Друг детства (СИ)

Застав сына у нее в квартире в такой час, дядя Мартин мог сделать вполне определенные выводы. Однако Стюарт и раньше ночевал у нее, когда они засиживались за разговорами допоздна и ему уже не имело смысла возвращаться домой. Но тогда ей и в голову не приходило смущаться по этому поводу, а вот теперь…
Глядя на молчащего Стюарта, Розлин начала понимать, что случилось нечто серьезное. Его крупное тело застыло в каком-то неестественном напряжении, а густые ресницы скрывали выражение глаз. У нее засосало под ложечкой от неприятного предчувствия.
— Да, понимаю. Сейчас приеду, — коротко сказал он и положил трубку на рычаг.
— Что случилось, Стюарт? — с тревогой спросила она.
— У мамы тяжелый сердечный приступ.
— Она не… — Розлин безотчетно схватила его за рубашку.
— Нет, к счастью, она жива, — быстро ответил он. — Ее доставили в больницу, и я еду к ней. Как только что-то выясню, сразу позвоню тебе.
— Не говори глупости. — Розлин спустила ноги на пол. — Я еду с тобой.
— Ты не можешь…
— Могу.
Она схватила со стула белье и, забыв о ложной скромности, начала стягивать ночную рубашку через голову. Розлин рано лишилась матери, и Элли Роули занимала в ее сердце особое место.
В ее поспешных движениях была такая грация, что Стюарт на мгновение замер, любуясь очертаниями гибкой спины, тонкой талии и узких, почти мальчишеских бедер.
— Я буду готова через минуту, не уезжай без меня.
— Хорошо, — кивнул он.
— Ну, как она?
Розлин показалось, что Мартин Роули, который, сгорбившись сидел в углу крохотной приемной, куда их проводила дежурная сестра, как будто стал ниже ростом. Услышав голос сына, он поднял голову, и Розлин поразило разгневанное выражение его лица-.
— Хочешь сказать, что тебе не все равно?
— Конечно нет, ты сам знаешь, — тихо ответил Стюарт.
— Она бы не попала в больницу, если бы ты не вел себя как безответственный эгоистичный подросток. С тех пор, как Элли узнала о ребенке, она все время волнуется. Это ты во всем виноват, мне противно даже смотреть на тебя. — Голос Мартина дрожал от гнева. Он медленно встал, сжав кулаки.
Стюарт не пытался оправдываться. Его отрешенное спокойствие удивляло Розлин еще по дороге в больницу.
— Ну, что, молчишь? — Стюарт поморщился, услышав, как низкий голос отца предательски дрогнул. — Ты, кажется, собирался что-то сказать?
— Ты видел маму?
Мартин Роули снова сел и закрыл лицо руками.
— С ней сейчас врачи.
Розлин подошла к Стюарту и взяла его за руку.
— Ему легче, когда можно кого-то обвинить, — мягко сказала она.
Стюарт посмотрел на их соединенные руки, а потом ей в глаза.
— Я знаю.
Ей было невыносимо видеть его застывший, потухший взгляд. Она стала поглаживать большим пальцем его ладонь.
— На самом деле он так не думает.
— Ну конечно думает, это же правда!
Презрение к себе, прозвучавшее в голосе Стюарта, резануло ей слух. Она готова была расплакаться от бессилия при виде страданий человека, который был ей так дорог. Первым ее побуждением было броситься ему на шею, но она сдержалась.
— Жалея себя, ты не поможешь маме, — тихо сказала она.
— Побудь с моим отцом, — попросил Стюарт.
Ей хотелось крикнуть, что она хочет помочь ему, но она просто сказала:
— Стюарт, ему нужен ты.
— Я так не думаю, — с горечью произнес Стюарт.
— А я знаю, что это так, — твердо сказала она. — Прошу тебя, Стюарт. — Он встретил ее умоляющий взгляд с показным равнодушием, но Розлин знала, что в душе он очень страдает. И тут ее осенило:
— Ты что, так боишься, что он от тебя отвернется?
— Ничего я не боюсь! — вспылил Стюарт.
— Так проглоти свою дурацкую гордость, не дай ей встать между вами.
Его губы медленно, как бы нехотя, дрогнули в улыбке.
— Ты всегда была занозой!
— Ну, давай же, — Розлин легонько подтолкнула его к отцу. — Не дрейфь. В худшем случае тебе расквасят нос, велика важность…
Но до этого дело не дошло. Стюарт сел рядом с отцом и тихо заговорил. Через некоторое время плечи Мартина стали вздрагивать. Обняв старика, Стюарт послал Розлин благодарный взгляд, и она вдруг поняла, что этот человек ей не просто дорог. Она его любит.
 
