Связанная серой (ЛП)

Лукас помедлил.
— Да, — он посмотрел мне в глаза. — Твоя кровь обладает странными свойствами. Там есть привкус, которого я прежде никогда не встречал. Вроде... — он нахмурился, — серы. Если честно, не так уж аппетитно.
Я подумала о запахе в той маленькой комнате морга, когда я очнулась. Он тоже напоминал серу. Я отвернулась.
— Значит, я всё-таки не человек, — прошептала я.
— Похоже на то, — Лукас поймал меня за запястье. — Эмма, лучше всего оставить это знание при себе. Мы не знаем, что ты за сверх. Люди склонны бояться неизвестного, а ты начинаешь мне нравиться. Мне бы не хотелось видеть, как ты пострадаешь.
— Да, — отозвалась я с легчайшей ноткой сарказма. — В конце концов, нам же надо поддерживать иллюзию Отряда Сверхов и сохранить статус кво для вампов и волков, — я высвободила своё запястье и проигнорировала выражение его лица. — Пошли. Давай поймаем оборотня.
***
Маленький магазинчик сэндвичей был окутан тенями. Я всмотрелась в окно и увидела лишь ещё больше теней да светящийся зелёный знак эвакуационного выхода. Лукас отошёл на несколько шагов назад и запрокинул голову, осматривая верхние этажи.
— Похоже, над магазином есть квартира, — тихо сказал он. — Шторы задёрнуты, так что там наверняка кто-то есть, пусть и свет не горит. Большинство волков плохо спит накануне полнолуния. Нам надо вести себя тихо, если мы не хотим оповестить её о своём присутствии до того, как выбьем дверь.
Я глянула на него.
— Выбьем дверь?
— Она волк. Как бы тебе ни хотелось вежливо постучать и вывести её в наручниках, она не подпадает под человеческие законы. Лучшее, что мы можем сделать — это задержать её, добиться признания и передать Клану Салливан, чтобы с ней разобрались.
— Она убила Тони, — я скрестила руки на груди. — Она убила меня.
— Тем больше причин действовать очень аккуратно, — парировал Лукас.
— Она заслуживает кары по всей строгости закона.
— Так и будет, — он глянул на меня. — Но то будет закон оборотней. Если ты сейчас хочешь отойти и позволить мне...
— Нет, — перебила я его. Это определённо не вариант. Я хотела посмотреть в глаза этой Бутч Кэссиди, когда её привлекут к ответственности. — Сзади должен быть другой вход, ведущий в квартиру. Давай сначала попробуем оттуда.
Лукас склонил голову.
— Как пожелаешь.
Поскольку здание было частью сплошного ряда домов с террасами, мы прошли до конца улицы, а потом вернулись обратно. Задняя сторона участка могла похвастаться небольшим садом, отгороженным от прохожих. Тут, как и спереди, не виднелось признаков жизни.
Сердце стучало у самого моего горла, когда я запустила руку за калитку, чтобы открыть защёлку, и вздрогнула, потому что та отворилась со скрипом. Затем мы с Лукасом скользнули внутрь и направились к задней двери.
Там была лишь одна кнопка, расположенная прямо под небольшим блоком интеркома. Это хорошо; это означало, что если Кэссиди правда жила над магазином, то её квартира была единственной из имеющихся там. Меньше всего нам надо было иметь дело с группой раздражённых и невыспавшихся оборотней на пороге полнолуния.
Я закусила нижнюю губу и задумалась. Мы могли бы выбить дверь, как и предлагал Лукас, но я была уверена, что существовал и иной способ. Я осмотрелась по сторонам и подметила перевёрнутый цветочный горшок в стороне от дорожки. Подхватив его, я триумфально продемонстрировала его Лукасу.
— Отличная работа, — сказал он, заметив ключ, скотчем приклеенный к внутренней стороне горшка. — Но учитывая, что ты лишь почти детектив, почему бы мне самому не сделать необходимое?
Я пожала плечами и отдала ему находку. Он аккуратно вставил ключ в замок и повернул. Раздался тихий щелчок. Лукас улыбнулся мне и толкнул дверь. Мы вошли.
Лестница вела прямиком наверх. На первом этаже находилась лишь одна дверь, которая предположительно вела в магазин. Двигаясь тихо, как тень, Лукас медленно поднялся по ступеням. Я следовала за ним по пятам. Я начинала понимать, почему процент рецидивизма среди грабителей так высок; было что-то поразительно волнительное в том, чтобы красться по чужому жилью.
