Зависимость цвета вишни (СИ)

И вот в академии он держится, он спокойный. Одет с иголочки, весь из себя идеальный такой. Ой-ой, не налюбуешься прямо.
Зато мне достается! Заваливает в одних шортах, насмехается, и кормить заставляет.
В общем, понятно, я не в списке фанаток. Я в списке тех, кто спит и видит, как соседушке дегтя намазать под нос.
Так вот злюсь и на время поглядываю. Ужин стынет, Глеб Романович в загуле. И ладно бы дал отбой. Нет же, написал, что будет и обязательно попробует. Уу… ненасытный! Все мало ему.
На мой телефон приходит сообщение. Кидаюсь посмотреть, и жду, что Глеб обо мне вспомнил.
«Полина, если тебе нужна помощь с учебой, то обращайся. Помогу, без проблем».
Нет, это не от Глеба.
С помощью сосед не знаком. Вот навредить мне, то пожалуйста. Сделать меня виноватой? Так это вообще для него, как чихнуть.
В метро, пока ждала с Яном электричку, обменялись номерами телефонов. Ну это вышло, как-то невзначай. Приехала домой и думать забыла, была занята злостью на Глеба, и до чего же удивительно, что Ян не забыл.
Да так быстро решил написать мне… Помогать предложил… Заулыбалась широко, как же это приятно.
«Спасибо, Ян. Буду знать, к кому обращаться».
Культурно ответила, навязываться не хочется. И мне, на самом деле, помощь пока не нужна. Мы с Никой обсуждаем, что непонятно. На крайний случай, препода-соседа заставлю помочь.
Еще немного переписываемся с Яном. С ним легко общаться, хотя я и не считаю его простаком. Он, ого-го, какой талантливый парень. Возможно, в будущем тоже станет преподом, как умный Глеб.
Психую, что ужин остыл уже полностью. Перебираюсь в спальню. Валяюсь, конспекты читаю. Назло некоторым, не читаю конспект по архитектуре. Иначе буду снова ворчать вместо получения пользы от чтения. Нервозность только нарастает, и я лезу на тётину беговую дорожку.
Нажимаю на кнопочки. Сначала медленно двигаюсь, как на прогулке. А хочется быстрее бежать, догонять одного загулявшегося соседа. Ускоряюсь. Толком не разобралась, как работает механизм. Видимо, нажала на автоматический набор скорости, и еле успеваю перебирать ногами. Ух, как взбодрилась!
Бегу, бегу, песни ору и так мне легче становится. Сначала чувствую себя хорошо, а потом и не очень. Надо бы снизить скорость или спрыгнуть, вот-вот меня выбросит с быстрой дорожки.
Бегу из последних сил. Да где же нажать на остановку? В горле пересохло. Всё, хватит, буду заканчивать.
Готовлюсь к прыжку на счёт "три".
Неожиданно в двери раздается звонок и затем громкий стук оглушает.
Аа-а! Сбиваюсь и вылетаю с дорожки. Падаю. Еще так неудачно, колени ушибла и лбом ткнулась в стену. Ну что за невезение?
Ползу сначала за бутылкой воды, пью, потом к двери, колени пекут, на лбу наливается шишка.
Снова требовательный стук. Кто-то издевается!
В глазок смотрю… Ага. Понятно, кто. Нагулявшийся барин пожаловал.
— Время ужина вышло! — выкрикиваю, распахивая дверь в обнимку с бутылкой.
— В нашем договоре расписания не было, — Глеб, спасибо, что одетый, вламывается ко мне. Оглядывает с головы до ног. — А тебя, где носило? И что это на лбу? — тут же лезет пальцами пощупать.
— Гуляла, не только же вам развлекаться, — отвечаю сердито, стряхивая нахальную руку.
Стоит ему прикоснуться, словно током пронизывает. Мне и падения хватит, до сих пор по ощущениям бегу и бегу.
Опять я из-за Глеба Романовича пострадала. Не мог он раньше прийти или позже? Вот надо было именно тогда, когда я могла отскочить безопасно с дорожки. Он точно мой враг. Он не солнышко!
— Интересно… — тянет задумчиво, опуская взгляд на мои счесанные коленки. — Почему я после встречи с друзьями целый и невредимый, а тебя контузило? Это ж с кем ты гуляла?
— Надо с кем, — мысленно язык показала.
— Так, ну захочешь, потом расскажешь, — поглядите, даже не спорит. — Ты только не расстраивайся, Полина. В жизни бывает всякое, а потом окажется, что к лучшему.
Ничего не поняла, стою и думаю: влезет ли ему ужин за пазуху? Могу утрамбовать, если надо. Чего уж, раз старалась и кое-что добавила, то нельзя пропадать добру.
 
