Западня

Подгоняемый опасностью, вновь наступавшей на пятки, Кастерак бежал во всю прыть. Вскоре беглецы оказались на дороге.
Ею оказался большой тракт, ведущий в Бордо. Вдали послышался грохот приближавшегося на большой скорости экипажа.
– Что это? – спросил Гонтран.
– Почтовая карета, – ответила Вандешах.
– Вы разве не слышите звона бубенчиков?
– И правда.
– По этим серебристым переливам я узнаю упряжку, о которой говорил индус.
– Что вы хотите этим сказать?
– В приближающейся к нам карете едет мадам Эрмина де Сентак.
– В самом деле?
– Посылая столь неожиданную помощь, нам покровительствует само небо.
– Что вы намерены делать?
– Зная мадам де Сентак, я препоручу вас ее заботам.
– Вы так думаете?
– Не только думаю, я уверен, что это ваша единственная надежда на спасение. Чем для нас с вами закончится эта ужасная ночь? Куда нас занесет? Я не спал почти двое суток и силы могут меня покинуть. Так что не препятствуйте мне.
– Полагаюсь на вас, сударь.
– В таком случае пойдемте.
Теперь девушка шла сама, опираясь дрожащей рукой на плечо Гонтрана и из последних сил пытаясь за ним поспевать.
– Надеюсь, наши преследователи сбились со следа.
– Какая ночь! Какая ужасная ночь! – шептало бедное дитя. – Зачем меня сюда привезли? Этот господин де Сентак! Кто бы мог подумать?..
– Вы не знаете, зачем он велел вас похитить?
– Нет.
– В таком случае мне нужно будет вам многое рассказать. Завтра я нанесу визит мадам де Сентак, чтобы с вами повидаться.
– Но мне нет нужды оставаться у мадам де Сентак.
– Куда же вы пойдете?
– К моему хозяину.
– К хозяину! – повторил Кастерак, тут же вспомнив, что саиль с Мюларом и правда говорили, что принцесса была служанкой. – У кого же вы служите?
– У господина Мэн-Арди-младшего.
– Так значит, вы Маринетта? – спросил Гонтран.
– Да, сударь. А вы что, меня знаете?
– Нет, дитя мое, я не имел чести быть с вами знакомым, но явился сюда вместе с Танкредом, другими молодыми людьми из числа его друзей и жандармами именно для того, чтобы вырвать вас из рук похитителей.
– Ах, сударь! Благодарю вас!
– Благодарить, дитя мое, надо случай. В тумане я заблудился и благодаря счастливому стечению обстоятельств, за которое сейчас славлю небеса, вышел к дому, где вас держали в заточении. Мне даже довелось увидеть и услышать весьма необычные вещи, которые вам обязательно следует знать.
– Что вы имеете в виду?
Ответить Гонтран не успел: карета с серебряными колокольчиками была уже совсем рядом.
– Кучер! – зычно крикнул Гонтран. – Остановитесь!
Услышав этот приказ, форейтор, вместо того чтобы повиноваться, с силой хлестнул подседельную лошадь и стрелой пронесся мимо.
Но в то же мгновение раздался выстрел, экипаж сначала замедлил ход, а затем и вовсе замер.
– Что все это значит? – прошептал Кастерак, направляясь к карете и увлекая за собой Маринетту.
Послышался какой-то шум, топот ног и сдавленный крик.
– Мне страшно, – промолвила девушка.
Оставив ее слова без внимания, Гонтран подошел к дверце.
– Таким образом, – сказал он, снимая шляпу, – я имел честь спасти мадам де Сентак?
– Да, сударь, но кто вы? – раздался чуть дрожащий женский голос. – Ах! Это же господин де Кастерак.
– Эге! А этот откуда здесь взялся? – грубо спросил какой-то скверно одетый верзила, хватая Гонтрана за шиворот.
В ответ на эту фамильярность молодой человек нанес ему изумительный удар кулаком в живот, после которого детина растянулся на влажной земле.
– Надо зажечь факелы! Где факелы? – закричал другой голос, не лишенный некоторой властности.
– Вот они, Голубок.
– Зажигайте! И вытаскивайте эту цыпочку из кареты.
Гонтран изумлялся все больше и больше. Что происходит? В первый момент он подумал, что карета остановилась по его просьбе, но теперь, при свете факелов, видел вооруженных людей, державших лошадей под уздцы. Вокруг почтовой кареты были и другие люди. Время от времени раздавалось грубое словцо или проклятие. Маринетта, ухватившись за Гонтрана, дрожала.
