Западня

Он самым комичным образом был увешан оружием и держал в руках штандарт.
– Какой необычный персонаж! – заговорили вокруг, уже собираясь расхохотаться.
Глашатай размеренным шагом двинулся вперед. Едва ступив на первый лестничный пролет, он зычно крикнул: – Дорогу повелителю Бушданферу [4], моему хозяину, королю лжецов и правителю Монкрабо.
Преимущество этих слов заключалось в том, что от них гасконцам стало весело. Большинство из них знали, что в деревне Монкрабо, в департаменте Ло и Гаронна, существовало что-то вроде шутовской магистратуры, главный чиновник которой, известный как король лжецов, даровал ради смеха привилегии и разрешал утаивать истину во всех уголках света каждому, кто обращался к нему с такой просьбой.
Так Гасконь смеялась над собой, и не без доли остроумия.
Как бы там ни было, все расступились, чтобы пропустить кортеж короля лжецов и герольд, поднявшись на следующий пролет, крикнул еще пуще прежнего: – Дорогу, дорогу моему повелителю, королю Бушданферу I.
Молочница, которую мы оставили стоять наверху левой лестницы под руку с Танкредом де Мэн-Арди, сначала смотрела на появление странного герольда – повелителя Монкрабо – с улыбкой, но когда услышала голос, помимо своей воли вздрогнула.
Почувствовав, что рука молодой женщины затрепетала, юноша обернулся, чтобы взглянуть на нее, и был немало удивлен, когда увидел, что она поспешно вновь надела маску.
Он даже успел заметить, что дама смертельно побледнела.
– Эге! – молвил вполголоса Танкред. – Похоже на то, что при дворе короля Бушданфера есть люди, которым везет больше, чем мне.
– В чем, сударь? – спросила молочница.
– В том, что они, если не ошибаюсь, имеют честь знать вас.
– Увидев предпринятые мной меры предосторожности, вы сделали несколько неверный вывод. В этой толпе, сплошь состоящей из масок, кто-то может удивиться, увидев меня без маски, и дабы избежать этого…
– Мадам, не оправдывайтесь, в этом нет необходимости. Я имею честь быть вашим кавалером и прекрасно знаю, что мой первейший долг – это сдержанность и скромность, особенно после столь вопиющего поступка этого кретина Сентака.
– Благодарю вас, сударь. Ничего другого от такого рыцаря, как вы, я и не ожидала. Только вот… Может, в своей любезности вы пойдете до конца?
– По крайней мере, постараюсь.
– В таком случае, сударь, давайте не будем стоять на виду.
– Как пожелаете.
– И еще вот что, – продолжала молодая незнакомка, поднимаясь по лестнице. – Поскольку я не намереваюсь лишать вас удовольствия полюбоваться этим маскарадом, который обещает быть великолепным, давайте встанем вон за той колонной. Оттуда мы сможем насладиться его зрелищем вместе.
– Не подвергая себя ни малейшей опасности, – с улыбкой добавил Танкред.
– …да, не подвергая себя опасности, – весело подхватила молочница, – просто полюбуемся всем великолепием двора Монкрабо.
Спектакль, который теперь разворачивался на парадной лестнице, действительно стоил того, чтобы его увидеть.
За упомянутым нами герольдом следовали королевские камердинеры в переливающихся нарядах, символизировавших собой ложь в разных обличьях, затем личные стражи с огромными кисетами для табаку на головах.
Последняя деталь произвела на собравшихся неизгладимое впечатление, потому как слово «кисет» в те времена только-только стало входить в обиход.
Последним шествовал Его Величество Бушданфер I. Его, водрузив на некое подобие большого щита, несли четверо крепких парней, с ног до головы облаченных во все красное. В его собственном облике не осталось ни одного элемента, который не был бы красным. Туфли, трико, камзолы, перчатки, маски, волосы, кожа, головные уборы – как у самого короля, так и у его свиты – все было алым.
Король лжецов, одетый в камзол, шапочку и королевскую мантию из шитого золотом сукна, восседал, как восточный шах, на помосте.
Вместо узкой полоски бархата или шелка с прорезями для глаз и носа на нем была гротескная маска, полностью закрывавшая лицо.
