на пути перемёт. Продолжая поглядывать на исполинское сооружение, я не мог не задаться вопросом, не вылезло ли оно за пределы выделенной под строительство площади. Как-никак, его размеры весьма сильно отличались от того проекта, что я обсуждал с Лаэнвелем и городским зодчим. Да и ставил я Цитадель «на глазок». Всё же, когда всё засыпано снегом, ориентироваться на местности становится немного сложнее.
Ну, ладно, как вышло — так вышло.
— Братец Нотан, расскажи, что ты видел без Шарли! — девочка, которую, казалось, едва ли не похитила Кардея, неожиданно оказалась у меня на коленках, а в стороне раздавались возмущённые возгласы лишившейся внимания феи.
— Хм… Дай подумать, с чего лучше начать, — улыбнулся я.
Только сейчас обратил внимание, но Шарлотта оказалась одета в незнакомое мне чёрное платье с меховыми оторочками и красными камушками в качестве украшения. Оно отлично сидело на Шарли, но я не видел на ткани ни одного шва или стежка и это меня удивляло. Портной, у которого я одевался, был хоть и очень умел, но не настолько. Больше походило на то… что платье сплели.
Неужто Шарли сама его сделала? По ощущениям — похоже на её паутину. Потом обязательно её про это спрошу. Как и про многое-многое другое. Например, её превращение из паучихи в паукодевочку. Аллегри ведь, вредина, так толком мне ничего и не пояснила. Но сейчас ей явно намного интереснее услышать о моих приключениях, нежели какие-то дурацкие вопросы.
Я начал рассказывать Шарли о своей встрече с Фальтом и последующих похождениях. Гоблины загомонили о своих планах при встрече с семьями. Кардея почему-то пристала к Лони, причитая на вопиющую несправедливость к величайшей. Под этот весёлый гомон мы обогнули Цитадель и вернулись на идущую меж полей дорогу к городу. Под конец мне показалось, что где-то позади раздался необычный каменный скрип, но оглянувшись, ничего странного не обнаружил. Скорее всего, виной тому была просто наша самоходная платформа, которая в принципе неплохо так громыхала во время движения.
Главное, чтобы это была не сама Цитадель. Я пока понятия не имел, есть ли у неё хоть какой-то фундамент. Будет неловко, если она вдруг завалится. Кхм.
Как-то мне вдруг тревожненько стало.
Пока мы торчали за порождением магического зодчества, из Лаграша нам навстречу вышло ещё больше горожан. Быть может, моё воображение преувеличивало, но казалось, что за защитную стену вышел чуть ли не весь город. Пёстрое море колыхалось перед раскрытыми вратами, заполняя округу радостным гулом.
За своё недолгое пребывание в Тельваре, я возвращался в Лаграш несколько раз и всякий из них при разных обстоятельствах. Но, пожалуй, это был первый, когда горожане встречали меня с такой радостью и теплом, не отягощённые грузом каких-нибудь бед, страхов и проблем.
По мере приближения, я начал различать в толпе некоторые знакомые силуэты. В конце концов, с многими из этих людей я виделся практически каждый день на улицах Лаграша. Проповедовал им о милости и добросердечии Богини, заглядывал в их лавки, принимал подарки и отмечал вместе с ними празднества, сидя за одним столом.
Однако, чем различимей становились фигуры впереди, тем чётче я понимал, что первое впечатление меня не обмануло. За городскую стену действительно вышли все, кто мог. Да и кто не мог, скорее всего, тоже. Люди толпились на полях перед воротами, махали руками с городской стены и эта толпа лишь продолжала прибывать, поднимая над головами шесты с разноцветными полотнами. Где-то пустыми, где-то с ликом Аллегри. Если горожане и могли сделать что-то большее для яркой встречи, то лишь притащить сюда оркестр.
— Хммм. Кажется, тебя тут очень ценят, — отставшая от Лони Кардея прервала мой рассказ о приключениях в божественном мире и повисла у меня на плече, внимательно глядя вперёд. — Как и ожидалось от моего праволевого!
— Что значит, «праволевый»? — удивлённо поинтересовалась Шарли.
— Я тебе потом расскажу, — потрепал я Шарли по макушке, не дав фее начать разглагольствования на тему последователей и правых рук, и обратился к мелкой богине. — Здесь живёт очень много детишек. Надеюсь, ты с ними поладишь.
— Ты что, во мне сомневаешься? — фыркнула фея. — Нет никого, кто общался бы с детьми лучше великой Кардеи! Но ты мне лучше вот что скажи… Пироженки здесь пекут?
За такими вот беседами и прошёл остаток нашего пути.
Когда мы подкатили достаточно близко, чтобы приветственные выкрики стали достаточно громкими и различимыми, гомон на самоходной платформе сам собой затих. Мы начали махать горожанам в ответ, а краснокожие охламоны и вовсе принялись радостно улюлюкать, внося свой вклад в мешанину звуков.
Солнце яркими искрами плясало на белом покрывале полей, и ни одно облако не осмеливалось нарушить сегодня бескрайнюю синеву неба и прервать этот сверкающий танец. От лежащего впереди города веяло столь сильным ощущением радости и умиротворения, что его можно было брать руками и рассовывать по карманам. И я чувствовал, как с каждым мигом во мне всё сильнее пробуждается давным-давно позабытое чувство.