Спецхран (СИ)

— Ой, ничего себе, — сказала она.
— Плюсую. Валим отсюда. «Призрак», по ходу, не зря нас предупреждал…
Они выскочили на улицу. Пожилая соседка спросила через забор:
— Ну что, посмотрели?
Никаких изменений она, очевидно, не замечала, а посторонних звуков не слышала. Алексей вспомнил объяснение Анны, что к таким «спецэффектам» восприимчивы лишь немногие, и слегка успокоился.
— Да, — сказал он, — увидели, что хотели, спасибо вам. Если что, заедем.
— Если надумаете, племяшка Клавкина скидку сделает. Поторгуется для порядка, конечно, но особо наглеть не будет…
Соседка ушла к себе, а они остались на месте, продолжая заворожённо смотреть. Пустующий дом на фоне всех остальных казался сейчас бракованным кадром, где по ошибке убрали цвет и поцарапали плёнку.
— Ну, — сказал Алексей, — мы ведь и так догадывались, что Вадик связан с той фигнёй на вокзале. Вот тебе подтверждение. Блин, что ж он там наизобретал? И кто эту хрень стащил из сарая? «Призрак»?
— «Призрак» вроде бы говорил, что с вокзала не отлучался. Ну, по крайней мере, я так его поняла.
— Мало ли что он говорил…
— Мне показалось, что он не врёт напрямую. Хотя умалчивает о многом.
— Не суть. Давай ближе к делу — свою программу мы выполнили, зацепки проверили. Всё на этом? Или ещё идеи возникли?
— Нет, Лёш, идеи кончились. Так что можем идти…
Неподалёку рыкнул мотор. Они посмотрели в сторону перекрёстка. На улицу быстро вырулил белый микроавтобус с тонированными стёклами. За считанные секунды он подлетел к «попаданцам», взвизгнули тормоза. Дверь отъехала в сторону. На обочину выпрыгнули двое крепышей в футболках и джинсах. Хотя одежда была гражданская, они в ней смотрелись как в униформе.
Крепыш, который был чуть постарше, зыркнул по сторонам и приказал Алексею с Анной, не повышая голоса:
— Залезайте.
— Вы кто такие?
— Вам объяснят. Садитесь.
Раздался резкий хлопок, и микроавтобус чуть скособочился — спустило заднее колесо, пробитое пулей. «Призрак» появился из стелса (смотрелось так, будто он просто вышел из-за машины сзади) и навёл пистолет на старшего крепыша:
— Вернитесь в салон. Оставьте в покое этих людей.
Крепыш внимательно оглядел его:
— А ты шустрый. Спецназ? Чё-то сомневаюсь. Был бы спецназ, разговоры не затевал бы. Уже маски-шоу шли бы, а я лежал бы мордой в асфальт. Но ты тут один, по ходу. Представиться не желаешь?
— Нет. Повторяю — возвращайтесь в салон немедленно. В противном случае открою огонь, и это не блеф.
— Верю тебе, земляк. Но есть одна закавыка. Сейчас в машине, кроме водилы, есть ещё один парень. У него АКС, а ты — на прицеле. Если припрёт, то не промахнётся. Стёкла, конечно, жалко, и шум нам — вообще не в тему. Но вариант рабочий. Так что положи ствол — аккуратно, медленно.
«Призрак» покосился на окна микроавтобуса и сказал:
— Хорошо, кладу.
  
Глава 16
 
С подчёркнутой неторопливостью «призрак» опустил свой пистолет на дорогу и подтолкнул его к крепышу. Наклонившись при этом, он оказался ниже уровня окон и невзначай сделал шаг вперёд. А в следующее мгновенье бросился на противника.
Парни из микроавтобуса знали толк в мордобое — не растерялись, по крайней мере, но «призрак» был крут, как яйца. Старшего крепыша он сбил с ног, а на развороте достал ещё и второго.
Третий уже выпрыгивал из машины, чтобы помочь своим, но получил удар на встречном движении. «Призрак» вырвал у него автомат, пнул ногой предводителя, который как раз пытался подняться, и отскочил на пару шагов:
— Не двигаться. Я тоже не промахнусь, если что.
— Слышь, Рэмбо, — прохрипел предводитель, кривясь от боли, — ты вообще понимаешь, куда ты влез?
— Сейчас вы мне об этом расскажете — коротко, но максимально ёмко.
«Призрак» качнул стволом в сторону водителя — тоже, мол, вылезай. Быстро глянул на «попаданцев»:
— Вы двое — марш отсюда. Надеюсь, больше не встретимся.
— А вы как же? — пролепетала Анна.
— У меня здесь всё под контролем.
— Пусть они скажут, кто они!
 
