Лучший друг моего брата (СИ)

— Пожалуйста — скулю, не зная, что именно прошу.
Платье летит к остальной одежде. Трусики с треском рвутся на мне. Савельев ещё ближе придвигает к себе. Моя попа свисает со стола.
— Никит, защита. — Шепчу парню в губы.
Савельев обнимает меня, стискивая в объятьях. Будто боиться, что я сбегу.
Резко входит.
— Никит! — кричу от небольшой боли и возмущение. Он просто проигнорировал мои слова.
Начинаю вырываться из захвата. Хочется наорать на него за такое безрассудство. Но он крепко удерживает.
— Шшш — шепчет в ухо, прикусывая мочку. — Всё будет хорошо.
Хочу возмутиться. Но из-за следующего толчка голова совсем пустеет.
— Охх! — Единственное, что вырывается из моего рта.
Руки Никиты сжимают бедра, насаживая на себя.
— Блять — рычит Савельев с очередным толчком. Стол шатается подо мной.
Он заполняет меня до краев. Стенки лона плотно сжимают внушительный размер члена.
Рука Никиты опускается на мой клитор, медленно гладит, слегка оттягивая, при этом не прекращая насаживать на себя.
С каждым разом толчки становятся сильнее. Цепляюсь за Никиту, боясь свалиться на пол. Подмахиваю бедрами, помогая себя трахать.
Запрокидываю голову, кричу в потолок. От ощущений, что меня переполняют.
Савельев хватает за волосы, тянет. Не больно, но ощутимо. Мурашки ползут по всему телу. От этого крышу сносит. Никогда не думала, что мне это может нравиться. Но сейчас я обожаю все, что он со мной делает.
Закидываю ногу на его плечо, сама ложусь на стол. Никита держит за ногу. Другую руку кладет на бедро и с размаху снова врывается в моё тело.
— Охуеть, малышка — выдыхает в мои губы. Практически ложась на меня.
Его поцелуи спускаются по моей шее. Останавливается на груди, облизывает сосок, всасывая в рот, прикусывает. То же самое проделывает с другой грудью.
Внизу живота приятно потягивает.
Оргазм прошибает неожиданно. От интенсивности начинает потряхивать. Сокращаюсь во круг члена Савельева. Тем самым делая проникновение практически не возможным.
— Ох, ебать — рычит Никита, застывая во мне. Медленно сантиметр за сантиметром выходит. Морщиться словно от боли. И почти сразу же входит, сквозь сжатые мышцы влагалища.
Оргазм начинает немного отпускать, делая меня вялой. Я сейчас даже не могу ему отвечать, только принимать несдержанные толчки на грани безумия.
То, как Савельев меня хватает. Уверенна, что на утро будут видны синяки. Но сейчас не возражаю. Его движение становиться хаотичными, несдержанными.
Поворачивает голову к ноге, что лежит на его плече и кусает за икру. Я Взвизгиваю от жалящий боли.
Никита шипит, запрокидывая голову. Снова ругается. После смотри на наши соединённые тела. Глаза горят нездоровым блеском.
— Черт- рычит, быстро вытаскивает, разворачивает бедро и кончает на него, продолжая медленно толкаться, выплескивая ещё больше спермы.
Да сколько у него ее?
С глухим стуком ударяюсь головой об стол. Не больно. Но приводит мысли в порядок. Ноги падают, свисая со стола.
Все трясётся, будто я пробежала марафон.
Никита же не шевелится. Руки упирает в стол. Тяжело дышит. Его тоже потряхивает. Хорошо, не только меня шатает от происходящего.
Ни кто из нас не двигается. Не одеваемся. Я чувствую, как сперма стекает с бедра на ногу и капает на пол. Член Савельева все ещё лежит на мне.
Стоп. Сперма? Чёрт!
Когда эйфория после секса исчезла. Я могу думать и меня бесит, что сейчас твориться в моей голове. Прошлое начинает душить.
Резко сажусь, поджимаю ноги к груди. Чтобы хоть как то прикрыться от взгляда Савельева, который неотрывно смотрит. Изучает, считывает мои эмоции.
— Ксюш — шепчет, дотрагиваясь до ноги. Я вздрагиваю, как от удара. И Савельев замолкает, злобно сверлит взглядом.
— Я тебя просила надеть защиту. Это так сложно? — Шепчу, не могу кричать. Горло дерёт. То ли от криков, то ли от эмоций, которые душат. Не дают нормально вздохнуть.
