Изыди, Гоголь! (СИ)
Меня пытались использовать в темную, и мне это ой как не нравится…
-- Дела моих потомков на Земле тебя не касаются, Кроули, -- лицо Мары высокомерно вытягивается. -- Не обращай на них внимание и занимайся своим поручением.
Легко сказать "не обращай на них внимание", когда ушастые недоумки похищают не твою невесту.
-- Кстати, о моем поручении, -- решаю я перевести тему. -- Дай мне детали пропажи твоих дочерей. Когда, при каких обстоятельствах, кто их видел последний раз. Если их похитили, то кто, по-твоему, мог это сделать?
-- Ты возомнил себя сыщиком, Кроули? -- дергает бровью Богиня. -- Я сказала тебе найти и вернуть, а не расследовать. И дала тебе для этого все необходимое.
Я укоризненно взмахиваю пальцем.
-- Ошибаешься! Пока я разберусь в твоем гримуаре и найду подходящий способ поиска, с твоими дочерьми может произойти что угодно. Мне нужен мой гримуар!
Мара отвечает лукавой улыбкой.
-- Считай это проверкой своих способностей. Со смертельным исходом в случае провала.
Пораженный такой наглостью, я вскакиваю на ноги.
-- Matrem tuam, Мара! Зачем бы тебе не понадобился мой гримуар -- оставь это! Иначе…
Мой голос вибрирует от переполняющей меня силы. Мир лишается красок. Тени вздрагивают и нехотя начинают стекаться ко мне. Живая Тьма подчиняется моей воли.
Мрак угрожающе сгущаются вокруг Мары. Но богиня лишь звонко смеется в ответ.
Щелчок пальцами -- и моя связь с Тьмой пропадает.
Обессиленный, я падаю на одно колено и хватаю ртом воздух. Мгновение божественного могущества сменяется полной беззащитностью и бессилием.
Словно ты посреди снежной пустыни в один миг становишься абсолютно голым.
-- Похоже, за долгие века бессмертия ты лишился чувства самосохранения, -- бледное лицо Мары пересекает зловещая улыбка. -- Может, получиться сыграть на других чувствах?
Мара делает повелительный жест рукой. Мрак посреди гостиной сгущается, а затем истончается. В полупрозрачной дымке появляется знакомый девичий силуэт…
-- Что происходит? Где… где я? Здесь кто-нибудь есть?!
Простое замызганное платье, веснушки на молодом лице, растрепанная каштановая коса. Только вместо ореховых глаз сплошь черные, заволоченные самой Тьмой.
Не веря своим глазам, я подхожу к девушке из своих снов. Она кажется слишком хрупкой, слишком беззащитной, поэтому я касаюсь ее очень осторожно, даже робко.
Мои пальцы проваливаются сквозь веснушки. Мара насмешливо хмыкает.
Всего лишь проекция.
-- Как же холодно…
Безымянная девушка вздрагивает. Обняв себя руками, она опускается на колени.
Она мертва. Ее душа должна была отправиться на перерождение. Но вместо этого самодовольная богиня держит душу этой девушки в своем гримуаре Смерти, как в темнице.
Хуже всего, что, похоже, это длится не один век. И все ради моего шантажа.
-- О, боги… -- девушка из моих снов прерывисто всхлипывает. -- Лишь бы с Алом… все было в порядке…
Хочется задать множество вопросов. Хотя бы просто узнать ее имя. Но я не могу.
Не могу показать Маре, что вместе с гримуаром Ворона она забрала и мои воспоминания. Иначе она осознает, какую власть имеет надо мной.
-- Довольно, -- я оборачиваюсь к богине.
Безымянная девица тут же вскидывает голову:
-- Ал? Это ты?
Взмах божественной ладони -- и проекция исчезает.
Я остаюсь на месте. Смотрю в точку, где мгновение назад находилось лицо девушки из моих снов. Девушки, которая даже после своей смерти переживает за другого человека.
За меня.
-- Я найду твоих дочерей. Ты вернешь мне мой гримуар. Договор закроется, и после ты отпустишь ее душу. Иначе…
Я оборачиваюсь к богине. На ее бледном лице светится торжествующая улыбка. Ей приносит удовольствие знание того, что она наконец-то смогла задеть меня за живое.
-- Мой тебе совет, Мара…
Когда богиня встречается со мной взглядом, самодовольная ухмылка почему-то пропадает с ее лица.