 
Лукас помедлил на вершине лестницы. Он склонил голову, усиленно прислушиваясь.
— Никого нет дома, — сказал он, уже не стараясь оставаться тихим.
— Ты уверен? — прошептала я, не желая отказываться от надежды.
Он поднял ногу и пнул внутреннюю дверь. Шум был оглушительным, древесина расщепилась и с грохотом ударилась о стену. Я напряглась... но Лукас оказался прав. Никто не бросился нам навстречу. Это место пустовало.
Я выругалась и протолкнулась мимо него, чтобы осмотреться получше.
— Может, это не её квартира, — сказала я.
Лукас взял с пристенного столика фоторамку и поднял её. Я прищурилась.
— Это она? — спросил он.
— Да, — я поморщилась. Если Кэссиди не здесь, то где она, чёрт возьми? Может, она оставила услужливую подсказку. Я отказывалась признавать поражение, ещё ничего не кончено.
Оставив свет выключенным, чтобы не выдавать наше присутствие прохожим, я осмотрела квартиру. Всё было очень опрятным, прямо-таки до помешательства. Я провела пальцем по книжной полке, глянула на корешки, затем порылась в мусорной корзине на случай, если она выбросила какие-то полезные записки или чеки. Я даже подняла диванные подушки в тщетной надежде, что под ними что-то затерялось. Ничего.
— Д'Артаньян, — позвал Лукас с кухни. — Иди и посмотри на это.
Я сдалась со своими поисками и пошла к нему.
— Что такое? Что ты нашёл?
Он показал мне маленький сосуд с прозрачной жидкостью.
— Смотри, — мрачно ответил он, указывая на открытый шкафчик. — Она накопила запас этого препарата.
Я взяла у него маленькую бутылочку и прочла этикетку.
— Ксилазин, — я нахмурилась. — Должно быть, вот что она использовала, чтобы отравить мясо в сэндвиче, а также ввела его инъекцией Тони и, вероятно, Бекке. Тут написано, что надо использовать только на животных.
Губы Лукаса поджались в напряженную линию.
— Мы нашли доказательства. Теперь нам нужна сама волчица.
Я стиснула зубы.
— Это её дом и место работы. Это её безопасное укрытие. У Кэссиди нет никаких причин находиться где-то ещё.
— Уже почти полнолуние. Может, она гуляет и наслаждается жизнью.
— Вот только все заведения оборотней закрылись пораньше. До рассвета всего пару часов. Сейчас ничего уже не открыто. Мне не кажется, что она из тех, кто ускользнёт в Сохо и будет тусоваться в ваших вампирских местах.
— Действительно, — согласился он. — Но она также не кажется одной из тех, у кого есть друзья или семья, с которыми можно встретиться. Так куда она подевалась?
Я посмотрела на ряды бутылочек ксилазина.
— Она очень хорошо подготовилась, — пробормотала я. — Её запасов хватит до следующего столетия.
— И она весьма методична, — рассуждал Лукас. — Подумай, как она расстаралась, чтобы скрыть свой визит в квартиру Брауна и обставить их с Беккой смерти так, чтобы они не напоминали убийства. Не говоря уж об использовании такого количества яда, чтобы не убить Анну, но ослабить. Если бы она умерла до полнолуния, то Кэссиди некому было бы бросать вызов. Кэссиди должна была убедиться, что Анна останется в живых, — он посмотрел на часы. — Остаётся всего примерно двенадцать часов до того момента, как солнце снова сядет, и оборотни соберутся для превращения. Наша девочка не тусит. Она готовится.
Ну конечно.
— Она в парке Сент-Джеймс, — выдохнула я. — Изучает обстановку, просчитывает возможные точки входа, делает всё возможное, чтобы точно не пропустить Анну и не проворонить вызов.
— Разумнее будет подождать здесь, пока она вернётся, — сказал Лукас.
Я уже направлялась к двери.
— Она может и не вернуться, пока не сделает дело. Кроме того, — бросила я через плечо, — хватит с меня разумного поведения. Это ради Тони, Бекки и Анны... и ради меня.
Бутч Кэссиди не унесёт ноги. Не в этот раз.