Путевой обходчик

И снова до чуткого слуха Иркута донеслись чьи-то легкие, торопливые шаги. Он бесшумно запрыгнул на первый ярус стеллажей и осмотрел помещение. Шаги раздались у него за спиной. Иркут быстро обернулся, и зрачки его расширились от ужаса. Он вскинул автомат, но выстрелить не успел. Огромный черный пес с пылающими глазами прыгнул на Иркута и вцепился зубами ему в плечо.
Иркут закричал и повалился на пол. Пес с глухим рычанием принялся вгрызаться ему в шею.
— Гром! — хрипло крикнул Иркут, пытаясь отбиться от собаки.
Гром подскочил сзади, схватил пса за хвост, оторвал его от Иркута и с размаху ударил головой о край железного стеллажа. Череп пса хрустнул. Гром отшвырнул безжизненное лохматое тело в сторону и склонился над другом.
Шея и грудь у того были залиты кровью. Гром, тяжело дыша, осмотрел рану и вынес вердикт:
— Жить будешь.
Он выпрямился, порыскал взглядом по стеллажам, протянул руку и схватил аптечку. Перевязка заняла не больше двух минут. Гром действовал умело, почти профессионально.
— Ну вот, — сказал он, закончив работу. — До свадьбы заживет.
Иркут сел на полу, потрогал бинт, поморщился от боли и сипло произнес:
— Чуть голову не отгрызла.
— Ну не отгрызла же.
Оба посмотрели на труп собаки. Это был огромный пес с черной, лохматой, свалявшейся шерстью.
— Кавказская овчарка, — сказал Гром. — Говоря проще — волкодав. Интересно, как он здесь оказался?
— Это неважно, — морщась от боли, заметил Иркут. — Важно — где его хозяин?
Они замолчали и прислушались. Вдруг где-то вдалеке послышалась автоматная очередь.
— Знаешь, Гром, — сказал Иркут, и голос у него был невеселый, — нам надо линять отсюда.
Гром усмехнулся.
— А мы что делаем?
Иркут отрицательно качнул головой:
— Я не об этом. Самим надо уходить. Деньги при нас. Здесь наверняка есть вентиляция. Или второй вход. Надо найти его и сваливать. Мы не знаем, кто там бродит и сколько их. Задраим входную дверь и уйдем.
Гром посмотрел на друга мрачным взглядом.
— А этих оставим, что ли? Мы же их сюда притащили.
— Кто мог знать, что так получится? — возразил Иркут.
Из туннеля послышались крики.
— Может, их уже в живых-то нет. И помочь уже не успеем. Слишком далеко.
— Значит, не пойдешь? — сухо спросил Гром.
Иркут покачал головой:
— Нет, буду искать выход здесь.
Гром подумал и согласился:
— Тогда бери деньги. Выберешься — сочтемся. А я пойду, посмотрю, что там.
— Тебе виднее. Гром, — ответил Иркут.
Гром помог ему подняться.
— Как шея?
— Ты же сказал — до свадьбы заживет.
— Тогда держи.
Гром снял с плеча спортивную сумку и передал ее Иркуту. Мужчины крепко пожали друг другу руки. Гром повернулся, быстро и почти бесшумно заскользил между стеллажами к выходу. Через несколько секунд он исчез.
— Господи, Оля, что происходит? — крикнула из темноты Катя.
— Циклоп! — раздался полный ужаса голос Ольги. — Монстр! Надо бежать!
— Куда бежать? Я ничего не вижу.
— Кто-то идет! Молчи!
Девушки замолчали. Старший сержант Пахомов медленно крался вдоль стены с автоматом наперевес. Услышав шорох, он остановился и посветил фонарем на стены. И вновь в луч света попало чье-то лицо. На этот раз Пахомов не опоздал. Он дал короткую очередь из автомата и на всякий случай отпрыгнул в сторону. Затих и стал ждать, светя фонарем по сторонам. Из глубины туннеля послышались чьи-то шаги. Старший сержант вновь вскинул автомат и направил луч фонаря на звук.
Из темноты вышла Ольга. Она шла медленно, пошатываясь и держась рукой за стену туннеля.
— Оля! — позвал ее Пахомов.
Ольга сделала еще шаг и рухнула на пол. Пахомов бросился к ней. По светлой блузке девушки расплывалось темное пятно. Ее грудь была прострелена в нескольких местах. Из пробитых легких вырывалось хриплое дыхание, тихо булькала выталкиваемая толчками кровь.
