Ты родишь для меня (СИ)

— Защекочу! — открыто смотрит на племянницу Влад, продолжая щекотать, а затем кивает сестре и бегло осматривает меня.
— Нет! — смеется и повисает на шее у мужчины Лия. Агапов нежно обхватывает малышку и зарывается носом в пушистые локоны. — А я познакомилась с твоей плинцессой! Дядя, а ты пачиму ланьше не показывал ее?!
— Ну пока в замок забрался, пока отвоевал, убив дракона. Это время, малыш.
Лия умолкает на мгновение, а потом обхватывает небритое лицо мужчины и осторожно целует в щеку. При виде этой картины в сердце противно щемит.
Серьезный взгляд мужчины останавливается на моем лице, и Агата в это время прокашливается.
— Мы пойдем, вообще-то мы за елкой приехали, братец.
Агапов недовольно бурчит, ссаживая малышку на табурет рядом со мной.
— Я же сказал, что завезу. Ну а в любом случае, почему ты приехала, а не Рустам?
— Он на задании, а твоим племянницам елка была нужна еще неделю назад. Ты что не в курсе? Тут вопрос ребром стоял, крик на всю квартиру, мне проще и легче было поехать самой.
— Мой водитель завезет, даже не думай, — Агапов целует сестру в лоб, а потом скидывает с себя пиджак.
Наша милая посиделка так и прерывается, девочки быстро собираются, а мужчина звонит кому-то по телефону и раздает указания. Спустя минут пять из квартиры выносят упакованную в полиэтилен искусственную елку, практически такую, о которой я мечтала в детстве. Мой взгляд довольно печально провожает красавицу, и малышку, держащую за ручку свою маму. Махаю им на прощание, и даже не сразу замечаю, что дверь давно закрывается. Остаюсь стоять в коридоре, пока Влад не окликает.
— Вит, поговорить надо.
*******
Я дергаюсь и перевожу потерянный взгляд на Влада, глотая нарастающий страх. С уходом сестры и племянницы Агапов перестает быть безмятежно-радостным. Толстые брови недовольно сходятся на переносице, и я начинаю паниковать, но двигаюсь за мужчиной, чьи плечи сейчас напряжены и растягивают белую ткань рубашки, обнимая массивные руки.
— В коридоре пакет с витаминами, начинай пить с сегодняшнего дня, — звучит скорее грубо.
Это странно слышать от Агапова. Опять мнимая защита, приправленная щепоткой доминирования.
— В смысле?
Слышится тяжелый вздох.
— Поднять иммунитет.
Мой взгляд падает на скрещенные руки, обнимающие подрагивающее тело в защитном жесте. Довольно странно это слышать, но все как будто возвращается в прошлое, и мы снова те Вита и Влад, как будто ничего не было. Как будто не было боли и предательства, разборок и расставания. Болезненного и горького, когда хотелось выблевать внутренние органы от разрывающей агонии.
— Ясно. Спасибо.
Мы усаживаемся за кухонный стол, где остаются жалкие воспоминания о сладком столе. Чай в заварнике давно остыл, но Влад все равно наливает себе остатки в мою чашку, подхватывает кружку и делает пару жадных глотков, не сводя с меня подозрительно-внимательного взгляда.
— Тебе ведь надоедает сидеть дома без дела, да? — рокочет на кухне мужской голос, ударяясь в мое замерзшее тело эхом.
Я без понятия, почему до сих реагирую на него словно кролик на хищника. Влад осматривается на кухне, где всюду видны мои «следы» в виде начищенной до блеска плиты, испеченного печенья и прочего. Да, похозяйничала в его отсутствие.
— Я бы хотела выйти на работу.
Брови мужчины взметаются ввысь, а лицо становится таким же непроницаемым, как и в нашу первую встречу. Лишь уголки губ дергаются, и губы искривляются в хищном оскале. Единственная эмоция, тронувшая его в данный момент.
— Разумеется, в еще одну тошниловку.
— В другие места меня не берут, — кидаю грубо, на что он складывает руки замком и переводит взгляд в окно.
— Потому что Герман приложил свою лапу к этому.
Значит, это не я была безнадежно бездарной, а он…Проглатывая ставший коком плач, заставляю себя выпрямиться и часто заморгать.
— В чем смысл? И как?