Это открытие поразило ее не так сильно, как можно было ожидать. Вероятно, в глубине души она давно знала правду и именно поэтому не только не спешила искать спутника жизни, но и противилась тому, чтобы узаконить отношения с Кевином.
  
4
 
— Могло быть и хуже, — сказала Розлин и поморщилась от банальности собственного высказывания.
Раньше они со Стюартом могли подолгу молчать, не испытывая неловкости, но теперь все изменилось. Всякий раз, глядя на него, Розлин боялась, что он сумеет прочесть ее мысли. Но ей не нужна была его жалость, а значит, он не должен узнать о ее чувствах.
Стюарт кивнул.
Когда они отъезжали от больницы, им навстречу потянулась вереница машин.
— Это что, дневная смена? — Стюарт посмотрел на часы. — Я потерял счет времени. Наверное, пора тебя покормить.
— Мне все равно. Видишь, как со мной легко?
Его губы дрогнули и вдруг сложились в усмешку.
— Легко? Большую часть времени с тобой чертовски трудно, но дело того стоит.
Розлин решила не придавать его словам особого значения.
— Можешь просто высадить меня у папиного дома.
Она надеялась, что отец еще спит. Если он увидит, как дочь вылезает из машины Стюарта, то просто взорвется.
— Думаешь, это не опасно? А вдруг у Дика наготове дробовик? Давай лучше поедем к моим родителям, и я приготовлю тебе что-нибудь поесть. Я все равно обещал привезти отцу смену одежды и бритвенные принадлежности.
Розлин посмотрела на его суровый профиль. Стюарт выглядел так, будто не спал несколько суток.
— Ему нужно отдохнуть, да и тебе тоже.
— Он сейчас не уедет из больницы.
— Я знаю, — тихо согласилась Розлин и призналась: — На самом деле я действительно проголодалась.
— Еще бы. — Стюарт поморщился, вспоминая ее приступ рвоты.
— Врачи говорят, что терпеть осталось недолго. — Розлин искренне надеялась, что так и есть. — Утром я ем много, чтобы компенсировать потери. Ребенку это не вредит, я спрашивала.
— Я думал не о ребенке.
— Ой, прости, я такая тупая.
— Как пробка.
Нежность, которую Розлин успела увидеть в его взгляде, подействовала на нее как-то странно. Ее сердце вдруг сбилось с ритма. Только без глупостей, не надо усматривать за его дружеским участием нечто большее, строго сказала она себе.
Колеса джипа зашуршали по гравию подъездной дороги. Розлин посмотрела в окно. На лужайке, разделенной дорогой надвое, паслись лошади. Сначала коневодство было для Мартина Роули всего лишь хобби, но со временем стало для него главным в жизни. Оставив адвокатскую практику, он отошел от дел и успел завоевать уважение опытных фермеров.
В доме было пусто. Особенно остро отсутствие Элли ощущалось в кухне, вся обстановка которой несла на себе отпечаток ее личности. Розлин знала, что Стюарта тоже поразила эта непривычная пустота, и ей стало его жаль.
Она села за сосновый стол, а Стюарт полез в буфет.
— Что ты хочешь: бекон, яичницу, сосиски?
— Давай все.
Воспоминания нахлынули так неожиданно, что у Розлин захватило дух. Однажды она уже просила у него «все» и получила это! Неловкую паузу разорвал звон чашки, разлетевшейся на мелкие кусочки на кафельном полу. Стюарт в сердцах чертыхнулся и проворчал:
— Интересно, где у мамы веник и совок?
Розлин посмотрела на него, и ей показалось, что его голубые глаза потемнели, а смуглая кожа как будто натянулась, резче обозначая черты лица.
Она поняла, что ее замечание напомнило ему о том же самом, и сознание, что она не одинока в своих воспоминаниях, только усилило жаркое томление, охватившее все ее тело. Сердце тяжело забухало у нее в груди, а в горле пересохло.