Обещание (СИ)

— Проверим, — недовольно проворчал Калеа. Минна его выцвели до прозрачности. Ещё бы, кому охота связываться с сильным и влиятельным родом?.. Счастья это в любом случае не добавит.
В кампус посольства Стаха отвезли на полицейском глайдере. В салоне он вздремнул, а вот потом выспаться не удалось: грохотал прибой, и холодные волны уносили всё дальше от берега, кричал во тьме его кейяре, полоски света на стенах храма наливались кровью, а Стах всё бежал куда-то, задыхаясь и падая, и не успевал, не успевал, не…
Вязкий кошмар прервал пронзительный писк комма. Механический голос переводчика проговорил:
— Доброго утра, господин старший инспектор Икеда! Вас решился побеспокоить Таймерин Ола из рода Серебряного Молчания. Вчера вы спасли от гибели моего сына — кейяре Кэйлани. Если бы не вы… Не ваше вмешательство…
Голос прервался. Икеда почесал голую грудь и поправил перекрутившиеся за ночь трусы. Комм не транслировал видеозаписи, и это не могло не радовать.
— Я всего лишь выполнял свою работу, господин Таймерин Ола. К тому же не слишком хорошо. Я сожалею о том, что не успел остановить преступника. Как здоровье кейяре Кэйлани?
— Ему лучше, спасибо. Голос ещё не вернулся, но дыхание пришло в норму, отёк уменьшился. Он в сознании, уже дал показания полиции, письменные, разумеется. И написал также, что хотел бы увидеть вас. В любое удобное для вас время.
Час спустя Стах, умытый, выбритый и приодевшийся, вышел к воротам кампуса. Там его уже ждал большой глайдер, сияющий фиолетовыми бортами с серебристыми зигзагами. Стоило ему появиться, как из глайдера выскочили четверо, в них Стах с трудом опознал семью Кэйлани. Статная женщина, слишком бледная даже по человеческим меркам, схватила Стаха за запястья, повернула его руки ладонями вверх и, согнувшись в низком поклоне, прижалась к ним лицом. В наушниках зазвучал голос:
— Господин старший инспектор, моя супруга Виколия Ола выражает вам самую глубокую признательность… Мы все — ваши должники навеки. Наша жизнь принадлежит вам.
Стах и опомниться не успел, как молодой парень повторил трюк с ладонями. За ним — девушка.
— Мой сын Айво, теперь он в роду Весенних Радуг… Его супруга Майоке…
И, наконец, глава семейства приложил к ладоням Стаха свою породистую физиономию. Икеда пожалел, что не взял с собой Пятачка. Невозможно было предугадать, какой от него ожидали реакции. Осталось только раздать семейству заранее припасённые наушники и сказать положенное:
— Не стоит благодарности. Это наша работа. Теперь ещё поймать надо этого гада. Но мы поймаем, не сомневайтесь.
Госпиталь поразил Икеду многообразием красок и обилием весёлой тропической зелени, цветов и разноцветных гирлянд. Стах успел заметить, что большинство просторных палат вмещали как минимум десяток коек и впечатляющее количество посетителей, но в палате Кэйлани других больных не было. Полицейские у входа проверили личность каждого, а Стаха даже обыскали, забрав при этом бластер, и лишь потом пропустили в небольшую светлую комнату, тесную от цветов, корзин с фруктами и разноцветных флажков с надписями.
Икеда бросил один взгляд на Кэйлани и сразу подумал, что совершенно неправильно считать кейяре девушками. Ни одна из знакомых ему женщин не согласилась бы принимать визитёров, если бы выглядела так, как Кэйлани. Стах постарался не замечать налитых кровью глаз, громоздкой белой шины на шее, отёчного желтоватого лица. С улыбкой он протянул кейяре наушники, подождал, пока тот приладит их, и лишь потом проговорил:
— Ну, здравствуй, Кэйлани. Я вижу, тебе лучше.
Улыбка на измученной мордашке показалась особенно трогательной. Кейяре быстро пробежался пальцами по экрану комма, набирая сообщение: «Здравствуйте, господин старший инспектор Икеда…»
— Да брось! Зови меня Стахом.
«Стах… я знаю, простого выражения благодарности недостаточно…»
Кейяре бросил комм и схватил Икеду за руку, сильно сжал его ладонь. Стах осторожно большим пальцем вытер слезу со щеки Кэйлани, сказал негромко:
— Не реви, нос заложит, дышать не сможешь. Я однажды на Эльдорадо тамошнего жёлтого тумана вдохнул, так глотку себе обжёг, думал – конец. Долго говорить не мог. Парни из моего взвода молились, чтоб я навсегда онемел. Видимо, плохо молились.
