Хищные грозы (СИ)

Ее охватило странное желание сорваться с места и бежать. Не просто куда-нибудь. Она осознавала, что, выйдя на улицу, направление придет само. Но податься наваждению себе не позволила. Мэлла приложила все усилия, чтобы успокоиться. Она стала медленно ходить по комнате, мягко ступая по густому ворсу ковра. Ощущение в ступнях позволяли сосредоточиться и привести в порядок мысли.
Что это может быть? Очередная ловушка охотников? Или в городке появилось давно искомое? То, зачем она несколько раз пересекла всю страну вдоль и поперек. То, что уже несколько раз ускользало из ее ловких рук. Один из хранителей? Или появился след еще одного видящего? За четыре года она так и не нашла больше ни кого из них. Что лучше: остаться и пропустить нечто важное, или податься искушению и попасться в ловко расставленные сети? Недавно с трудом удалось уйти после того, как подпалила рыжего и его помощницу. Будь Мэлла сейчас дома, а не в этом скромном старом семейном гнезде ее супруга за десятки километров от столицы, на некоторые вопросы можно было бы ответить без труда. Но ее тщательно оборудованное рабочее место с поисковыми зеркалами недоступно. А то что можно сделать здесь точно гадание на кофейной гуще.
Сомнение терзало и мучило.
Мэла села на кровать, нервно поджав ноги, укутавшись в подол длинной белой ночной рубашки. И взор уперся в лицо мужа. Он очень похож на Ярата. Но ниже и крепче. С уставшим взглядом и сединой, затронувшей виски. Его улыбка теплее и спокойнее, она не волнует сердце, и не колет его шипами. Теплый и уютный, как шаль покойной матери.
Муж лежал и мирно спал. Сейчас его ничто не волновало. Вообще, Мэлле часто казалось, что Измира никогда ничего не волнует. Всегда спокойный и милый, появляясь в поле зрения жены с легкой улыбкой на устах, порой не на шутку злил супругу, пробуждая в ее и без того неспокойной душе бурю. Как он смел приходить в таком настроении, когда ей тяжело? С каждым новым днем понимание того, что месть еще не состоялась, тяжелой ношей ложилось на хрупкие женские плечи. В ее руках пока лишь ниточки, за которые можно дергать, но ей-то хотелось отсечь голову страшной машине под названием «охотники», вместе со всеми, кто способствовал их зверствам. Стереть с лица земли охотников и, конечно, вернуть к нормальной жизни всех обладающих силой. Ради своей цели Мэлла работала без устали. А муж смел улыбаться, когда у нее на это не было сил.
И тогда она готова была сорваться, а он безмятежен, как младенец. Как у него получилось дожить до первых седин и сохранить это завидное умение? Спит словно его совесть чиста и легка. Но Мэлла то прекрасно знала, это далеко не так. За плечами ее мужа грехов не меньше, чем у каждого под этим проклятым небом. Так же она знала, что тяготеют его не только собственные грехи. В чем она, как бы не хотела не сможет ему помочь.
Мыслями о благоверном Мэлла отвлеклась от прежних раздумий. Надо узнать, что происходит, произошло или должно произойти. Она запустила тонкие бледные пальцы в распушенные светлые волосы. Кто-то в этом городе ее звал, что понять не потребовало больших сил. Очень похоже на зов Бояны. Но сейчас ни в чем нельзя быть уверенной. Охотники на какое только ухищрения не идут.
Невыносимо!
Она нервно метнулась в сторону гардероба, разбудив супруга.
— Милая, что-то случилось? — встревожено и совсем не сонно поинтересовался Измир. Он медленно приподнялся на локтях. — Ты куда-то собираешься?
Мэлла надела платье, подошла к мужу и, молча, повернулась к нему спиной. Измир покорно встал и помог зашнуровать корсет.
— Ты мне не ответишь?
Она лишь окинула мужа взглядом, провела ладонью по его теплой ото сна щеке и, на ходу закалывая волосы на затылке, удалилась.
Мэлла бежала, не чувствуя ног. Экипаж брать было нельзя. Это могло очернить ее мужа, а значит, в прикрытии его положением появилась бы огромная брешь.
Мэлла выбежала во двор.
