Воздушные рабочие войны (СИ)

Ивелич расхохотался, настолько потешно выглядел командир:
— Что пишешь хоть?
— Отчет о боевой подготовке корпуса. Мне в дивизию к Матвееву надо, а я писюльки пишу. Еще бы толк был от них! — Сашка в сердцах хлопнул ладонью по столу так, что в стакане с чаем звякнула ложечка, — Три недели зама мне прислать не могут! Прошу, прошу, как об стену горох!
— Пришлют. Сам понимаешь, нам кого попало не надо. И вообще, чего ты мечешься? Александр Андреевич командир опытный, справится. А ты сейчас ему только мешать будешь. Дай время, обустроится он на новом месте и поедешь, посмотришь, что да как.
Буквально через день после памятного награждения стали прибывать части приданные корпусу. Сначала наземные подразделения, а затем уже и летные. Полковник Матвеев был назначен командиром дивизии, в которую вошли два бомбардировочных и один истребительный авиаполки. Второй бомбардировочный авиаполк НКВД под командованием майора госбезопасности Микрюкова Николая Васильевича с дальними бомбардировщиками Ил-4, и Третий бомбардировочный авиаполк НКВД с фронтовыми бомбардировщиками Пе-2 на вооружении под командованием майора госбезопасности Расковой Марины Михайловны. Несложно догадаться, что истребительный авиаполк на самолетах Як-1 оказался тоже женским, и командовала им майор госбезопасности Казаринова Тамара Михайловна. Сашке стало казаться, что товарищ Сталин всучил ему всех летающих женщин Советского Союза. Впрочем, в чем-то так оно и было. Странно, что Берия согласился на такой неоднозначный личный состав, но наркому видней. Полк Матвеева вошел в состав дивизии, командование над ним принял Жора Петров.
Помимо этого корпусу придали отдельный штурмовой авиаполк, вернее Первый отдельный ШАП НКВД на Илах под командованием майора госбезопасности Соколова Александра Дмитриевича. Слава всем богам и Верховному главнокомандованию полк мужской. Еще были отдельные разведывательная эскадрилья на Пе-2Р и транспортная эскадрилья на Ли-2. Вертолетную эскадрилью было приказано к маю развернуть до полка, а пока в составе эскадрильи были пять новеньких Ми-2, включая машину Байкалова, но вертолеты будут поступать регулярно, благо, завод вот он, за забором. Плюс к этому в состав корпуса еще вошли инженерно-аэродромный батальон, отдельная рота связи, авторота, медсанбат, штабная рота.
Когда все это хозяйство начало прибывать, Сашка взвыл и схватился за голову. Однако, глаза боятся, а руки делают. Просто на первых порах Стаин сам впал в панику. И совершенно напрасно. Люди на местах и сами прекрасно знали и понимали, что нужно делать. Много вопросов взяли на себя Матвеев и Коротков, за что Сашка был им безгранично благодарен. Но все равно, проблем хватало, и первую неделю после прибытия пополнения, спать приходилось максимум по пять-шесть часов в сутки, а порой и меньше. А потом вдруг резко все утряслось и вошло в рабочую колею. Появилось свободное время, тут и взялся за Стаина замполит с французским языком. И что самое интересное, Сашке понравилось. Отличная тренированная память, музыкальный слух и способности. Уже через неделю он мог вести простейшие диалоги, и чем дальше, тем больше. Тем более в быту и по службе они с Ивеличем старались говорить именно по-французски. Если, конечно, это не шло в ущерб делу.
— Ты по делу или просто так? — Сашка встал из-за стола и потянулся, разминая уставшую от долгого сидения спину.
— По делу, — Николай, как-то напрягся и с надеждой посмотрел на Сашку, — Сань, поставь меня в экипаж?!
Сашка тряхнул головой и удивленно посмотрел на своего замполита:
— Не, это ты хорошо придумал! С Коротковым договорились что ли? — парень подозрительно уставился на замполита. Буквально вчера Виктор подходил к Сашке с точно такой же просьбой. И впервые получил разгон от своего юного командира. А потому что нечего лезть к усталому начальству с дурацкими просьбами! Летать он хочет!!! Командир тоже хочет!!! Только времени нет! От силы два-три раза в неделю получается. Да и то потому что надо новую технику осваивать и к параду готовиться. Даже с курсантами перестал работать. Теперь инструкторами у них Никифоров с Весельской. А операторов Лида, Язва и Медок натаскивают. Хотя их самих еще учить и учить. Но других инструкторов нет. А эти фронт прошли, а там быстро учишься.