 
Кейяре снова улыбнулся, по-детски шмыгнул носом. Потянулся к комму, попросил: «Расскажите».
Стах согласно кивнул, бросил взгляд на остальное семейство. Те смотрели так, будто ждали от него какойто истины мироздания, а не армейской байки.
— Ладно. Какие-то умники из конторы Природных ресурсов решили построить на Эльдорадо базу, чтобы начать разрабатывать месторождения алмазов. А надо сказать, что планета эта довольно паршивая. На первый взгляд, не хуже Эхмейи, а на деле: что ни тварь — страшно ядовитая. И не только твари: воздух, вода, почва, растительность. Растения — вообще отдельная тема. За ночь вырастает такой побег, с человека ростом, ствол с руку толщиной…
Он и сам не заметил, как увлёкся рассказом, уж больно живой интерес блестел в глазах Кэйлани, и всё так же крепко сжимали его руку длинные пальцы с серебристыми ногтями. Незаметно рассказ перешёл на сослуживцев, и Стах немного приврал, записав в свой взвод мутанта Сабрина с зелёной кожей и перепонками между пальцами, который на самом деле служил на Новой Руссе, к тому же не в десанте, а у подрывников. А раз уж так, то можно было рассказать об алмазах величиной вот с этот стол, о похожих на мяч плодах, взрывающихся облаками ядовитых спор, о двух лунах Эльдорадо, от которых ночью бывало светло как днём…
Только появление медика прервало рассказ. Тот попытался надеть на Кэйлани дыхательную маску, но кейяре остановил его решительным жестом и набрал на комме: «Стах, приходите ещё. Пожалуйста. Хоть ненадолго».
После этого медик сказал, что пациенту нужен отдых, женщины принялись обнимать Кэйлани, а потом их всё-таки выгнали. Стаха обнимали уже в коридоре. Из большой палаты дальше по коридору доносились взрывы смеха и ритмичное попискивание какого-то музыкального инструмента. Таймерин неожиданно прокомментировал:
— У нашего рода, разумеется, тоже есть свой покой в этом госпитале. Но Кэйлани туда не поместили. Ведь ему нужна охрана. Он видел убийцу и, вероятно, сможет его опознать.
Из госпиталя Икеда направился прямо в полицейское управление. Там ошеломляющее заявление Таймерина подтвердилось лишь отчасти.
— Он-то уверен, но шансов мало, — признал шеф Калеа. — Было темно, и убийца намеренно держался в тени. Кэйлани его не разглядел, описать не смог, но в то же время заявил, что узнает. Сказал: «Высокий, сильный эхмейец, крупные руки, тёмные волосы». Но вот что интересно, Икеда. Эйнаре снял с шеи кейяре капли слюны. По предварительным результатам — ДНК человека. Гуманоида земного типа.
— Может, моя слюна? — предположил Стах. — Не то чтобы я его облизывал, конечно…
— Полный анализ ещё не проведён, Икеда. Образец твоей ДНК у нас есть. Надеюсь, совпадения не будет.
— Да, я тоже надеюсь, шеф. Потому что в этом случае дело можно считать раскрытым, — заметил Стах без сожаления. Его уже не слишком волновал тот факт, что убийца может оказаться человеком. Пусть. Лишь бы раздавить гадину. — ДНК каждого человека, рождённого на планетах Содружества, хоть бы даже и на астероидном поясе, попадает в центральный банк данных. Установить личность будет делом пяти минут.
— Теперь по странице в «Путях», — продолжал шеф. — Ни Бэйн, ни Мейнаке её открыть не могли. Бэйн был тогда на орбите, на совместных учениях с космодесантом Содружества. Мейнаке расследовал кражу в Вайолее. Это на другом континенте. Более того, кейяре Кэйлани утверждает, что убийцей не может быть Кеона. Видишь ли, Кеона у нас, оказывается, добрый и грустный поэт, как же он может быть убийцей?
— Да, серьёзный аргумент, — ухмыльнулся Стах. — Но кто же нашему кейяре тогда назначил свидание на пляже?
— Добрый и грустный Кеона и назначил. Пообещал принести с собой пушистых зверей с Земли, — ответил такой же кривой улыбкой шеф. — А потом, и наш Кэйлани в этом уверен, произошла какая-то ошибка, и на место свидания явился убийца.