— Молча, Вита. Захотел и применил связи в нужном направлении. Вопрос не в этом. Тебе нужна работа, а мне нужно успокоение нервной системе. То же, что творится в моем офисе, никак этому не способствует. Что, откровенно говоря, выводит меня из себя. Несварение фантазии предыдущего дизайнера ввергает в бешенство, — резво переводит тему Агапов, но я цепляюсь лишь за то, что Герман пал так низко, что начал влиять на меня через других людей. Давить. Подкрадываясь, пока не вижу.
 
Душить, плотно обхватывая пальцами тонкую шею, погружая толстые подушечки на сонную артерию.
Так не поступают люди, даже животные не действуют со спины. А затем я осознаю слова Агапова в полной мере.
— Ты хочешь, чтобы…
Он переводит на меня серьезный взгляд, заставляя на мгновение замереть.
— Чтобы ты исправила эти экскременты на стенах и привела все в божеский вид. И чтобы я не хотел выколоть себе глаза в кабинете, и это вместо того, чтобы работать.
Я склоняю голову и облизываю пересохшие губы.
— Почему я?
Повисает минутное молчание, мы только смотрим друг на друга. Почему я? Зачем снова? Не думаю, что у него могут проблемы ещё и с этим, не такой он уж и балованный. Да, педант. Но это не такая уж и большая проблема в городе, где так много специалистов. С его возможностями это вообще не могло бы стать особой проблемой.
— Ты повторяешься. Тебе не кажется? — ухмыляется. — Достаточно того, что я хочу, чтобы это была ты. Да и чтобы это было качественно, а вкусы у нас с тобой всегда…совпадали до определенного момента. Разумеется, твои услуги я оплачу.
Последнее действует на меня отрезвляюще. Я живу у него дома, я полностью у него на шее, и еще буду брать деньги за оформление офиса?
— Нет.
— Что нет? Ты путаешь понятия, наши договоренности не распространяются на все аспекты жизни, — Влад хмурится, а затем переводит взгляд на мою шею, и я начинаю дрожать от такого внимательного изучения. — Твоя работа — это твоя работа и твой труд, так что я оплачу в лучшем виде. Сделаешь себе обновленное портфолио, и как все закончится, любая мало-мальски успешная компания захочет оторвать тебя с руками и ногами.
Превозмогая внутренний блок, спрашиваю.
— Только твой кабинет?
— Весь офис.
— Какие предпочтения?
— Вит, это юридическая компания. Вот так, как ты это видишь. В этом я полагаюсь на твои предпочтения.
— Хорошо.
Все это кажется мне неправильным. Если я буду в его офисе работать, а я буду там часто по понятным причинам, то значит и с ним я видеться я буду часто. При любом раскладе его будет много в моей жизни.
А смогу ли я это вынести? Без потерь?
— Ну а теперь к главному. Герман сделал первый шаг. Подал заявление, что его подопечная сбежала и находится в состоянии, которое может стать опасным для окружающих. Так что мне нужно твое письменное согласие на то, что я теперь твой адвокат. Я запрашиваю психолого-психиатрическую экспертизу, чтобы оспорить все предыдущие заключения. Так что в ближайшее время надо будет поехать в больницу, а пока прошу так же воздержаться от любых вылазок в свет, — Агапов говорит, а у меня внутри все покрывается тонкой коркой льда. — Ты побледнела. Не волнуйся, я в этом деле как питбуль. Мне главное дорваться до шеи Германа, и он не выживет.
Просто вернуть меня на место, чтобы под боком была и создавала видимость семьи? В чем смысл? Я хмурюсь и сцепляю похолодевшие руки замком.
— Зачем ему это?
Влад скалится, оголяет верхний ряд зубов.
— Хм, начинаю думать, что помимо денег, есть что-то еще, пока не могу догнать, что это. Но что бы это ни было, ему ничего по итогу не светит, кроме неба в решетку.
Я набираю в легкие побольше воздуха.
— Он сказал, что я могу кончить как мои родные. И будет жаль...портить...
Мужские пальцы с силой сжимают кружку, я вижу побелевшие костяшки. А затем наши взгляды сталкиваются. В его на мгновение проскальзывает нечто смутно знакомое. Что-то из прошлого, а затем снова растворяется в синеве его глаз.