— Я серьезно, не расстраивайся, — Глеб продолжает меня странно успокаивать. — Зачем такие парни, если потом на лбу рог? И ты мне скажи, если он обидел, разберусь по-соседски.
После фразы, что у меня рог, побежала к зеркалу. Вернулась еще злей. Разберется он? С собой пусть разбирается. Вслух не говорю. Знаю я этого умника, меня же обвинит в неуклюжести. Молчу и обижаюсь. И я точно знаю на кого.
— А чтобы ты меньше страдала, я к тебе не с пустыми руками.
— Вы гуляли и подумали обо мне?
Ой, ну вот зачем с таким восторгом спросила?
Не поддаваться, не таять. Держаться.
Только и про лоб, и про колени забыла. Жду, когда сосед раскроет пакет. Подпрыгиваю от нетерпения.
Что же там? Что? Тортик? Вишни? Торт с вишней?
— Сначала верну твой компас, — протягивает мою вещь, а сам довольный-довольный. — Смотри, все целое и работает.
— Не, помехи остались, — мотаю головой, глядя на стрелку «солнышка» в отношении Глеба. — Давайте еще, что принесли. Показывайте уже!
— Да-да, сейчас, тебе понравится.
Он лезет в пакет и достает... такой же точно поднос, как я для него подписала, только ярко-вишневого цвета.
— Теперь и у тебя тоже будет, с чем ко мне приходить. Подумал, нехорошо это, твой поднос забирать. И вот у нас обмен получился.
Не тортик, не вишня, грустно вздохнула. Все-таки выбирал для меня и старал…
— О-о… а почему тут этикетка из зоомагазина? Почему подписано лоток для животных?
— Горская, ты что меня обманула, когда приносила еду на подобном? — сужает с прищуром глаза и ухмыляется хитро.
— Э-э-э… нет, в магазине перепутали, — ну не признаваться же в собственной глупости. — Спасибо за подарочек, — улыбочку тяну, сама думая, чем бы таким отплатить добродетелю.
На кухню несу свой личный лоток, собираюсь помыть хорошенько. Мне хотя бы новый достался, насчет подноса соседа, я сомневаюсь. Тетя любит кошек заводить.
Глеб Романович не остается ждать возле порога, за мной идет. Чувствует себя, как дома. Обжился тут гад.
Заставляет лёд ко лбу приложить. Ищет, чем мне обработать колени. Хотела его сплавить к себе, но он сказал, что согласен отужинать здесь и мне разрешил с ним сидеть за компанию. Перца бы ему на щедрость посыпать!
  
Глава 18
 
Полина
Глеб остается доволен моими котлетками. Ну еще бы, пусть бы только фыркнул, то наелся бы завтра собачьих какашек. Он такой, что успевает ужин есть и следить, как я лед в полотенце ко лбу прижимаю.
— Всё, мне уже полегчало, — надоело держать, голова заморозилась.
— Мне, что ли, держать? А ну, давай еще прикладывай, хоть рог поменьше будет.
Вот умеет сосед обнадежить. Почувствовала себя носорогом, боднуть захотелось. Глеб подошел ко мне, придирчивым взглядом, осматривая.
— Полина, ровнее нужно держать. Дай посмотрю.
Без моего ответа, вернее, запрета, Глеб приложил свою большую ладонь к моему лбу, другой рукой заправил назад волосы. Ухх… все, что заморозилось, за секунду гореть начинает. Мы так близко стоим, а сосед наклонился. Выхватил у меня из рук полотенце со льдом и сам приложил.
— Так вот надо. Горская, ну чего ты такая везучая? — головой покачал и сел обратно за стол.
Отмирать. Пора отмирать. Я же так и застыла на месте. Мало мне было перетерпеть, пока сосед отстанет с перекисью от моих коленок? Так еще и это? Руки затряслись, дышится с трудом. Не лечение, а мучение какое-то. Лучше на расстоянии от соседа держаться. Вблизи он опасен. Правда, и сама уже запуталась. Что больше опасно, нахальный сосед или мое тело, которое, подозрительно быстро откликается на его прикосновения. Представляю, что со мной будет, если вдруг поцелуемся?
Ой-ой, что я такое думаю? Как мне это вообще могло прийти в голову?
Нет-нет-нет, это не я. Во всем виновато падение. А что? Травма. У меня серьезная травма. Бред вот уже начинается. Глеб Романович так и сказал, плохо дело со мной.