Третий оттенок любви (СИ)

— Это Герра, — представила неизвестную королева, — она королевская придворная модельерка. Поможет тебе привести себя в порядок, Вивьенна.
Представленная женщина вновь присела в низком реверансе с тихим подчтением пролепетав:
— Это великая честь для меня, благословенная Спасительница!
От её слов у Вероники кровь нахлынула к щекам: никогда прежде никто не выказывал девушке столько почтения. Ника нерешительно взглянула сначала на королеву, затем на беловолосого рыцаря, ища у них поддержку и ответ то, как поступать ей дальше.
— А как же домой?.. — робко поинтересовалась Избранная Вивьенна у правительницы местных земель.
— Ты исполнила свою судьбу и осуществила все возложенные на твои плечи надежды, — Артурия приблизилась и мягко приобняла девушку за плечи. — Теперь ты вольна делать, что пожелаешь. Однако я прошу тебя, — она выдержала подобающую паузу, — останься в этом мире ещё на одно утро.
Светлая улыбка озарила прекрасное лицо Артурии, как солнце сейчас озаряет город. У Вероники не было повода, чтобы отказываться. Скорее наоборот, в душе она радовалась, что нашлась причина задержаться и ещё подольше побыть рядом с ним.
Экстренно девушку искупали, насухо обтёрли махровыми полотенцами и принялись облачать в шёлк и бархат. Все вокруг суетились: служанки сновали туда-сюда под дирижёрские взмахи Герры, а искусные парикмахеры колдовали над вновь порусевшими волосами попаданки. И когда Веронику поставили перед огромным, заключённым в золотую раму зеркалом, девушка могла с точностью заверить, что это не она удивлённо наблюдает за происходящим из зазеркалья.
О пережитых приключениях у Вероники на лице говорили лишь лихорадочно блестящие глаза да ещё темнеющие под ними круги (их спрятать не смогла даже местная пудра). Однако ночнушка с тапочками ни в какое сравнение не шли с тёплым оттороченным мехом платьем из плотной ткани, под длинным подолом которого скрывались острые носики зимних сапожек. Ника изумлённо провела ладонями по чуть шероховатой текстуре наряда, сидевшего на ней как влитой. Всё благодаря волшебным ручкам Герры, стоявшей и восхищавшейся тут же, рядом.
— Вы будете неотразимы перед жителями Истерлока, — завороженно проговорила модельерка, поправляя волосы Избранной, основной массой лежащие на плечах девушки, и только несколько передних прядей были хитро заколоты сзади, превращая весь облик Ники в простой, но при этом изысканный.
Сердце Вероники судорожно забилось, когда она, покинув покои королевской швеи, попала под пристальные взгляды десятков воинов, чьей задачей было проводить Избранную в цремониальный зал.
Мечущимся взглядом она нашла своего беловолосого спутника и, стараясь не обращать внимания на почтенно склонённые головы остальных мужчин, ринулась к Феликсу, цепкой хваткой впилась в его руку.
— Не отпускай меня, — с опаской прошептала Ника, подозрительно оглядываясь на окружавших незнакомых рыцарей.
— Тебе не о чем волноваться, — с мягкой улыбкой ответил Первый Меч, укладывая её ладошку на сгиб своего локтя. — Ты наша Спасительница, и никто не посмеет тебя тронуть. Тем более, одно твоё появление уже поднимает дух всем подданным королевства.
Под его нежные успокаивающие слова они добрались до огромных двухстворчатых дверей, которые при их приближении медленно распахнулись, на секунду ослепляя девушку после мрачного коридора, освещённого одними лишь свечами.
Уши тот час же сдавил гул сотен голосов. В церемониальном зале и яблоку негде было упасть.
На возвышении нескольких ступеней располагалась небольшая площадка, играющая сейчас роль трибуны. На ней одиноко и горделиво стояла Артурия. В блеске бесчисленного множества свечей её королевский наряд засиял по-иному красочно. Тяжёлый пурпурный плащ, окаймлённый белоснежным мехом казался неподъёмным для узких женских плеч. Однако королева чувствовала себя в нём вполне свободно. Она повернулась к вошедшим, и меховые полы мантии взметнулись по ходу движения правительницы. В тёплом свете огней ярко блеснула золотая зубчатая крона, венчающая весь высокородный облик.
 