— Черт… — застонал старший сержант. — Оля… Я не увидел… Оля…
Ольга попыталась что-то сказать, но изо рта у нее полилась кровь.
— Я тебя не видел, — продолжал бормотать Пахомов. — Я думал, это он! Сейчас, Оля… Сейчас…
 
Пахомов разорвал на Ольге блузку. Попытался зажать ладонью раны.
— Что случилось? — услышал он над собой голос Кати. — О господи!
Катя присела рядом с истекающей кровью девушкой.
— Оля! — окликнула она в ужасе. — Оля, кто это тебя?
— Я не хотел, — снова забормотал Пахомов. — Темнота. Не видно ни черта. Тут она подвернулась.
— Подвернулась? — Катя изумленно посмотрела на старшего сержанта. Вдруг по лицу ее пробежала судорога. — Трус несчастный! — вскрикнула она полным ярости голосом. — Гром дал тебе автомат защищать нас. А ты… Отдай!
Катя попыталась вырвать автомат из рук Пахомова, но он ударил ее по руке и грубо оттолкнул от себя.
— Отвали, лахудра! Хочешь к Грому — иди! Пусть он тебя и защищает. Автомат ей! Это мой автомат! Подыхайте здесь сами!
Пахомов встал. Катя вцепилась ему в ногу, но он пнул ее, развернулся и исчез во тьме.
— Сволочь! — крикнула ему вслед Катя. — Чтоб ты яйца себе отстрелил! — Она подползла к Ольге и склонилась над ее лицом. — Оля… — с болью в голосе позвала она, — за что же это тебя? Как же я буду тут без тебя… в темноте… одна?
Ольга снова попыталась что-то сказать, но по подбородку ее потекла темная кровь. Она дернулась раз, другой, и тело ее обмякло. Голова девушки склонилась набок.
— Вот и все, — прошептала Катя и, пригладив Ольге ладонью разметавшиеся волосы, тихо и безнадежно заплакала.
Гром быстро шагал по туннелю. Не сбавляя хода, достал из кармана фальшфейер и зажег. Посветил в темноту, пытаясь что-либо разглядеть. Свет выхватил из темноты стоящие на рельсах вагонетки. Гром миновал их, фальшфейер, догорев, погас.
В какой-то момент он подумал: не лучше ли ему будет вернуться к Иркуту? Тот предложил вполне здравый план. Избавиться от балласта и найти выход самим. Вдвоем будет легче. В конце концов, кто виноват, что все так получилось? Никто. На этой «войне» каждый сам за себя. И какое ему дело до двух перепуганных женщин и одного сумасшедшего мента? Да никакого! Они просто оказались не в том месте и не в то время. Не повезло. Бывает. Зато им с Иркутом повезло. Теперь все деньги нужно будет делить не на четверых, а на двоих. Главное, чтобы Иркут сумел найти выход и выбраться наружу. Но он сумеет. Обязательно сумеет. Этого парня ничем не возьмешь. Иркут живуч, как кошка. Может, все-таки вернуться?
Но Гром не вернулся. И даже не остановился. Он продолжал идти по туннелю, стремительно приближаясь к месту кровавой драмы, которую так нелепо и страшно разыграли старший сержант 135-го ОВД Павел Пахомов и младший кассир Тетрабанка Ольга Серова.
Два диггера — Сергей и Андрей — бодро вышагивали по чавкающему грунту туннеля. Чувствовали они себя превосходно. Время от времени Серж доставал из сумки пару банок пива. Одну протягивал другу, вторую открывал сам. Поход, таким образом, больше походил на увеселительную прогулку.
— Я здесь уже бывал, — сообщил другу тощий и сухой как палка Андрей.
— Когда это? — поинтересовался бородатый Серж, и в его голосе послышались нотки ревности.
— Без тебя, — ответил Андрей. — Мы тогда с Петровичем ходили. Ты с температурой лежал. Петровичу жена с соседом изменила, и он хотел руки на себя наложить. Вернее, сначала жену убить, потом соседа, а потом уже себя. Решиться на это сразу он не смог, поэтому приполз ко мне с бутылкой водки. Мы ее быстро распили, а потом он попросил у меня нож и предложил пойти с ним.
— А ты? — поинтересовался Серж.
Андрей покосился на него и насмешливо поинтересовался:
— Я что, похож на идиота? Думаешь, мне мало того, что мой брательник на нарах чалится?
— Старик, не кипятись, — успокоил приятеля Серж. — Я просто так спросил. Так что там с Петровичем? Не убил он жену?