 
— Нет, не договаривались. А что, подходил? — улыбнулся Ивелич, глядя на рассерженного и растрепанного Сашку.
— Подходил! И я его послал! — Николай хохотнул, — В штаб послал! Работать! И тебя пошлю! — Сашка хотел сказать это сердито, чтоб больше не было вопросов, но дал петуха, и получилось жалобно.
— Пойми, Сань, это не прихоть! Я замполит. Комиссар!
— Комиссаров отменили!
— Это должность отменили! А комиссар должен оставаться комиссаром, хоть как его обзови! А о чем я могу с людьми говорить, с девочками этими, если они в бой пойдут, а я на земле останусь?! Да я им в глаза смотреть не смогу! — Ивелич в сердцах махнул рукой, ударился пальцами о край стола и, зашипев от боли тихонько выматерился.
— Où sont vos manières, comte?[iv]- вернул Сашка шпильку.
— Иди в жопу, Саня! — прошипел Ивелич, тряся рукой.
— Начальство в жопу нельзя посылать! — расхохотался Стаин, — Начальство может обидеться. А это чревато! Тем более, когда с челобитной пришел!
— Все осознал! — вытянулся Ивелич, — Нижайше прошу простить!
— И понять? — в памяти всплыл смешной бородач из телевизора из прошлой жизни. Только что это за бородач и почему вдруг вспомнился, Сашка так и не понял, да и не заморачивался особо.
— И понять, — уже серьезно кивнул Ивелич. Стаин задумался. В принципе Николай был прав.
— Ты же пулемет знаешь?
— Разберусь, — уверенно кивнул Николай.
— Значит, к нам с Настей бортовым пойдешь. Учить тебя на летчика-оператора смысла нет. А так летать будешь и при деле.
— Спасибо, Саня, — тряхнул челкой Ивелич. Он хотел еще что-то сказать, но зазвонил телефон.
— Стаин слушает! — быстро поднял трубку Сашка. Выслушав, что ему говорят, коротко ответил — Есть! — и повесил трубку. Николай почувствовав, что звонок не простой, вопросительно посмотрел на Сашку. — Завтра в 15–00 к Сталину вызывают.
— По поводу?
Сашка пожал плечами:
— Не сказали.
Оба командира тяжело задумались. Такой неожиданный вызов к Главкому ничего хорошего не сулил.
Ставшие привычными коридоры Кремля, доброжелательный кивок Поскребышева в ответ на приветствие, знакомый кабинет Сталина. Верховный со своей неизменной трубкой. Присутствуют еще трое незнакомых Сашке людей. Хотя нет четверо. Четвертый сидит в углу, как будто к этим трем отношения не имеет.
— Товарищ Верховый Главнокомандующий подполковник государственной безопасности Стаин по Вашему приказанию прибыл, — четверо незнакомцев изучающе уставились на Сашку. Сталин слегка улыбнувшись, приглашающе махнул рукой:
— Проходите, товарищ подполковник. Доложите, как проходит формирование корпуса?
— Заканчиваем, товарищ Сталин. Личный состав укомплектован полностью, техника на восемьдесят процентов, за исключением вертолетного полка. На сегодняшний день в строю пять машин, на которых проводится обучение курсантов. Товарищ Миль обещает до мая полностью укомплектовать две эскадрильи, это тридцать машин.
— Успеет?
— Успеет, товарищ Сталин — в Михаиле Леонтьевиче Сашка был уверен.
— А вы с Максимовым успеете? — хитро прищурился Сталин.
— Успеем. Первым выпуском закроем потребность одной эскадрильи. Вторую будем доучивать в процессе. Новые курсанты уже приступили к обучению.
— Сколько экипажей готовы к боевой работе сейчас?
— Нисколько, товарищ Сталин. Увидев, что брови Верховного удивленно взметнулись вверх, а взгляд потяжелел, пояснил: — Переучиваемся на новые машины.
Сталин задумчиво прошелся по кабинету и, резко остановившись возле Сашки, спросил:
— Сколько Вам нужно времени?
— Не меньше двух недель, товарищ Сталин. Я, Никифоров и Весельская можем лететь хоть сегодня, но тогда некому будет учить курсантов.