 
Не успело Его Величество появиться, как на него со всех сторон посыпались колкие замечания и грубоватые шутки, на которые он отвечал метко и добродушно.
Услышав его голос, молочница, не удержавшись, вновь вздрогнула и прошептала:
– Это он, это он! Но каков храбрец!
Процессия двигалась дальше. Герольд, свита и часть личной стражи уже скрылись в коридорах второго этажа.
Король раздавал направо и налево грамоты лжецов – каждому, кто обращался к нему с такой просьбой.
Если бы в этот момент кто-то понаблюдал за ним, то заметил бы, что монарх, порой чуть не теряя равновесия, несколько раз хватался за помост руками.
Эта деталь не ускользнула от взгляда молочницы, которая не переставала вслух повторять: – Это он! Это он!
– Прошу прощения, моя прекрасная дама, – сказал Танкред, – я уже в полной мере проявил себя по отношению к вам человеком сдержанным, но не стоит до такой степени возбуждать мое любопытство.
– Что вы хотите этим сказать?
– Последние пять минут из ваших уст слетает одна и та же фраза: «Это он, это он, каков храбрец!»
– Послушайте, господин де Мэн-Арди… – продолжала молочница.
– Я весь внимание.
– Вас считают человеком мужественным и бесстрашным.
– Вы мне льстите.
– И силы, как говорят, вам тоже не занимать.
– Вполне возможно.
– На этом балу найдется полдюжины решительных молодых людей?
– Человек пять, надеюсь. Но не больше.
– Сходите за ними, я подожду вас здесь.
Танкред хоть и был заинтригован, как нетрудно догадаться, но приказание выполнил в точности, и отправился на поиски друзей, на которых можно было положиться – среди них был и Гонтран де Кастерак, сын одного из четырех героев, когда-то пришедших на помощь еврейке из Шато-Тромпет. Гонтран, наделенный недюжинной физической силой, приехал из Канады меньше двух месяцев назад.
– Мы к вашим услугам, мадам, – сказал Танкред, представляя своих друзей.
– Эге! Да вы мне привели непобедимый батальон, – весело сказала молодая дама.
– Что мы должны делать?
– Вы видели прибытие короля лжецов?
– Да.
– Вот что, его нужно сбросить с трона.
Это предложение не вызвало того восторга, на который, по-видимому, рассчитывала прекрасная молочница.
– Что вы имеете в виду? – спросил Танкред. – Мы что, должны устроить революцию, найти на балу еще большего краснобая и ради него свергнуть короля лжецов с престола?
– Да нет же.
– В таком случае, мадам, объяснитесь.
– Я должна убедиться, что не ошибаюсь, и что человек, которого только что внесли, тот, о ком я думаю. Для этого его нужно резко толкнуть. И тогда, не исключено, вы увидите нечто совсем необычное.
– Это будет забавно?
– Более чем.
– Тогда, мадам, несмотря на наши роялистские настроения, мы толкнем Его Величество Бушданфера – единственно, чтобы вам понравиться. Можете на нас положиться.
– Пойдемте со мной, – продолжала дама, – я укажу вам самый подходящий момент.
Шестеро молодых людей в сопровождении их любезной провожатой прошли по коридору второго этажа, не так запруженного людьми, как остальные, и стали спускаться в зрительный зал по винтовой лестнице, соединявшей все ярусы театра.
Когда Танкред с друзьями и молочница оказались внизу, процессия повелителя Монкрабо, шествовавшая мимо выстроившихся с двух сторон шеренг масок, блистала во всем своем великолепии. Оркестр исполнял торжественный марш, под звуки которого кортеж величественно двигался в глубь театра.
– Теперь? – спросил Танкред.
– Нет-нет, чуть позже, когда все внимание публики не будет поглощено королем и его свитой.
Молодая дама рассчитывала, что, когда схлынет первый восторженный прилив любопытства, слуги короля лжецов смешаются с остальной толпой.
«Впрочем, Андюс явился сюда отнюдь не для того, чтобы вызвать всеобщее восхищение, – мысленно добавила она. – По всей видимости, он задумал что-нибудь грандиозное».