Сейчас одно желание — завалиться спать. Просто отключиться от происходящего. Не хочу ругать себя за то, что опять повелась. За свою глупость. Ошибки прошлого ничему меня не учат.
 
— Успокойся. Я успел вытащить и проверялся. После этого у меня ни с кем, ничего не было. А у тебя? — злой рык, что исходит от него, приводит в замешательство.
Резко натягивает джинсы, достает сигарету, закуривает. Прям в квартире. Сейчас у меня нет сил даже отругать за это.
С раздражением выпускает дым, тушит сигарету в раковине. Щуриться и зло смотря на меня.
— Что Я? — хочется Небрежно пожать плечами. Только у меня нет сил даже на это.
Нужно одеться, но не могу встать. Ноги не будут слушаться. До сих пор дрожат, как и я сама.
— Со сколькими ты трахалась до меня? — Вопрос как удар в сердце. Задыхаюсь от обиды и боли.
— Да пошёл ты! — Злюсь.
Вскакиваю со стола, несусь в ванну. Хватаю полотенце. Обматываюсь, пряча дрожащее тело. Вихрем несусь обратно на кухню. Пролетаю мимо башенного Савельева.
Хватаюсь за ручку двери, открываю. Жду, когда он поймет намек. О, и он понимает. И ещё как. Рычит, припечатывая меня к стене.
— Ты реально хочешь, чтобы я ушел? — Встряхивает. Ударяюсь головой об стену. Шиплю как кошка.
— Я хочу, чтобы ты свалил. Ни видеть, ни слышать больше не желаю. — Киваю на открытую дверь.
— Ксюш. — его глаза бегают по моим глазам, губам. — Я погорячился, но, блять — стонет, упираясь своим лбом о мой. — Меня просто кроет от того что ты можешь, Блять — сглатывает, собирается с мыслями — С кем то — ударяет кулаком в стену — Сука! — кричит. Вздрагиваю от неожиданности.
Меня берет дикая злоба.
— Никит, — шепчу, не повышая голос — Со сколькими, девушка, был ты? Сотня? Тысячи?
Моя нижняя губа начинает дрожать. Это первый признак того, что я сейчас расплачусь.
Нет! Только не при нём.
Он ответ так и не даёт. Но я всё понимаю без слов.
Ответ очевиден.
Их было куда больше.
— Поэтому не хера читать мне мораль. — Толкаю его в голую грудь. От неожиданности делает пару шагов назад. Пока не оказывается ближе к выходу. — Ты перетрахал столько женщин, девушек. Уверенна, что некоторых ты даже и не помнишь. — Грустно Усмехаюсь. Но Мне пиздец как не весело. — Иди и продолжай в том же духе. И оставь меня в покое!
Последнюю фразу уже кричу, срывая голос. Закрываю дверь перед его лицом.
Хочется орать, плакать или просто избить придурка.
Хватаю его вещи. Открываю дверь, выкидываю на площадку. Даже не смотрю на него. А он продолжает стоять.
Да и похер.
Запираю дверь. Плетусь в ванную. Вся выжата и эмоционально, и физически.
Стоя под душем, даю волю слезам.
Упираюсь в стену лбом, сотрясаясь от рыданий. Смывая Савельева и его въевшийся запах с себя.
В голове начинают воспроизводятся картинки из прошлого. Без моего на то согласия. Просто врываются, отдаваясь болью везде, где только можно.
И я вспоминаю все то, что пыталась очень давно забыть.
О том, как он уничтожил меня, даже не догадываясь и не зная об этом.
Накрываю живот. Дикий вопль вырывается из меня. Оседаю, запрокидываю голову, чтобы вода смыла, мои слезы и всю мою боль. К сожалению не получается.
Но в одном я уверенна точно.
Он никогда не узнает о том, через какой ад я прошла.
Ни за что и никогда!
Глава 12
Никита
— Черт, Блять! — долблю кулаками по груше.
Чертова сучка динамит меня уже неделю, после того, как мы с ней трахнулись. Я позволил ей выгнать меня, но не потому, что она так захотела. Я просто дал ей время остыть. Думал, хватит и дня.
Но какой там. Дома не появляется, не даёт поговорить. Ну, возможно, я повёл себя как мудак. Обвинил, что я у нее не первый.
Но блядь стоит только представить, что ее какой-то сопливый юнец касался, трахал. Меня всего скручивает, хочется биться башкой о стену, пока картинка как она с кем то не исчезнет.
— Сука — снова бью грушу.