Артурия протянула Нике ладонь, и как только Феликс отпустил свою подопечную, девушка мигом обрела другую опору в лице венценосной.
При возникновении в зале Вероники все резко затихли. Сотни людей, толпящихся и теснящихся во все глаза наблюдали за появлением Спасительницы. В образовавшейся тишине зашептались незнакомые для девушки слова молитв, и некоторые из присутствующих неслаженно потянулись ко лбам, озаряя себя каким-то дугообразным жестом и склоняя следом головы.
А Ника так и застыла. То ли от осознания того, что панически боится сцены, то ли от изумления, сколько же жизней породила её маленькая детская "рукопись".
— Битва за жизнь, может, и выйграна! — провозгласила Артурия, разрывая сакральную тишину. — Но сейчас время восстановить не только стены, но и решимость в наших сердцах. У нас не было бы будущего, если бы не решимость этой девушки, — правительница лёгким взмахом руки указала на Нику. — Добро всегда победит зло, а любовь преодолеет всё!
Едва Вендрагон закончила, голоса людей зазвучали увереннее: они восклицали, боготворя Спасительницу, замолили неистово. И не сводили благодарственных взоров с дрожавшей, будто осиновый лист, Избранной Спасительницы всего мира. То тут, то там мелькали на лбах дугообразные символы.
— Сегодняшний день — великий праздник жизни! — в сердцах объявила Артурия, вознеся руки к высоким стрельчатым сводам. — Каждый верноподданный Дарк'ана может расчитывать на милость королевского двора! Разжигайте очаги, лампады, свечи. Пускай суда и конные гонцы тронутся в путь и разнесут благую весть! — она повелительно махнула рукой в сторону двустворчатых врат, ведущих наружу, и те по приказу её магии распахнулись, позволяя тёплым лучам забраться в ещё стылое от долгой зимы помещение. — Мы все снова живы…
Последнюю фразу правительница добавила чуть тише. И расслышала её, возможно, только Вероника.
Народ Истерлока, радостный и суетливый, повалил на улицу, оттуда уже слышались басистые голоса глашатаев и песнопения с танцами и музыкой.
Однако не успел зал и наполовину опустеть (из городских жителей остались особо верующие, так и не оторвавшие глаз от Вероники), как звонкий сторожевой рог пропел коротких три раза. В одно мгновение высоченый проём врат охватило колдовское синее с чёрным пламя, что, ярко вспыхнув, образовало широкую гладь портала, за неясной рябью которого стояло с десяток тёмных фигур.
Звонко цокая копытами по мраморным плитам, устилавшим пол, в большой церемониальный зал из колдовской воронки вышел огромный воронной конь. На его мощной спине величественно восседал всадник. Ни кто иной как сам Император Дейллиан Первый. Следом из портала возник небольшой отряд рыцарей, закованных в чёрные непроницаемые доспехи. Каждый из воинов торжественно нёс в руках копьё со знаменем тёмной Империи. Из рыцарьского отряда выделилась высокая фигура в такой же чёрной как и знамёна мантии — придворный маг Диниир.
Перед этой незванной и опасной процессией расступались даже дворцовые стражники, ощетинившие алебарды и готовые к бою, а простой люд так и вовсе смотрел в благоговейном страхе и испуганно жался к стенам.
Всадник остановился в нескольких метрах от трибуны, на которой в боевой изготовке стоял всесь цвет рыцарства Дарк'ана, окружающий защитным кольцом королеву и до сих пор поражённую происходящим Веронику. Но теперь, в близи, девушка могла подробнее рассмотреть уже знакомый ей облик молодого Императора.
 
Лёгким движением мужчина спрыгнул со своего скакуна, передал поводья одному из рыцарей и сделал несколько уверенных шагов к ступеням. Своей красотой он напоминал бога, сошедшего с небес. На плечах у него был угольного цвета бархатный окаймлённый коротким мехом плащ, под которым виднелся тёмно-серый вышитый серебряной нитью жилет, опаясанный широкий кожаным ремнём, поддерживающим чёрные прямого кроя штаны, заправленные в высокие сапоги со шпорами.