Янир (ЛП)

— Как меняется положение мужчины-торнианца, когда женщина дарит ему потомка женского пола, — тихо спросила Эбби.
Острый взгляд, брошенный на нее Яниром, подсказал ей, что он никогда раньше не видел какую-либо связь в этом.
— Я… да. За помощь Богиня обещала, что каждому воину она подарит женщину, созданную специально для него, пару. Что она соединится с ним и только с ним, дополняя воина, как он дополнит ее, — и он почувствовал, как Эбби сжала его руку. Посмотрев вниз, он встретил понимание в ее глазах и продолжил: — Много веков спустя, когда мы смогли начать путешествовать по другим мирам и Торнианская Империя охватывала не только Торниан, Император Торин Берто решил, что Империи нужен дом. Поэтому он создал и перевел туда Дом Берто, переименовав его в дом Торино. Затем он нарек своего кровного брата Королем Дома Берто и назначил его правителем Этрурии.
— Правда? — Эбби зачарованно слушала то, что говорил ей Янир. Она всегда любила историю. — А как же он стал домом Гуттузо?
— После того, как род Берто был навсегда лишен возможности править Империей, новый Император, Император Вик Вастери из дома Вастери из Люды решил, что брат прежнего Императора не принимал участия в злодеяниях, совершенных его братом. Он понимал, что клеймо позора, которое носила теперь вся его семья, было достаточным наказанием. Король Радек всегда хорошо управлял регионом Этрурия, и Император считал его достойным мужчиной, поэтому он позволил своей семье остаться править регионом, но изменил его титул на лорда. Затем Король Радек сменил фамилию на Гуттузо — так звалась родословная его леди, чтобы быть как можно дальше от брата.
— Он использовал имя своей леди?
— Да. Император Вик провозгласил своего кровного брата Королем Люды, пока его собственный самец не достиг совершеннолетия.
— Вот почему Грим — Король Люды.
— Да.
Когда они дошли до конца коридора, Эбби увидела двух мужчин, стоявших перед массивными дверями, на каждой из которых была выгравирована большая богато украшенная буква «Г». При их приближении мужчины напряглись, беспокойно глядя на приближающихся, а их руки потянулись к мечам.
— Фелим. Дартон. Отставить! — отдал приказ Корин, выходя из-за спины Янира. — Это ваш новый лорд. Лорд Янир.
Оба мужчины тут же убрали руки с рукоятей мечей и склонили головы.
— Открыть двери, — нетерпеливо приказал Янир. Он хотел, как можно скорее устроить Эбби.
— Я… мы… — Дартон поднял на Янира испуганные глаза. — Милорд, мы не можем.
— Что значит не можете?!! — требовательно спросил Янир, в низком его рычании четко было слышно недовольство.
— Мой лорд, — произнес Корин так, чтобы застывший Дартон его не услышал. — Хотя к этим дверям всегда приставлены стражники, Бертос всегда следил за тем, чтобы его крыло было заперто, когда его нет дома. Единственный ключ он брал с собой. На время своего отсутствия он запирал и опечатывал дверь. Корин указал на серебряную печать, ради которой Фелим отошел в сторону, чтобы Янир мог увидеть, что печать цела.
— Он запирал свое крыло даже в резиденции? — Янир сомневался, правильно ли он понял Корина. — Когда его леди была внутри?
— Да, мой лорд, — подтвердил Корин.
— Если он запирал и опечатывал двери, зачем ему нужно было выставлять охрану? — потребовал Янир.
— Чтобы никто не попытался проникнуть в его покои, милорд, — ответил Фелим, как будто это было очевидно.
Янир переводил свой взгляд с одного мужчины на другого. Одно дело запирать и опечатывать покои в свое отсутствие. Многие делали это, не его манно. И Янир слышал об этом. Но делать это, когда он был в резиденции? Это говорило о полном отсутствии доверия Бертоса к своим воинам, особенно когда он запирал внутри там свою женщину.
— Найдите что-нибудь, чтобы сломать ее, — приказал Янир.
— В этом нет необходимости, мой лорд, у меня есть ключ, — заговорил Корин, сунув руку за пазуху, чтобы вытащить ключ и показать Яниру.
