Шестипалая
Никки отправилась за аптечкой, а долговязый Солтер - за бурбоном. В ожидании того и другого я рассказал Джерико о нашей попытке связаться с полковником Ветингтоном, о разговоре с Дейвом Паскалем и полицейским-ирландцем и об обещанной нам помощи.
- Они не успеют. Парни Хадсона очень скоро ворвутся в дом, - нахмурясь, сказал Джерико, похлопал рукой по винтовке, которую держал под мышкой, и повернулся к Майку: - Майк, ты что-то говорил нам о запертом сарае, в который тебя не пустили. Не знаю почему, но мне хочется туда попасть. Так что это за сарай, Энжела?
Похоже, вопрос Джерико поставил миссис Драйден в тупик.
- Там хранится мебель, - удивленно глядя на Джерико, проговорила она. Мать Фрэнка умерла за год до его гибели. Дом свекрови продали, а мебель осталась. Вот мы ее туда и свезли. Помимо мебели там хранятся еще кое-какие ее вещи. Этот сарай уже три года закрыт.
Никки вернулась с металлической коробкой и достала из нее пузырек с нюхательной солью.
- Гэлли, ты не забыл, как ею пользоваться? - протягивая мне винтовку, спросил Джерико.
Он взял у Никки нюхательную соль, присел возле дивана и поднес пузырек к носу Тейера. Через пару секунд тот открыл глаза и слабо махнул рукой. Затем его взор остановился на склонившемся над ним Джерико, и на лице его отразился ужас.
Взяв Тейера за плечи, Джерико усадил его и развернул лицом к нам.
- Энжела! - увидев миссис Драйден, изумленно воскликнул Тейер.
Энжела промолчала.
- А сейчас, приятель, самое время продолжить разговор, который мы начали у тебя в гостиной, - угрожающе произнес Джерико. - Так где Линда?
Тейер увидел приближающегося к нему Майка, и губы его затряслись.
- Клянусь, не знаю, - пролепетал он.
- А как зовут твоих друзей, которые меня били, тоже не знаешь?
- Вы же сами видели, они были в масках. Я не знаю, кто...
- Приятель, не злоупотребляй моим терпением. Оно уже на исходе, прервал его Джерико и взял протянутый ему Солтером стакан с бурбоном. Сделав большой глоток, он вернул стакан Солтеру. - Вы меня сначала избили, потом связали и заперли, а потом устроили на меня охоту как на дикого зверя, продолжал он. - Этого вполне достаточно, чтобы всех вас отдать под суд.
- Клянусь, я хотел вам помочь. Правда, - дрожащим голосом произнес Тейер.
Он скривил губы и вдруг заплакал, словно ребенок. Затем, умоляющее глядя на миссис Драйден, Тейер пробормотал:
- Энжела, я знаю вас с малых лет. Разве я хоть раз дал вам повод подумать обо мне плохо?
- Чтобы она о тебе ни думала, но факты говорят сами за себя, - заметил Джерико. - Ты застрелил лейтенанта Краули, прекрасно зная, что это был он. Ты замешан в исчезновении Линды Вильямс. Ты со своими дружками избил меня до полусмерти, а потом, связав по рукам и ногам, запер в сарае. Более того, когда я вырвался на свободу, ты с ними устроил на меня настоящую охоту. Этого более чем достаточно, чтобы миссис Драйден изменила о тебе мнение.
- Оррин, этому же должно быть хоть какое-то объяснение, - сурово сказала Энжела.
- Учти, Тейер, добровольное признание может смягчить твою вину, сказал Джерико. - Только пойми меня правильно - выколачивать его из тебя мне совсем не хочется. Но независимо от того, какое обвинение предъявят твоим сподвижникам из АИА, тебя точно будут судить за убийство. А может быть, и за два. И жену твою тоже. За соучастие в преступлении. Это же она привела с собой парней в масках, которые избили меня. Так что тебе можно приписать еще и покушение на убийство.
- Но вас же не собирались убивать! - едва сдерживая слезы, воскликнул Тейер. - Мы хотели вас только попугать. И всех остальных тоже.
Джерико осторожно коснулся раненой руки.
- Всего каких-то десять сантиметров левее, и пуля попала бы мне прямо в сердце, - сказал он.
- Да, но она же не попала, - возразил Тейер.
- Чем вы занимались в лесу, когда стреляли по мне и Никки?
- Это были учения, - выпалил Тейер. - Мы проводим регулярные занятия по ведению антипартизанской войны.
- Ради бога, мистер Джерико! Вы что, собираетесь поверить этому бреду? - воскликнул Майк и угрожающе двинулся на Тейера. - Тейер, я хочу знать, что случилось с Линдой Вильямс. Ну-ка, отвечай!
- Пожалуйста, Оррин, - сказала Энжела. - Линда - подруга Майка Райана. Можешь себе представить его состояние. Он уже сутки о ней ничего не знает. Что бы ты чувствовал, если бы Делла или одна из твоих сестер вдруг исчезла, а рядом с тобой оказался человек, который может знать, где она находится?
Тейер вынул из кармана брюк носовой платок и вытер с лица пот и слезы.
- О Боже! - дрогнувшим голосом произнес он. - Если б можно было вернуться на сутки назад! Если б это было возможно!
На войне в Корее я научился во время допроса определять момент, когда пленный уже готов расколоться. Тогда давить на него уже не надо, а нужно только ждать, когда он заговорит сам. Сейчас наступил именно такой момент. Джерико тоже его отследил и схватил Майка за запястье, чтобы тот не набросился с кулаками на Тейера. Оррин же, ища защиты, переводил взгляд с одного из нас на другого.
Наконец его взгляд остановился на Энжеле, единственном человеке, на чье снисхождение он мог бы рассчитывать. Мы для него были чужими и поэтому врагами.
- Энжела, вчера во второй половине дня мы устроили совещание, - начал рассказывать Тейер. - На нем обсуждалось организованное вами представление. Каким оно будет, нам рассказал Джо Блисс. Вы же, Энжела, от него ничего не скрывали, и он подробно нам его описал. Джо знал, что будет громко играть музыка, что будет разноцветная подсветка, что зрители придут в экстаз, начнут кататься по полу и что все это, скорее всего, закончится всеобщей оргией. Он сообщил, что для постановки этого зрелища вы пригласили пятнадцать или двадцать нью-йоркских хиппи. Извините, Энжела, но мы такого безобразия в нашем Гленвью допустить, естественно, не могли. Мы переговорили с мистером Хадсоном, и он разрешил нам вторгнуться на территорию вашей усадьбы, прервать представление и отправить распущенных юнцов обратно в Нью-Йорк.
За время многочисленных допросов захваченных в плен корейцев у меня, служившего в разведотделе американской армии, выработалось особое чутье - я мог безошибочно определить, говорит ли допрашиваемый правду или лжет. Слушая Тейера, я чувствовал, что его признания не вполне искренни.