Обещание (СИ)

Их провели через просторный холл с зеркальными стенами, через анфиладу ярких комнат в маленький внутренний двор с каменными скамейками под пышной глянцевой листвой. Разговор взял на себя Брай. Он показал пластиковую карточку-удостоверение и представил их обоих. Эхмейцы выглядели растерянными и напуганными. Их минна едва угадывались на бледных лицах. Брай спросил:
— Расскажите о вашем сыне. Когда вы видели его в последний раз?
Ответил мужчина помоложе, видимо, отец:
— Мы проводили Конани в двадцатый день этого месяца. Это что же, двадцать дней назад?.. Девятнадцать?.. Примерно с месяц назад он сказал, что уезжает в экспедицию на Омевиере. Мы, конечно, принялись ему помогать, собирать тёплые вещи, обогреватели, ведь это север…
— Видите ли, — вступила в разговор мать. Ее звали Мэйлеа, красивое имя, сильное и женственное, — наш Конани этой весной перешёл в другой род. В род Золотых Облаков. Это могущественный род и очень консервативный. Так случилось, что его обратила женщина намного старше. Она, несомненно, достойная госпожа, но в её возрасте не стоило бы брать себе кейяре. Я бы не взяла, а ведь я моложе. Разница в интересах, темпераменте, взглядах на жизнь слишком велика. Конани был несчастен, я знаю. Мне кажется, он выдумал эту поездку на север, лишь бы только на какое-то время исчезнуть из дома.
— Что заставило вас забеспокоиться? — вступил в разговор Стах. — Почему вы думаете, что Конани не на севере?
Снова ответила женщина. Видимо, в этой семье она была старшей, причём не только по возрасту.
— Позавчера мне позвонил один мой сотрудник, он работает на метеорологической станции в Омевиере. Позвонил по работе. Сказал, что, похоже, на Эйнаре-кон движется сильный циклон. Мы поговорили какое-то время, потом я спросила: «Как поживает Конани? Не нуждается ли он в чём-нибудь, как вливается в коллектив?» Посёлок на Оме невелик, все новоприбывшие на виду. Так вот, Мел сказал мне, что уже несколько месяцев к ним никто не приезжал. Так мы узнали, что Конани исчез. Мы также связались с его работодателем и выяснили, что никто не посылал его ни в какую экспедицию. Он выдумал всё от начала до конца. И теперь мы не знаем, что с ним произошло. Мы не знаем, где он.
— Он пропал, — нервно вздохнул отец. — Причём пропал уже давно. Двадцать дней назад. Время упущено!
— Мы сделаем всё возможное, чтобы найти вашего сына, — уверенно и спокойно сказал Брай. От его стеснительности не осталось и следа.
— Нам понадобится взглянуть на его комнату, комм и страницу в «Путях», — добавил Стах. Он чувствовал, как что-то тяжёлое и холодное перехватило горло. Он готов был поспорить: мальчика по имени Конани нет в живых. Но был ли он тем самым парнем, с которым сбежал кейяре номер два?
— Комм он забрал с собой. На его комнату можно взглянуть прямо сейчас, но для этого надо поехать к нам домой. Что же касается его профиля…
— Мы можем направить официальный запрос в администрацию «Путей», — поспешил добавить Брай. — Если вы дадите разрешение, мы получим доступ.
— Вздор, — вскинула подбородок Мэйлеа. — У меня есть доступ. Я дам вам его ключ.
Стах молча протянул женщине свой комм. Она включила свой, разыскала нужную информацию и, быстро набрав код доступа, вернула комм Стаху. На экране сияла красками закатного моря страница Конани в «Путях». На фоне алого неба высокий и стройный парень со светлыми волосами и неяркими голубовато-синими минна обнимал хрупкого кейяре. У мальчика были тёмные вьющиеся волосы, затянутые в тугой узел на затылке, и лисьи глаза, приподнятые к вискам. Оба они улыбались. Их лица светились тихим сиянием, как бывает только с теми, кто любит, любим и счастлив.
Стах понял, почему никто не опознал кейяре номер два по составленному экспертами рисунку. С экрана глядел на него мальчик, обладающий хрупким, ускользающим, волшебным очарованием.
Комментарий к Глава 8
Простите за такие короткие главы! Я разбиваю текст не по объёму, а по сюжету.
