Стоянка поезда – двадцать минут
* * *Ген
рих
часто
задумывался,
почему
немцы
так охотно
ездят
в Сибирь?
Этот регион
притягивает
немцев
так же, как русских —
Париж.
Этот город
любят
не за то, что он считается
европейской
столицей,
для нас Париж —
противоположность
нашим
будням,
в нем слились
тоска
по прекрасному
и некий
необъяснимый
страх.
Так же и в случае
Сибири.
Ни в какой
телепрограмме
мира нет столько
документальных
фильмов
о чудесном
сибирском
мире, как на немецком
телевидении.
Каждый
год на Рождество
немецкие
телезрители
устраиваются
удобнее
перед
телевизором
с чашкой
глинтвейна
и тёплым
пледом
на коленях
и отправляются
в воображаемое
путешествие
по тайге.
Как правило,
любой
дедушка
может
тоже что-нибудь
к этому
добавить.
И так уже на протяжении
нескольких
десятилетий…
То же са
мое —
в книжной
индустрии.
Как только
где-нибудь
в мире выходит
книга
о Сибири,
все равно,
любовный ли
это роман
или научные
результаты
геологоразведочной
экспедиции,
она сразу же
переводится
на немецкий
язык. Никакой
народ
мира не обладает
такой
обширной
литературой
о Сибири,
какая
создана
в Германии.
Один только
писатель
Хайнц
Хай
нц
Конзалик
написал
в 1960-1970-е годы дюжину
книг о Сибири,
которые
по итогам
продаж
затмили бы
любую
книгу
о «Гарри
Поттере».
Вот названия
некоторых
его книг: «Сибирская
рулетка»,
«Проклятия
тайги»,
«Крест в Сибири»,
«Транссибирский
экспресс»,
«Наталья,
девушка
из тайги»
и так далее.
* * *Оте
чественный
туристы,
которые
каждое
лето по традиции
уезжают
с рюкзаками
в леса на несколько
недель,
чтобы
отдохнуть
от городской
жизни,
рассказывают,
что нигде
не встречали
столько
немецких
туристов,
как в последний
год на Байкале.
Русские
отпускники
своим
сибирским
просторам
предпочитают
иные пункты
назначения —
отправляются
на Канарские
острова
или летят
в Египет
или Тунис
по супердешёвым
тарифам
для русских.
Это их привлекает
больше,
чем подвергаться
в Сибири
укусам
диких
комаров.
В ито
ге
по берегам
Байкала
бродят,
в основном,
группы
иностранных
туристов —
американцы,
голландцы
и, прежде
всего,
немцы.
Такие
группы,
состоящие
в основном
из немолодых,
легкомысленно
снаряженных
людей,
можно
встретить
в самом
сердце
тайги.
«Такое
ощущение,
что они после
Сталинградской
битвы
так и не поняли,
что война
закончилась,
и всё еще ищут пути на родину», —
как-то пошутил
их русский
гид. «Мы приезжаем
сюда каждый
год», — рассказывают
немцы.
Дол
гое
время
Сибирь
играла
в немецкой
истории
прямо-
таки мистическую
роль. Для них она была то раем, то адом. Российские
цари хотели
заселить
весьма
богатый
природными
ресурсами,
но почти
не обжитый
регион
хорошими,
старательными
работниками.
Местное
население
было по большей
части
кочевым
и шаманским,
но в плане
строительных
и разведочных
работ
они ничего
не делали.
Они молились
разным
богам,
и вообще
у них всегда
было много
своих
дел. А от бурятского
верховного
бога Байкала
Бурхана
они получали
ежедневно
как дар что-нибудь
белое,
чаще всего,
молоко.
Рус
ским
Сибирь
служила
долгое
время
местом
ссылки.
Отправившись
в Сибирь,
люди получали
возможность
уклониться
от государственной
власти.
Солдаты,
дезертировавшие
из армии,
иноверцы,
отлученные
от православной
церкви,
казаки,
желающие
создать
автономию,
служащие,
проигравшие
или растратившие
государственную
казну…
Одним
словом,
все, кто не знал, куда им идти, обосновывались
в тайге.
Эти русские
люди завоевывали
сибирскую
землю
метр за метром,
но в своём
большинстве
они не были очень хорошими
работниками.
Поэтому
щедрыми
дарами
в виде земельных
наделов
и денежными
поощрениями
русские
правители
заманивали
в Сибирь
немцев.
России
были нужны
старательные
граждане,
которые
обходились бы
с государственной
собственностью
так же бережно,
как с их собственной.
Пос
ледний
премьер-министр
Столыпин
нанял
до революции
множество
немецких
гастарбайтеров.
Правительство
взяло
на себя все расходы
по переезду.
Кроме
того, каждая
семья получила
в подарок
от царя 15 гектаров
земли.
Для многих
немцев
такое
предложение
было очень заманчивым.
Тогда
в тайге
появились
более
ста новых
деревень.
Немцы
зарекомендовали
себя как старательные
работники,
не падающие
духом
перед
сложностями,
в том числе
перед
комарами.
Когда
они накапливали
сбережения,
естественно,
в их планы
входило
как можно
скорее
со всем добром
и нажитым
имуществом
вернуться
назад
в Германию.
Такие
планы,
однако,
расходились
с планами
российского
правительства.
Всеми
средствами
оно пыталось
удержать
немцев
в Сибири.
Кро
ме
того, возникла
такая
традиция:
если происходит
мировая
война
или революция,
немцы
сразу же
в большом
количестве
оказываются
в Сибири.
Военнопленные
и отказавшиеся
от участия
в войне,
коммунисты
и антикоммунисты,
друзья России
и враги
России —
все они вновь обретали
дом в сибирском
снеге,
строили
здесь железные
дороги,
добывали
сырьё из земли,
возводили
фабрики
и продолжали
историю
освоения
Сибири.
Иногда
в Сибири
было даже больше
немцев,
чем бурят,
которых,
в отличие
от многих
немцев,
жизнь
в Сибири
не смущала.
Они жили в своих
буддистских
хижинах,
молились
и лили молоко
в Байкал
в честь
Бурхана,
который
за это не скупился
на хорошую
погоду.