— Где ты его взял? — резко спросил тот. Он все еще не полностью доверял Корину.
— Я снял его из тела Бертоса, милорд. Я знал, что тому, кого нарекут лордом, он понадобится.
 
Через мгновение Янир кивнул.
— Открывай двери, Корин.
* * *
Услышав слова Корина, Эбби не удивилась затхлому запаху, который ударил ей в нос, когда двери крыла лорда распахнулись. Что удивило ее, когда она вошла, так это окна от самого пола до потолка, которые были расположены вдоль стены всей комнаты. Через них туда проникал свет утреннего солнца и, казалось, озарял золотым теплом стены и пол вместо прохлады серебра.
Подойдя к ним, она обнаружила, что некоторые из них на самом деле были дверями, которые вели в сад. Повернув ручки одного из них, она обнаружила, что они не открываются.
«Конечно, они закрыты», — подумала про себя Эбби. Если перед отъездом на Торино Бертос запер и опечатал двери крыла. Он бы не оставил незапертыми окна и внутренние двери.
— Задвижка здесь, Эбби, — Янир прижался всем своим телом к ее спине, когда потянулся вверх, чтобы открыть спрятанную от посторонних глаз задвижку, и почувствовал, как она с тихим вздохом откинулась назад. — Попробуй еще раз, — сказал он, положив руки ей на плечи. На этот раз, когда она повернула ручки, они поддались.
Распахнув дверь, Эбби почувствовала, как свежий воздух овеял ее лицо, растрепав несколько прядей волос. Он вытеснил старый затхлый воздух и заменил его сладким ароматом цветов.
— Так гораздо лучше, — прошептала Эбби, выходя на террасу и подставляя свое лицо солнечному теплу. Почувствовав легкое прикосновение к щеке, она решила, что это Янир. Вместо этого, открыв глаза, она обнаружила рядом с собой порхающую красивую бабочку и не смогла сдержать улыбки.
Эбби и не подозревала, что ее шепот привлекли внимание всех мужчин в комнате, но Яниру это не понравилось. Эбби принадлежала ему и только ему. Ему не нравилось, когда другие мужчины смотрели на нее. Если бы он мог, то спрятал бы ее подальше от всех, чтобы она никогда не могла пострадать, и тогда он был бы единственным мужчиной, которому позволено наслаждаться ее красотой и улыбками.
Едва подумав об этом, Янир понял, что если он это сделает, то его Эбби погибнет. Внезапно он осознал, что его Эбби похожа на разноцветную болборету, которая словно слегка поцеловала ее в щеку. Оба были крошечными… но яркими… и удивительными. И все же они оба были хрупкими и, если не обращаться бережно с ними, могли погибнуть. И все же на этом их сходство заканчивалось тем, что болборета путешествовала с ветерком, позволяя ему выбирать свой путь, когда его Эбби была вынуждена оставаться сильной перед лицом невзгод. Это была одна из первых вещей, которые он узнал о своей Эбби. Хотя она и поведала ему в своем страхе тогда через изгородь, она не позволила ему сломить себя, как это произошло бы с торнианкой. Она многое рассказала ему о том, что случилось с ней в ее жизни, но никогда не рассказывала о том, что случилось, когда ее забрали с Земли. О том, что Лукен пытался с ней сделать.
Что еще она ему не сказала?
— Эбби, — услышав голос Янира, Эбби повернулась к нему. — Не желаешь осмотреть наше крыло? — и, протянув ладонь, он заправил выбившиеся волосы ей за ухо.
— Очень, — тихо ответила она ему.
Янир повел ее мимо мебели, расставленной в комнате. Хотя здесь было много кушеток и кресел, а также несколько столов, все они, казалось, были беспорядочно расставлены по всей комнате без какого-либо порядка или причины. Кроме того, они не были такими же черными с серебристым, как на «Вознесении». Здесь Бертос, казалось, пытался произвести впечатление на тех, кто входил, количеством мебели.
— Это «приёмная» или «общая» зона крыла. Второй этаж — личные покои лорда, а третий — покои леди.
Эбби понимающе кивнула, и Янир повел ее вверх по лестнице.
Теперь тут было еще круче, чем Эбби могла ожидать от Бертоса.
Все было черным.