========== Глава 9 ==========
Этого тупого детину с пышной бородой и грязными длинными патлами Икеде очень хотелось придушить. Но он сдержался, всё-таки он коп, а не бандюган. Просто бросил мужика к стенке и приложил тупой башкой о бетон. Прошипел в стремительно белеющее лицо:
 
— Ты меня не понял вообще. Я старший инспектор Венчурской управы, и мне нужно бухло. Или нужен человек, который мне его доставит. Я могу вас всех перестрелять, блядь, или закрыть по подозрению в контрабанде, но я вожусь с вами, суками, и всё без толку! Ты конкретно на последнем нерве у меня уже!
В его истерике не было игры. Когда кейяре номер два получил лицо и имя, что-то сдвинулось в Икеде, что-то лопнуло или перевернулось. Что-то изменилось, будто смертельная болезнь обнаружилась в сильном и безотказном теле и медленно, с каждым днём, с каждым вдохом и каждым ударом сердца убивала его.
Он распечатал на плёнке портреты Аалоны и Луаны, так звали кейяре номер два, и повесил их на стену в гостиничном номере. Эти двое были похожи, как братья, и непохожи совсем. Бледное лицо Аалоны, невыразительное и простое, и экзотическая внешность Луаны представляли собой разительный контраст. Но роднило их одно: выражение мягкой и ласковой покорности, готовности подчиниться, удивительная и трогательная беззащитность. Глядя в эти лица, Икеда думал, что, пожалуй, улыбайке опасность не грозит. В ней были сила, протест, огонь. В этих — доверчивость и ранимость. Идеальные жертвы. Те, кому природа не дала ни клыков, ни когтей, ни даже ядовитого жала. Воплощение всего, что понимают эхмейцы под словом «кейяре». А Стах не понимал. Умом — не понимал. Он чувствовал это кожей, рвущимся из груди сердцем, до хруста сцепленными зубами. Если бы только можно было всё повернуть назад. Он подарил бы Аалоне эту ёбаную тарелку и дал достаточно кредитов, чтобы откупиться от нового рода, поступить в школу пилотов, или что здесь на Эхмейе похожего. Он посадил бы Луану и его парня на челнок и увёз на орбитальную станцию, а оттуда — на Венчуру. Да, там нет тропической зелени, но и рабства тоже нет. Они могли бы пожить у него. В конце концов, его и дома-то никогда нет. Он что, не прокормит двоих детей? Но глядели со стены две пары глаз, зелёные и золотые, а кто-то вырезал эти глаза, и этот кто-то всё ещё ходит, дышит, жрёт и срёт, а этого Стах перенести не мог.
И поэтому не было в нем больше ни терпения, ни осторожности. Поэтому он прижал бородатого изыскателя коленом между ног и прямо в тупую рожу прошипел:
— Соображай быстрее, у меня терпение вообще, блядь, кончается!
— Инспектор, хули… — дёрнулся изыскатель, но освободиться не смог. — Я вообще не бухаю. Я в храм Май хожу, я теперь этот, как его… Феймарианин. Небесная Колыбель, короче. Благодать, бля, ни выпить, ни закусить. Вы бы нашего бригадира спросили, Мартин Мак-Куллан его зовут. Он всё про всех знает.
Стах отпустил просветлённого. Был у него в запасе план на крайний случай: заставить компанию «ГеОйл», которой принадлежали все шахты Содружества на Эхмейе, провести внезапную проверку персонала на наркотические вещества. И у кого в крови обнаружится алкоголь, а такие найдутся непременно, тех вызвать на допрос с пристрастием. Но на это уйдёт время, а где-то под ложечкой тикал часовой механизм. Нет у маньяка причин остановиться. Не сегодня завтра найдётся ещё один изувеченный труп. Ещё один кейяре с глазами ласковыми и покорными. А вернее, вовсе без глаз.
Мартин Мак-Куллан, бригадир изыскателей, находился на объекте. Стах попросил у Калеа полицейский глайдер, тот поворчал, но дал. В остальном на эхмейских копов рассчитывать не приходилось: вся следственная группа была по горло занята, обыскивая дома Конани и Луаны, анализируя содержимое их страниц в «Путях», проверяя их контакты. Лететь к бригадиру пришлось долго, почти четыре часа, и Икеда провёл время с толком, просматривая съёмки из лавочки с земным хламом. Посетителей было мало, кейяре среди них попадались редко. Чаще всего заходили именно земляне, приносили всякую ерунду: собачьи ошейники, украшения, мелочовку вроде пуговиц или кнопок. Однажды пришёл пожилой человек, осторожно и значительно, будто выигрышные карты, выложил на прилавок десяток потрёпанных книг в мягких переплётах. Стах услышал: