Прости за любовь (СИ)

— Давайте мы все успокоимся.
— Успокоимся? Твои подопечные подрывают мне репутацию и срывают контракты!
— Мой заканчивается в этом году. Я ничего никому не срываю. Просто иду дальше своей дорогой.
— Своей дорогой? А она у тебя есть, моя дорогая?
— Концертный директор — востребованная должность в нашей сфере. Без работы не останусь.
— Ты смотри-ка, как заговорила. «В нашей сфере», «директор»… Почувствовала себя, блядь, ценным работником?
— Она и есть ценный работник, — заступается за подругу Паша.
— Это действительно так, — соглашается с ним Горин.
— А в чём особенная ценность заключается? Сосёт она, что ли, вам по очереди?
Ну всё, урод!
Подрываюсь со своего места. Через стол хватаю его за грудки.
— Марс!
Не успевают среагировать, как и в случае с Ромасенко. Батурин получает по хлебалу до того, как меня оттаскивают назад.
Валится со стула.
— Всё, тихо-тихо! — передо мной вырастает фигура Илоны. — Он того не стоит, Марсель. Просто обиженный мужик. Не надо.
— Слышь, охренел руки распускать? — Батурин, поднимаясь с пола, прижимает ладонь к носу.
На один разбитый теперь больше. Принял эстафету, сука.
— Я тебя предупреждал.
— Нарик грёбаный! Посмотри на себя! По тебе рехаб плачет! Неадекват!
Драться не полезет. Кишка тонка. Понимает, что уничтожу. Поэтому словами бьёт.
— Я уже зарезервировал себе там место, не переживай.
— Тварь, — вытирает кровь платком и смотрит на меня с ненавистью. — Вот никогда ты мне не нравился!
— Это у нас взаимно, — скручиваю крышку на бутылке.
— Вы у меня отсюда к чертям вылетите!
— Олег, иди найди врача. Я дальше сам тут с ними, — Горин помогает ему встать и активно подталкивает к двери.
— Всех вышвырну! Посмотришь! Это уже ни в какие ворота! — продолжает выражать своё возмущение.
— Что ты имела ввиду, когда сказала «обиженный мужик»? Он приставал к тебе, что ли? — спрашивает Стас по возвращении.
— Предлагал с ним спать. Я отказала. С тех пор отгребаю.
— Вот гнида! — коротко подытоживает Макс.
— Ладно. Время идёт. Давайте обсудим вопросы всё-таки, — садится за стол. — Илон…
— Даже не уговаривай. Я не останусь.
— Уже получила от кого-то предложение? — предполагает с сожалением.
— Да.
— Crazemusic тебя переманили?
— Стас…
— Всё равно ведь узнаю, — покручивает ручку пальцами. — Они?
— Никто не переманивал. Я сама подыскивала себе место. У них была вакансия.
— С кем будешь работать?
— Не могу пока сказать. Да и не уверена, что сложится. Там персонаж тот ещё. Надолго рядом никто не задерживается.
— Ясно. Марсель… — ко мне поворачивается. — Насчёт рехаба всерьёз?
— Да. Решил последовать твоему совету.
Он ещё летом предлагал мне лечь туда.
— Тебе, конечно, надо бы привести свою жизнь в нормальное состояние.
— Хочу завязать со всем дерьмом, но одного желания недостаточно, нужна помощь специалистов.
Ромасенко внимательно на меня косится. Не верит, разумеется.
— Это меня радует, но уход из группы сейчас, когда вы на пике популярности… — снова вздыхает Горин, качая головой. — Катастрофа.
— Мы против этого, Стас.
— Паш, говори за себя.
— Мы — это мы. Твои друзья.
— Я не вывожу уже всю эту движуху.
— Зачем уходить? Можно ведь перерыв взять на какое-то время, — расстроенно произносит Чиж.
— Найдёте себе нового солиста, не доставляющего вам проблем. Уже обсуждали. Права на песни принадлежат теперь группе. Как и обещал. Так что вперёд.
— Да ты серьёзно, бро? Что это за группа без тебя будет?
— Разберётесь, — отмахиваюсь. — Стас, я в Москве подъеду в офис, насчёт контракта. Ты там подготовь со своим менеджером документы. Про неустойку и прочее.
Мой телефон вибрирует. Читаю сообщение от Таты. Приехала. Ждёт у чёрного входа.
— Сорян, мне надо встретить человека. Илон, подскажешь, куда проводить?
— Да.
Встаём одновременно.
— Увидимся на концерте, пацаны. Давайте отодвинем взаимные претензии и отыграем так, чтобы не было стыдно.
Молча кивают.
Пожимаю Стасу руку и мы с Вебер уходим.
 
— Знаю, ты очень устал от всего, но если интересно моё мнение, мне кажется, что ты совершаешь ошибку, — первой заводит разговор, пока перемещаемся по коридорам клуба.
— Может. Время покажет. Ты почему про увольнение не сказала?
— Да ну к чему это?
— В Москве остаёшься?
— Нет. Улетаю в Штаты. Мой «подопечный» сейчас там.
— Уже и билет купила, да?
— Купила.
— Илон…
Останавливаю, разворачивая за плечи.
Так и не поговорили ведь нормально с тех пор.
— Я хотел объясниться…
— Не надо.
— Нет, послушай, пожалуйста, минуту. Ты должна знать, я очень благодарен тебе. За всё.
— Перестань.
— Ты была со мной. Тогда, после аварии. Была рядом все эти годы. Поддерживала, заботилась, терпела мои выходки.
— Мне хотелось был рядом.
— Ты настоящий друг и прекрасная девушка: сильная духом, честная, искренняя, преданная. Мне жаль, что я не смог оценить этого по достоинству.
— Ты ни в чём не виноват.
— Прости меня.
Смотрим друг другу в глаза.
Она не плачет. Держится. Но от этого ни хера не легче.
— Мне не за что тебя прощать, Марсель, — снимает мою руку с плеча.
— Прости. За то, что делал больно. Прости за любовь к другой, — перехватываю её ладонь.
— Сердцу не прикажешь, я всё понимаю, — сжимает мои пальцы своими дрожащими в ответ. — Всё нормально, — улыбается. Теперь уже сквозь слёзы.
Тяну к себе.
Как ни крути, а всё равно вину за собой чувствую.
— Прости, пожалуйста. Когда-нибудь. Если сможешь.
Целую её в макушку. Закрываю глаза, крепко обнимая.
— Будь счастлив, — произносит она тихо.
  
Глава 32
 
Тата
Фестиваль, на котором выступали представители альтернативного рока, собрал в клубе тысячи людей, но когда на сцену приглашают «Город пепла», становится понятно, что все они пришли сюда именно ради этой группы.
Уровень шума просто зашкаливает. Приходится даже уши прикрыть, ведь фанаты запредельно громко приветствуют солиста, появившегося буквально из ниоткуда.
Густой дым рассеивается. Марсель, одетый в чёрные джинсы, берцы и стильную кожаную косуху, задевает пальцами струны гитары и подходит к стойке с микрофоном.
— Привет, Питер, — произносит он.
Народ в ответ даёт новую волну сумасшествия, а ребята наконец делают то, чего все так ждали. Начинают исполнять свои хиты.
Всё идёт как надо на этом концерте. Парни, не взирая на вчерашний конфликт, работают слаженно, с полной самоотдачей. Настоящая магия звука происходит. Барабаны, гитарные соло. Его голос, от которого бегут мурашки по коже. Свет. Спецэффекты. Поющий зал.
Господи, да они ведь знают тексты наизусть и по первым аккордам определяют следующую песню! И песни эти — в самое сердце. Каждая строчка отзывается в душе. Оставляет свой отпечаток. Пробуждает целую бурю эмоций, вынуждая буквально проживать их. В моём случае, в самом что ни на есть прямом смысле, ведь поёт Марсель, по большей части, о нас. О нас в разные периоды.
Звучат всеми любимые «Девочка по имени Нельзя», «Почему», «Потеряны» и другие, не менее популярные треки.
 
 
— В моей руке твоя рука.
 
Бросаю взгляд в облака
 
Пахнет дождём. Море у ног
 
Ласкает белый песок
 
И я бы вернулся в тот день
 
Туда, где всё не потеряно
 
Но на этом мутном стекле
 
Лишь капли рисуют твой образ мне
 
 
 
 
 
— Забывая о тебе, я иду ко дну
 
Среди сотен других вижу лишь одну
 
И вокруг голоса, но не те. Не те
 
Чужой запах, не твой, хранит моя постель
 
Забывая о тебе, теряю смыслы
 
Крыша. Ночь. Бутылка. О шаге в пропасть мысли
 
Пьяный рассудок ведёт диалог с мёртвым сердцем
 
Оно давно не стучит, но хочет тобой согреться
 
 
 
 
 
— Её глаза обжигали холодом
 
Её губы манили голодом
 
Я бы душу свою продал угробленную
 
Чтоб целовать их по поводу и без повода.
 
Я бы встал на колени тогда, клянусь
 
Я бы крикнул во тьму, что не боюсь
 
Быть любви её пленником — лучший расклад
 
Чтобы рай ощутить, я пройду сквозь ад