Клан зверя (СИ)

— Ты убила лугару и обняла оборотня.
— Нет, я убила врага и обняла лугару, — ответила Мэг, слабо улыбаясь. — Как вы выбрались из погребенного под камнями селения?
— Просто вылезли из колодца, — коротко шепнул Ральф. Его рука помимо его воли потянулась к её лицу, и он провел костяшками пальцев по её запавшим щекам. Мэг закрыла глаза, убаюкиваемая его вырвавшейся нежностью.
— Спи, Мэг, — шепотом произнес Ральф, — чтобы ты ни делала, душа моя сгорает от этой болезни, как и прежде.
Но Мэган уже не слышала его слов, она спала, умиротворенно, то, что ранее казалось ей чудовищным абсурдом, сейчас навевало на неё чувство успокоения, … ведь он был рядом.
Ральф бросил настороженный взгляд на своих измученных спящих воинов, на Магнуса, который сидел к нему спиной и ворошил веткой в костре. Облегченно вздохнув, князь властно положил руку на девушку и позволил себе немного вздремнуть.
  
Глава 15
 
И снова потянулась вереница дней их нелёгкого путешествия, и снова Ральф демонстрировал ей свою безучастность, пытаясь стать прежним. Его мысли текли по-разному. Он то злился на неё, проклиная себя, чародея и девушку, то вдруг его гнев сменяла волна нежности и из глубин его души мгновенно вспыхивала страсть, словно факел, озаряя изнутри его тяжелый взгляд. Он то бежал от неё, то тянулся, не зная, с чем он легче справится — с этим притяжением или с желанием больше никогда её не видеть. Хотя с другой стороны князь допускал мысли, что силы его ничуть не уменьшились, невзирая на столь дикое влечение к Мэган, а посему он может пользоваться и своей властью, и своими новыми чувствами.
Когда отряд Ральфа находился уже на полпути от дома, их путь пролёг неподалёку от узкой быстроводной речушки. Как обычно, князь отдал приказ на трехчасовой ночной отдых и Мэг, не выдержав, подошла к Ральфу, с мучающей её просьбой.
— Я могу просить у тебя разрешения отлучиться ненадолго? Здесь поблизости есть река, я хочу искупаться.
— Ты думаешь, ты одна покрыта слоем пыли и пота? — Ральф поднял брови, смерив её насмешливым взглядом. — Я дал время на сон, а не на купание, оставь это развлечение до Фархада, это чужая земля и мы здесь не очень желанные гости.
Мэган недовольно фыркнула, и её передернуло от разочарования и возмущения непонятным поведением князя:
— Почему ты не хочешь сделать мне маленькое исключение, Ральф?! Неужели я не стою твоего внимания, хотя бы ради того, что ношу твоего ребёнка?! Я прошу у тебя элементарного — разрешения помыться, но и тут ты посчитал уместным проявить своего зверя!
— Мои воины ценны для меня не меньше, но они не ропщут как капризные женщины! Я вожак клана и мои слова не обсуждаются!
Она отвернулась от него, скрежеща зубами, от разбушевавшегося гнева, упрямо решив сделать всё равно по-своему.
Интересно, но её разбудил крик филина. Мэг открыла глаза и обвела взглядом спящих на поляне. Бесшумно поднявшись на ноги, она на цыпочках прокралась за пригорок, обогнув кусок леса, Мэг спустилась со склона к шумной реке. Ночь была светлой и тихой. Убывающая луна бросала на темную воду широкую золотистую дорожку. Вода в реке была холодной, но тело благодарно восприняло эту омывающую стихию. Мэган несколько раз нырнула, усиленно барахтая руками и ногами, справляясь с течением, и подплыла к берегу. От темной фигуры у воды у неё перехватило дыхание. Мэг растеряно закусила губу и нахмурилась, выходя на сушу.
Ральф смерил суровым горящим в темноте взглядом обнаженную девушку:
— Ты ослушалась меня, Мэг! — прошипел он.
— К моему сожалению, ты проснулся, — Мэг вздохнула, не глядя на него, спеша поскорее натянуть мужскую рубаху. — Я не смогла удержаться, неужели это такое преступление?!
— Ты ослушалась меня! — снова повторил Ральф по слогам, делая угрожающие ударения. — А это очень глупо! — гаркнул он, хватая её за плечи. — То ты умираешь от страха — то совсем его не ведаешь! Не боишься меня?! А тех, кто может здесь затаиться? Ты не думала об этом?! Я очень зол на тебя, Мэг!
 