— Брысь!
Алексей схватил её за руку и потащил за собой. Сначала она слегка упиралась (из чувства противоречия, вероятно), но он лишь ускорил шаг, взглянув напоследок на посеревший дом и микроавтобус.
Они свернули на поперечную улочку. Дошли до шоссе и пересекли его, не задерживаясь.
— Электричка подходит, Ань. Поспешим.
— Да иду я, Лёш. Мне просто обидно — ещё чуть-чуть, и мы бы узнали больше…
— Ещё чуть-чуть — и нас бы самих допрашивали.
— Считаешь, это спецслужбы?
— По-моему, нет. Иначе они бы корочки предъявили — если не нам, то «призраку». Но и на братков не похожи. Скорее чоповцы какие-нибудь крутые…
Он оглянулся через плечо. Со стороны Минвод по трассе летел ещё один белый микроавтобус; стёкла у него тоже были затемнены. Машина затормозила. Из неё выскочили двое парней и уставились через дорогу на «попаданцев».
Алексей матюкнулся. Анна, кажется, тоже едва сдержалась.
Они рванули к железнодорожному полотну.
— Стоять! — послышалось за спиной.
История повторялась — опять погоня возле путей.
Но три дня назад он воспринимал её как абстрактный квест, пусть даже остросюжетный.
Теперь был хоррор.
Реальность жалила в спину, стегала плёткой.
Они бежали, выбиваясь из сил. Дыхание стало хриплым, воздуха не хватало, в глазах темнело. Перрон казался далёким, тающим миражом.
Электричка успела высадить всех желающих и вот-вот должна была отойти.
Пассажиры, спускавшиеся с перрона, шарахнулись, пропуская бегущих.
Анна и Алексей буквально ввалились в тамбур.
Двери закрылись.
Электричка стронулась с места.
Ещё с минуту они стояли, согнувшись и судорожно сипя. Распрямившись наконец кое-как, добрели до ближайшей свободной лавки и плюхнулись на неё.
— Ну, Анька, я тебе грамоту нарисую — за то, что ходишь в кроссовках.
— То-то же.
— Ещё, небось, и спортсменка?
— Издеваешься, что ли? В жизни столько не бегала, чуть не померла сейчас. Не отдышусь никак.
Она обессиленно привалилась к нему, и он ощутил на миг, как колотится её сердце, опережая стук вагонных колёс.
— Ну вот, а я-то думал, у вас там, в социализме, все девушки — комсомолки, отличницы и спортсменки.
— Во-первых, для комсомолки я уже старовата…
— Это да, песок сыплется.
— Тебе повезло, что я сейчас выдохлась, а то получил бы в лоб. Во-вторых, спортсменов-любителей у нас, конечно, хватает. Это, в принципе, модно и поощряется. Но обязаловки нет, а я в этом смысле несознательная совсем. Зато отличницей я была! Ну, кроме физкультуры…
Солнце заглядывало в окна наискосок, размазывало по полу блики. Людей в вагоне было немного — дело к полудню, рабочая неделя ещё не кончилась.
— Про отличницу я и не сомневался. Была бы дурочка, крутой планшет в институте никто не дал бы.
— Да ну тебя. Была бы по-настоящему умная, кандидатскую бы писала, а не лаборанткой работала.
— Для меня наука — это как магия. Я даже лампочку когда зажигаю, мне это кажется каким-то колдунством. Не говоря уже про компьютеры и реактивные самолёты. Как это можно было изобрести?
Она хмыкнула, с издевательской жалостью погладила его по плечу:
— Серость наша дремучая. А в школе ты на уроках чем, извиняюсь, слушал? Каким местом в организме?
— Фи, Анна Фёдоровна. Такая пошлятина в вашем возрасте — моветон.
Они замолчали. Выплеск адреналина, сопровождавший недавний спринт, сменился тусклым откатом. Заоконный пейзаж наскучил, и Алексей таращился прямо перед собой, поверх вертикальных спинок сидений.
Он даже, кажется, задремал на пару минут, под мерное покачивание вагона. Из этого состояния его вывела переливчатая негромкая трель, позвучавшая чуть поодаль, и чей-то ленивый голос: «Алло».
Потребовалась пара секунд, чтобы осознать услышанное.
Он посмотрел в окно и потёр запястье, ощущая знакомый зуд.