-- Беги.
***
Гончие Тьмы от нетерпения нарезают вокруг меня круги. Спустя все мои изыскания они, в конечном итоге, оказываются самым доступным и в то же время эффективным способом поиска.
Я призываю Божественный гримуар и освобождаю из Потусторонней Тюрьмы предмет, принадлежащий дитя Мары.
Заботливая мамаша дала мне лучшую из вещей, которые сохранили след ее тринадцатой дочери.
Черные кружевные трусики.
Я бросаю белье на ковер. Гончие обнюхивают его. Запомнив запах, темные твари начинают метаться по гостиной от одной тени к другой в поисках следа. Затем и вовсе разбегаются по особняку.
Дочь целой богини наверняка прячут под могущественным заклинанием. Так что моим собачкам понадобится время, чтобы взять след.
В соседнем коридоре внезапно раздается грохот, болезненный стон и отчаянное:
-- Чтоб тебя на вилы посадили, Кроули!
Потирая ушибленный зад, в гостиную заходит Асмодей. В руках сломанная надвое метла.
Демон должен был убрать паутину и плесень со стен и потолков, но, похоже, его королевская задница не удержалась на стремянке.
-- Не пойму, на кой черт убираться в этом гадюшнике! -- рычит князь Инферно и выбрасывает сломанную метлу. -- Проще сжечь здесь все до тла и построить новый замок! С башнями, чтобы осматривать владения! С пыточными, чтобы наслаждаться криками врагов! С сокровищницей, чтобы хранить награбленное! И обязательно с погребом, чтобы праздновать завоевания!
Я устало вздыхаю.
-- А строить это все будут твои легионы?
-- Конечно, нет! -- князь Инферно встает в позу. -- Я не позволю своим подданным лицезреть меня в… таком виде!
Асмодей брезгливо оглядывает свою форму дворецкого. Он все еще не носит штаны, но, благо, мешковатая ливрея скрывает все безобразие.
-- Да и не смогу я призвать достаточно легионов, -- нехотя признает демон.
Как мы недавно выяснили, огонь Инферно, который горит в магических источниках демонов, не очень ладит с Тьмой.
Первобытная стихия всегда стремиться расти и поглощать все вокруг. Из-за заключенного с Асмодеем договора ее частичка проникла в его магический источник и сильно ограничила его магию.
Князь Инферно, превосходивший Десятый магический уровень, упал до Шестого, может, Седьмого. И лишился доступа к сильнейшим инфернальным заклинаниям, вроде призыва ручного дракона.
За последнее особенно обидно. Кто еще из дворян мог бы похвастаться собственным сторожевым драконом?
-- Что это за шум?
В дверях гостиной появляется Анна. В розовой пижаме, с растрепанной шевелюрой, заспанная, она выглядит необычайно мило и невинно.
-- Г-Гриша? Ты уже проснулся?
Оглядев себя, сводная сестричка с вежливой улыбкой извняется и убегает восвояси.
Я киваю Асмодею:
-- Накрывай завтрак. Замок будем строить позже.
Обреченно вздохнув, демон отправляется на кухню.
-- Дерьмо за ним убери, жрать приготовь, замок построй, -- бормочет князь Инферно. -- Нашел себе служанку-кудесницу…
Асмодей, приподняв свой змеиный хвост, почесывает мохнатый зад. Я невольно морщусь. Страшноватая служанка получается.
Первой в обеденный зал спускается, на удивление, Маргарита. С распущенными темными волосами, в простом домашнем платье, она как всегда манит своей зрелой женственностью.
Чуть погодя к нам присоединяется и Анна. Наспех уложенная прическа, легкий магиях, сарафан с открытыми плечами. Я даже улавливаю аромат вишневых духов.
Уж не ради меня ли такие старания с утра пораньше?
Похоже, у нас с мачехой сходятся мысли. Потому что, глянув на меня, она одаривает дочь лукавой улыбкой. Анна же смущенно отводит взгляд.
Наконец в зал, вкатывая впереди себя тележку, прибывает Асмодей.
-- Обычно я ем детей своих врагов или мне готовят слуги, -- сообщает князь Инферно, пока накрывает стол. -- Так что я готовил по книге рецептов, которую отыскал в библиотеке. Называется "Фантастические твари и кем они питаются". Собственно, самих рецептов там немного, но суть я уловил...