Стоянка поезда – двадцать минут
Неч
то
подобное
наблюдалось
и на закате
СССР. Люди изобретали
множество
способов,
дабы избежать
многодневных
изнуряющих
стояний
в очередях,
которые
к тому же не гарантировали
покупки
товара.
В магазин,
например,
можно
было прорваться
с помощью
грубой
физической
силы. Места
в очереди
продавались,
цена зависела
от того, насколько
близко
к голове
очереди
находилось
место,
насколько
дефицитен
был товар.
Имелась
даже поговорка
«Если хорошо
постоять
в очереди,
то можно
и не работать»,
можно
было и нанять
«стояльщика»,
который
отстаивал бы
очередь
за вас. На товары
длительного
пользования
также
«записывались
в очередь».
Существовали
определённые
дни записи
и, чтобы
попасть
в список,
люди вставали
в очередь
с вечера,
посменно
с родственниками
выстаивая
ночь, чтобы
с утра к началу
записи
оказаться
как можно
ближе
к началу
списка.
Причём
запись
была непонятного
свойства:
помимо
отметки
в магазине
нужно
ещё было в определённые
дни приходить
отмечаться
у непонятных
инициативных
людей,
чтобы
не быть вычеркнутым
из списка.
Чтобы
не забыть
трёх-четырёхзначный
номер
во время
переклички,
его записывали
ручкой
на ладони.
Ког
да
дефицит
становится
постоянным
и нарастает,
государство
вынуждено
вводить
нормирование
распределения
товаров.
В СССР одним
из вариантов
такого
нормирования
была карточная
система
или «талоны».
Помимо
введения
этой системы
в военное
и послевоенное
время,
в СССР такое
распределение
существовало
и в мирные
годы, в частности
в конце
1980-х, в отдельных
регионах
на некоторые
продукты.
Ан
тиалкогольная
кампания
1985 года привела
к тотальному
дефициту
крепких
алкогольных
напитков
и креплёных
вин, для приобретения
которых
во многих
регионах
вводились
талоны.
Например,
одна бутылка
водки
и две бутылки
вина в месяц
на человека.
Рас
пространялся
по талонам
и ассортимент
промтоваров —
от мыла, стирального
порошка
и спичек
до галош,
женского
белья, водки.
В Со
ветском
Союзе
всё сильнее
ощущалось
влияние
Запада.
Не в последнюю
очередь
это касалось
моды. Советские
граждане,
долгое
время
лишённые
возможности
следовать
последним
мировым
тенденциям,
теперь
отстаивали
в огромных
очередях,
чтобы
втридорога
купить
зарубежную
одежду
или обувь, с которой
в союзных
республиках
было особенно
тяжело.
По
чувствовав
некоторую
свободу,
и женщины,
и мужчины
в период
хрущёвской
«оттепели»,
а потом
и в брежневские
времена
стали
экспериментировать
со всеми
доступными
стилями,
то примеряя
образ
хиппи,
то щеголяя
в узких
брюках
и белых
рубашках.
В то же время
довольно
распространенным
стал и «русский
стиль». И в СССР и в мире 70-е запомнились
как десятилетие
«дурного
вкуса»,
что, впрочем,
не помешало
им стать одним
из самых
ярких
периодов
моды. Джинсы
любой
ценой.
Два слова,
неизменно
ассоциировавшиеся
с модой
того периода —
«дефицит»
и «блат». Привезённые
из-за рубежа
вещи можно
было купить
в одном
из магазинов
«Берёзка»
или в сотой
секции
ГУМа — однако
эти места
были открыты
лишь для чиновников
и партийных
деятелей.
Иностранцы,
продавая
одежду,
увозили
из России
икру и золотые
украшения.
В особом
почёте
были финские
сапоги,
которые
в Советском
Союзе
меняли
на водку.
Самыми
популярными
журналами
мод в СССР по-прежнему
оставались
«Силуэт»
и «Ригас
модес»,
однако
в это десятилетие
в Союзе
стали
появляться
и иностранные
издания,
а вместе
с ними пластинки
с записями
популярных
исполнителей
и западные
фильмы.
Вмес
те
с фильмом
«Лихорадка
субботнего
вечера»
с Джоном
Траволтой
в Советский
Союз пришла
мода на клешёные
брюки
и джинсы,
ставшие
знаковой
вещью десятилетия.
Джинсы
были самым
модным,
самым
желанным
и в то же время
самым
недоступным
предметом
одежды.
У фарцовщиков
или на чёрном
рынке
можно
было купить
модели,
привезённые
из Югославии,
Болгарии
и Греции,
однако
верхом
мечтаний
каждого
советского
модника
оставались
фирменные
американские.
За удовольствие
носить
джинсы
многие
были готовы
не только
отстоять
в очереди,
но и отдать
месячную
зарплату —
разные
модели
стоили
от 120 до 160 рублей.
Кроме
брюк из джинсовой
ткани
шили прямые
юбки с разрезом,
сарафаны
и батники —
все это точно
так же можно
было купить
только
у фарцовщиков.
Однако
часто
случалось
так, что, даже заплатив
за заграничный
товар
три цены, покупатель
оставался
ни с чем: советские
«предприниматели»,
стремясь
заработать,
часто
в упаковке
вместо
готовой
к носке
вещи отдавали
клиенту
только
одну штанину.
Если же покупателю
повезло,
и джинсы
оказывались
целыми,
вещь часто
не подходила
по размеру:
молодым
людям
приходилось
в обновке
садиться
в горячую
ванную,
чтобы
ткань «облепила
тело». Впрочем,
обманывали
фарцовщики
и своих
зарубежных
клиентов,
подсовывая
им вместо
денег
«куклу» —
пачку,
где настоящими
были только
верхняя
и нижняя
купюры.
Же
ланными
заграничными
вещами
кроме
джинсов
были сапоги-
чулки,
водолазка
или свитер-
лапша
и портфель-
«дипломат».
За любой
из этих обновок
советские
граждане
готовы
были переплачивать —
импортные
вещи считались
символами
престижа.