 
– Загляните в дорожные сундуки! – вновь послышался голос – тот самый, что требовал зажечь факелы.
У Гонтрана отпали последние сомнения – мадам де Сентак стала жертвой вооруженного разбоя на большой дороге, преступления, которое в те времена случалось гораздо чаще, чем принято считать в наши дни.
Пропитанные смолой факелы отбрасывали на лица злодеев дымные отблески. Кто-то рылся в дорожных сундуках, кто-то даже допускал грубое обращение с мадам де Сентак. Сцена представляла собой полное разграбление.
Выходить из экипажа Эрмина не желала. Бандит, по-видимому, командовавший остальными, взял факел, подошел к дверце и осветил лицо мадам де Сентак, рискуя воспламенить занавески.
– Черт возьми, – сказал он, – а она хорошенькая.
– Я нашел изысканное вино! – воскликнул бандит, шаривший в очередном дорожном сундуке.
– А я – четыре мешочка экю, – добавил другой.
– Эге! Да нас здесь ждала изумительная встреча! Андюс, если бы не умер, был бы очень доволен.
Гонтран не знал, что делать. Если бы рядом не было Маринетты, он наверняка предпринял бы попытку и бросился в одиночку на врага. С другой стороны, он надеялся, что разбойники удовлетворятся лишь тем, что ограбят карету, а для мадам де Сентак потеря незначительной денежной суммы не имела никакого значения.
Но когда он увидел, что предводитель всех этих мерзавцев бесцеремонно разглядывает Эрмину, кровь прилила к его лицу и он собрался с силами, чтобы вцепиться негодяю в глотку.
– Ну же, красавица, выходите, – гнул свое тот, – мы должны посмотреть, не прячете ли вы в подушках, на которых сидите, нескольких банковских билетов.
И негодяй бесцеремонно схватил Эрмину за запястье. Та не закричала, но руку вырвала.
– Ах-ах-ах! – продолжал бандит. – Мы решили немного пожеманничать.
Гонтрана захлестнула волна гнева. Позабыв о Маринетте, не думая о том, что его со всех сторон окружают враги, он выхватил из карманов два пистолета, захваченных для участия в совместной с жандармами экспедиции…
– Посмотрим, будешь ли ты так строптива, когда окажешься вскорости в Совиной башне.
Не успел он закончить эту дерзкую фразу, как раздался выстрел, сопровождаемый громовым окриком Гонтрана: – Мадам де Сентак никому не позволено трогать!
Бандиту досталось. Ранение было несмертельным, но пуля раздробила ключицу. Негодяй закричал от боли, затем зарычал от ярости.
Вне себя от гнева, Кастерак ринулся в самую гущу бандитов. Оттолкнув тех, кто ближе других подошел к карете, он встал напротив этого сброда и направил на них второй пистолет.
Воспользовавшись тем, что разбойники в изумлении отступили перед смелой атакой Гонтрана, мадам де Сентак быстро отодвинулась в глубь кареты.
Но всеобщее ошеломление не могло длиться долго. К счастью, из-за тумана грабители могли стрелять из огнестрельного оружия только в упор. Они за несколько секунд собрались с силами и самые храбрые тут же двинулись на доблестного защитника Эрмины.
Факелы освещали сцену боя плохо, но все же достаточно, чтобы Гонтран мог увидеть наносимые ему удары.
По нему несколько раз выстрелили из ружей, но не попали.
– Кто он такой, черт бы его побрал? – спросил кто-то.
– А нам почем знать?
– И что ему надо?
– Мне надо, – звонким и непререкаемо властным голосом воскликнул Гонтран, – чтобы вы пропустили эту карету вместе с грузом и пассажирами!
– Деньги тоже оставить? – спросил насмешливый голос.
– Да, деньги тоже! – с нажимом сказал Гонтран.
Ответом ему был раскат хохота, хотя и не очень убедительный.
– До этого типа мы доберемся не с помощью ружей или пистолетов, а с помощью ножей! – воскликнул один из нападавших.
– Точно! На ножи его! – тут же стали вторить ему остальные.
– Это вам дорого обойдется! – закричал Кастерак. – У меня еще осталось четыре выстрела, и можете быть уверены, что четверо из вас останутся лежать на земле.