Территория монстров (СИ)

— А это реально? — Уточнила Марго, досыпая в кашу не то соли, не то сахара, не то еще какого-то белого порошка. Уж у алхимика список возможных приправ имелся крайне обширный. Правда, подавляющее их большинство попробовать удалось бы только один раз в жизни.
— Теоретически. — Кивнул ей дед, неприязненно косясь на почти уже готовое варево. — Но пока у всех, кто пытался, получались только взрывы. За счет того, что Кхарсан делал это не лично, а при помощи артефактов, детонировал не он сам. Ломались, выходили из строя и разлетались на куски всего лишь его изделия. Которые очень много стоили, как впрочем и любая вещь, в которой имеются золотые детали и драгоценные камни-накопители. Фелиция, продолжай. Я уже успел подзабыть, чего же именно написано в данной книжке.
— Я не знаю точно, что нашел в глубинах земли темный маг. — Продолжила читать Фелиция запись бреда давно умершего монаха. С повисшим на шее котом она смирилась как со злом давно знакомым и неизбежным. И потом, после общения со странным существом по имени Нарьянотохо…Нар, она опасалась слишком уж активно третировать своего собственного пушистого мурлыку. Мало ли, вдруг сходство совсем н не случайно и у них на самом деле есть родственные связи? — Сие было тайной, которую чернокнижник и высшие иерархи церкви унесли с собою в могилу. Но я помню тот час, когда он ворвался в собор, во все горло крича о грандиозном успехе. О том, что ему удалось использовать собранную древними стенами из постоянного движения энергии мощь и открыть врата. О том, что за ними есть живые существа, с которыми он общался и даже смог взять их с собой! Какие врата и где они находились, то неведомо мне. Но зато я точно знаю, что он и сопровождавшие его везде и всюду паладины были первыми, кто умер от Тройственной чумы. А иерархи церкви, говорившие с ними, погибли вторыми. Ныне же пришел и мой черед отдать свою душу четырем священным ветрам. Но перед этим я должен успеть всем рассказать правду! Услышьте меня люди! Наша глупость выпустила в мир древнее зло, чье дыхание отравляет все вокруг и срезает жизни, словно колосья! И если не закрыть врата, через которое оно получило сюда дорогу, все мы погибнем!
— Типичный случай, когда путают свою личную трагедию с гибелью всего мира. — Констатировала Марго, отвлекаясь от каши и на всякий случай выглядывая в окно королевской гостиницы. Дортон, укрытый снегом, выглядел несколько сонным. Однако он определенно был вполне живым и многолюдным. Как и весь Ягодный полуостров. И тем более удаленные земли. — Хм. Или он все-таки говорил правду? Ведь мы своими глазами видели место, в котором живут странные существа…Необычные, страшные и без сомнения очень могущественные…В общем, что-то такое в городе точно есть. Таинственное, мощное, непонятное нам.
— Я сильно сомневаюсь, что угрожающее всему миру зло ограничилось бы выпусканием на свет всего трех болезней, от которых довольно быстро нашли лекарство. Да и эмиссар Ехидны, с которым мы разговаривали, не показался мне таким уж чудовищным. Да, он откровенно издевался над нами, но по факту никто из нас после всех мытарств не получил не царапины. Гномы не в счет. — Покачал головой Магнус, вновь хватаясь за живот и страдальчески кривясь. — С другой стороны, работающий на церковь маг-ренегат действительно мог раскопать древний эльфийский храм. В котором далекие предки Шартиэля экспериментировали с созданием новых болезней. Во всяком случае, столичный собор действительно был первым местом, где фиксировались первые заболевшие Тройственной чумой. Но официальная версия гласит, что просто туда ломанулись за исцелением приплывшие из дальних краев моряки. Они заразили жрецов, те паству, так болезнь и разошлась по городу.
— Мы таким не занимаемся! — Возмутился эльф, испытывающий остроту кинжала при помощи собственных лохм. Увы, как бы не изгалялся мечник, ему было не по силам создать заточку, разрезающую выдернутый из прически волос вдоль, а не поперек. — Да если бы про кого-то из князей стало известно подобное, его бы собственные слуги ссаными тряпками задушили! И все бы решили, что так и надо.