И снова выручил старый плащ с глубоким капюшоном, что перенес несчетное количество дождей и ветров, и верный гнедой конь, что пронес ее многие километры. Иногда Мэлле казалось, что она так привязана к этой животине лишь из-за того образа, который складывается у прохожих. Неизвестный всадник на черном устрашающем коне с бешеной скоростью мчится по улице. Ветер в лицо и тревожные эмоции, исходящие от людей. Она пыталась ездить на других, как копия похожих на ее Черныша жеребцах. Но нет, привязанность к коню объяснялась иным. Только этот конь спокойно выдерживал постоянное сопровождение магии. Он не пугался, не нервничал. Он был готов ко всему. Незаменимый! Лучший! Единственный друг!
 
Мэлла пересекла весь город. Она спешила, как никогда. Ощущение, что вот-вот опоздает, не покидало. На окраине городка она успокоила коня. Где-то здесь, где-то рядом. В спальне чувствовалась тонкая, словно нить, тяга, теперь же как канатами тащило туда. Ощущения знакомые, но такие сильные и тревожные, что Мэллы представлялись разные ужасы ловушек. Окатившись на месте, она задавала сама себе вопрос: что же в таком случае она здесь делает? Как позволила себе так опрометчиво подчиниться странному зову.
Она стояла перед небольшим домиком со светлыми стенами. Мэлла окинула его взглядом. Никакого даже подобия забора, как не предусмотрительно! Насколько халатными должны быть хозяева? Мэлла спешилась. Она, осторожно ступая, прошла по аккуратной вымощенной дорожке. Страх опоздать усиливался. Но быстрее приближаться не хватало духа. Дверь не заперта.
И только оказавшись внутри Мэлла вздохнула с облегчением. Знакомая атмосфера, знакомая плотность потоков силы.
— Бояна, — укоризненно позвала Мэлла, — ты снова не заперла дверь.
Сквозь легкую музыку послушались шаги и из за не прикрытой двери показалась пожилая женщина. Не высокая, но еще вполне статная. О ее возрасте говорили разве что морщины на лице и глубокая седина собранных волос. Ясные глаза смотрели недовольно, но губы приветливо улыбались.
— А это ты? Проходи.
Мэлла приподняла одну бровь, но промолчала. Она окинула внутренне убранство домика оценивающим взглядом. Похоже, что Бояна только приехала. На нее это похоже. Мэлла не знала никого, ни среди простых людей, ни среди колдунов, кто так часто бы менял место жительства. Но все же в жилищах Бояны было постоянство. Это всегда маленький, неприметный дом. В одной комнате спальня, во второй очаг и стол с двумя стульями. Бояне больше не надо. Для нее важнее чистота и те несколько картин, да музыкальная шкатулка, что она за собой таскала по стране.
— Тебе не кажется, не очень умно приближаться к этому лесу? — Мэлла медленно обходила две маленькие комнатки и оценивающе смотрела. Когда то она жила в точно таких же с Бояной вместе. Сейчас, к счастью, это в прошлом. — В нем обладателей силы чуть ли не больше, чем во всем остальном королевстве.
— И этим они очень хорошо отвлекают от меня и тучи, и охотников.
— Да, заметила, — согласилась Мэлла. — Я тоже какой день тут разгуливаю, а туча над лесом даже не думает шевелится.
— Ты не нападала на след кого нибудь из видящих? — Бояна стояла возле окна и сосредоточено всматривалась куда то в даль. Если бы Мэлла не могла проследить за ее взглядом, то была бы уверенна, что та высматривает те самые тучи на небе. Но, похоже, сегодня Бояну занимает что-то по интереснее.
— Нет, с тех пор как четыре года назад потеряла след той девчонки — тишина.
— И ты все еще думаешь, что она жива? — теперь Бояна смотрела уже на Мэллу. И кажется в ее взгляде появилась… надежда?
— Да. Я до сих пор проверяю. Я не могу понять, что с ней. Но ее сознание от моего зеркала ускользает. Ты что то знаешь или чувствуешь? — Мэлла задала вопрос, но уже заранее знала, мало вероятно, что Бояна ответит. По крайней мере правду.
— Нет, — ожидаемо коротко ответила та. — А у тебя все хорошо? — спросила Бояна, продолжая смотреть в окно.
— Да, правда пару дней назад чуть не попалась рыжему охотнику с какой то вялой девкой на привязи.
— Что? Рыжий? — Бояна обернулась и даже сделала несколько шагов к Мэлле.