— Ну, прости, — тихо произнесла она, заглядывая ему в глаза. Она стояла перед ним босая, с растрепанными мокрыми волосами, в длинной мужской рубахе с одним рукавом, ворот был расстегнут и через него просматривались округлости упругих грудей.
Несмотря на свой гнев, Ральф больше не смог бороться с собой. Он притянул её к себе и жадно впился в губы. Мэган выгнулась в ответ, ещё сильнее прижимаясь к его крепкому телу, и обвила его руками за шею. Из его груди вырвалось томительное рычание, когда он приподнял её на уровень своих бедер. Только сейчас он в полной мере осознал, насколько истосковался по её близости. Ральф знал, что она принадлежит ему, и от этого его ликование усилилось, сливаясь с её телом. Какая же это была сладостная мука — понимать, как им не хватало друг друга.
Справившись с вырвавшимся порывом и удовлетворив свою страсть к Мэган, Ральф так и не смог наполниться ею полностью. Слишком долго он отстранялся от неё, слишком мало у них сейчас было времени. Ральф не сказал ей как она нужна ему, не говорил он и о разрывающих его чувствах, об этой умопомрачительной слабости перед нею, о том, как она хороша в этом лунном свете. Молчала и Мэг, не решаясь поведать ему о своих душевных терзаниях, об этой любви, которая сделала ею рабыней оборотня, о том, как она нуждается в нём. Вместо этого Ральф, опустив её на землю, произнес:
— Не могу смириться с оставленным на тебе запахом Ромула. Когда вернемся в Фархад, Магнус выжжет его с твоего тела.
— Выжжет? — Мэг опешила. — А что он выжжет тебе? Разве мало мне причинили боли? Зачем ты делаешь это со мной?! — её голос дрожал.
— У меня внутри давно всё жжет и это медленно убивает меня, — Ральф горько усмехнулся. — Если не убить запах, это даст повод для дурных подозрений среди лугару моего клана. На тебе может быть только метка стаи Аттила и моя, как вожака клана. И так будет всегда, если по-другому — ты умрешь! А теперь отправляйся спать и оставь меня в покое!
Притаившись за деревьями, Магнус проводил задумчивым взглядом идущую впереди девушку, и следующего за ней князя. Глаза чародея сузились, придавая сморщенному лицу зловещую маску. Старика явно что-то беспокоило и раздражало. Он ещё долго смотрел на воду, размышляя, погруженный в свои покрывшиеся чарами мысли.
Ральф ступил на земли родной провинции и упал на колени, с благоговением склонив голову, переосмысливая свой набег на священные земли, не веря в то, что они остались живы.
Вместе с остатками своего отряда он возвратился в Фархад перед следующим полнолунием. Жители крепости, с ликующим почтением встречали своего князя. Они не оплакивали павших на чужих землях, они сдержанно принимали отданный долг воинов, у которых не было иной судьбы, а значит, не должно было быть и сожаления.
Сирена с трепетом встречала своего мужа, склонив перед ним голову, и касаясь его руки. Ральф приветствовал ее, положа руку на плечо. Она повела его в замок, где устраивался пир, по случаю возвращения князя.
Мэган поднялась по ступеням в свою тесную комнатку в башне и разразилась истерическим смехом, переходящим в горькие слёзы. Эта закономерность не удивила её, но боль всё равно не становилась меньше.
«Значит, Мэг, князь отправился веселиться и пировать, а ты сиди здесь в одиночестве, по договору!» — металась она. «А чего же ты ждала, Мэг, чего же ты хотела?»
Это полнолуние обошлось без её присутствия. Мэг видела, как лугару покидали крепость, отправляясь на жертвенную поляну, она слышала вой и рыки в лесу, за стенами, и как обессиленные с рассветом они вернулись в свои дома. Лугару впали в сон. А девушка, бродила по пустынным улицам Фархада, прислушиваясь к тишине и к резким воплям псар в их стойлах. Мэган размышляла о неподдающихся логике, поворотах в своей жизни. Каждый камень крепости напоминал ей о Ральфе, здесь все вокруг было пропитано его духом. И эти массивные ворота, и эти серые стены, и башни, и вымощенные булыжником узкие улочки. Он один был причиной её грустных раздумий. Она поднялась по полукруглым ступенькам и вошла в спящий замок. Тяжелые двери со скрипом впустили её в его опочивальню, но Мэг замерла на пороге, с похолодевшим сердцем и с вмиг потухшими глазами, глядя на его ложе. Он был не один. С ним была Сирена, и они не спали. Они занимались любовью.