 
— Никто не занимается. — Пожал плечами старый некромант. — Во всяком случае, официально. И потом, ты дашь гарантию за каждого из представителей своей расы, скончавшегося много тысяч лет назад? Сам понимаешь, хоть один урод на целый народ да отыщется. А скорее всего ему даже найдется хорошая компания отборных мерзавцев. Так, этот эпизод закончился? Фелиция, открывай второе место, которое замусолено хозяином данной книги.
— Легенда о золотой колеснице богов. — Покорно перелистнула несколько страниц девушка и открыла то место, которое сильнее всего пахло братом Жозефом. — Данное бредовое поверье долгое время было распространенно среди мародеров города Дортона, особенно тех из них, которые не стеснялись расхищать оставшиеся без хозяев храмы. Существует множество вариантов данной легенды, но есть у неё и общие детали. Якобы во время самого разгара эпидемии умирающие паладины темной-темной ночью провезли по улицам города некую повозку без лошадей, сделанную из чистого золота. Некоторые из разбойников, грабителей и прочей мрази даже клялись, что видели тех, кто лично взирал на это чудо. Якобы длина данной колесницы достигала тридцати шагов, колес у неё насчитывалось аж восемь штук, форма в целом соответствовала прямоугольной, высота равнялась полутора человеческим ростам. Изготовили её неведомые мастера наполовину из металла, желтого как солнце, а наполовину из хрусталя, прозрачного как слеза младенца. Спереди же и сзади была она понизу инкрустирована драгоценными камнями, алыми и синими. Размеры их превышали кулак взрослого мужчины, а еще они светились в ночи и каждый увидевший то прекрасное сияние навсегда запоминал его. И двигалась золотая колесница сама, не влекомая ни людьми, ни магией, ни лошадьми. И лишь негромко рычала она на обступивших её со всех сторон церковников, сжимающих обнаженное оружие и убивающих каждого, кто видел сие чудо.
— Какая к демонам колесница? — Удивилась Марго, в очередной раз пробуя свое варево и увеличивая интенсивность огня в горелке. — Судя по описанию, карета же натуральная. Просто большая до безобразия и из очень дорогих материалов. И не практичных
— Ну, для захватывающей дух легенды колесница подходит лучше, чем карета или тем более телега. — Пожал плечами Шартиэль. — А на несоответствие заявленной формы её принципиальному строению внимание обращают только редкие обладатели мозгов. Но они, как правило, подобные байки и не слушают никогда.
— Внутри же золотой колесницы были видны чудесные спящие дети, которые были красивее любого ребенка из числа смертных рас. Даже не сформировавшиеся еще толком девочки поражали готовящихся отойти в мир иной стариков до самого сердца и вдыхали в их чересла новую жизнь. Но юноши, сопровождавшие их, просто обречены были когда проснутся стать великими воинами, от поступи которых содрогнутся сами небеса. — Продолжала читать Фелиция, которой прямо в ухо мурлыкал удобно устроившийся на плече котенок. — Одежды их были богаты и необычны, а украшения и артефакты не напоминали ничего из виденного людьми раньше. Тридцать и один ребенок сидели попарно внутри колесницы богов и сопровождала их лишь одна взрослая дремлющая женщина, чье доброе лицо и ласковая улыбка заставляла вспомнить с любовью мать даже того, у кого матери никогда не было.
— Какой бред. — Пробормотал себе под нос Магнус, обреченно взирая на почти уже готовую кашу. — Мне даже стыдно, что я принадлежу к одной расе с теми, кто верил в подобную чушь. Ну вот как простые ночные гуляки, отбивающиеся от явно впавших в поголовное безумие церковников, могли в охваченном эпидемии городе рассмотреть такие подробности? Пересчитать детей, убедиться в необычности их выставленных на показ артефактов. И вообще, у кого это никогда не было матери? С каких пор в Дортоне проживают разумные дождевые черви, размножающиеся не иначе как делением?!
— Легенда же, чего ты хочешь. — Эльф с сомнением созерцал свой отточенный до нереальной остроты кинжал. Было видно, что ему хочется продолжить успокаивающие нервы процедуру. Однако оружие этого бы уже точно не выдержало. — Я как-то прослушал абсолютно достоверную историю об осаде одного города и защитившем его от неисчислимых армий врагов великом герое. Имя было мое. Фамилия отличалась на пару звуков. Дальше же ничего общего с собственными воспоминаниями найти не удалось, хотя с момента той злополучной потасовки с пошедшими в очередной набег орками прошло всего каких-то пятьдесят лет!