Алмазный квартал (СИ)
«Аппарат абонента…»
Ладно, плевать. Если мне это будет нужно, я все равно его найду. Вот только я искренне надеюсь, что когда я протрезвею и вновь пересмотрю эти записи, у меня останется лишь одно желание – навсегда забыть о его существовании. Я прекрасно умею вычеркивать людей из своей памяти. И из своей жизни. У меня все получится. Я справлюсь. Не впервой.Я пил водку, закусывая уже исключительно сигаретным дымом, но, к сожалению, это больше ни хрена не помогало. Такое ощущение, что стало только хуже – словно ударная доза спирта просто окончательно смела все внутренние барьеры… и я вновь и вновь тонул в Гудзоне, сходил с ума от ужаса под фенциклидином, раз за разом обнаруживал Джареда в бухгалтерии, фактически насиловал его в ярком свете ламп на своей гребаной кровати, приговаривал к смерти Кейна… Но если честно – я все равно жалел только об одном: что я больше никогда в своей жизни не услышу, как он говорит мне, что любит. Глупо и сентиментально, скажете вы?.. Ха. Ну, типа того. Вот только завтра я об этом все равно не вспомню. Так что… по большому счету это не имеет уже вообще никакого значения.
…Краун пришел, когда в бутылке уже почти ничего не осталось. Просто сел напротив – кучерявый пухлый блондин с грустным взглядом – и смотрел, как я пью.Блядь, ненавижу, когда на меня смотрят. Особенно так. И отдельно – в ситуации, когда уже самому мало… впрочем, кажется, у меня еще есть. В баре.- Тебе налить? – великодушно поинтересовался я. Вообще-то исключительно потому, что он пришел именно в таком виде. Если бы передо мной сейчас уселся полуразложившийся черный труп – хер бы я ему чего предложил.
Отрицательное движение головой.- Тогда че надо?
«Назови имя». Вот реально, так и не понял, я услышал это извне – или голос таки раздался внутри моей многострадальной головы. - Блядь, Краун… Заебал, реально… Ты и сам прекрасно знаешь, как его зовут, - отозвался я, выливая где-то половину от оставшегося в свой олд-фэшн.«Назови имя».Бля, ну вот ведь нудный тип, неужели самому еще не надоело сюда таскаться?.. Впрочем, если бы я умер так, как он… нет, я бы точно не скучал. Я скорее поселился бы в каком-нибудь большом старом доме и устроил бы второй Амитивилль. Ничего личного – просто первая мысль, которая сейчас пришла мне в голову. В любом случае, я бы точно нашел, как себя развлечь.Краун молчал. Я допил водку и в момент почти просветления успел подумать о том, что для флэшбэка это как бы немного чересчур, а потому, пожалуй, даже неплохо, что я таки нашел фенциклидин. Хотя и не помню, в какой конкретно момент и где именно. Иначе сейчас мне было бы самое время очень сильно испугаться. За остатки своего рассудка. - Ты в самом деле не знаешь, как его зовут? – спросил я, вновь проваливаясь в трясину наркотических галлюцинаций и совершенно невежливо поворачивая голову, чтобы посмотреть на своего визави искоса. Говорят, только так можно увидеть истинный облик того, с кем разговариваешь. И если я сейчас увижу черный труп… бля, да пошел он на хуй в таком случае. Должны же быть хоть какие-то элементарные правила приличий.К счастью, Краун остался самим собой. В смысле – таким, каким он был при жизни. Вот только я так и не сумел разглядеть цвет его глаз. Впрочем, а какие еще могут быть глаза у мертвых? Мутные и слепые… наверное.
Отрицательное движение головой.Внезапно до меня дошло.
- Ты просто повторяешь то, что слышал перед смертью? – негромко спросил я, чувствуя, как меня накрывает абсолютно ненужная мне сейчас волна жалости и боли – отзвук того, что я впервые ощутил в кабинете у Сингера, когда узнал о том, как именно умер Питер Краун.Утвердительный кивок. В следующую секунду мне показалось, будто сейчас он попытается до меня дотронуться – и я быстро убрал руки со стола. Я и так знал, чем он хочет со мной поделиться – боль, страх и бессмысленный для него вопрос: «Назови имя». Потому что единственное известное ему имя он уже назвал.
«Назови имя». Пора заканчивать. Он действительно имеет на это право.
- Кристиан Кейн, - тихо произнес я, глядя в слепые, невидящие глаза. – Это он твой ангел. И, просто, чтобы ты знал… я обо всем позаботился.Краун снова кивнул и встал. Вопреки моим ожиданиям он вовсе не растаял в воздухе, а направился к двери – и когда он проходил мимо меня, на мое плечо легла почти человеческая рука, вот только ее прикосновение обожгло леденящим холодом.
«Спасибо. Дальше я сам»
Я ждал долго, но так и не дождался хотя бы еле слышного щелчка замка – и допил остаток водки прямо из горла.Потом я встал и сходил за второй бутылкой и пистолетом. Потому что… блядь, да потому что не было никакого фенциклидина. Теперь я вспомнил. А это значит – я окончательно спятил. Не могу больше. На хуй.
Дальнейшее я помню смутно. Сначала, кажется, я долго ржал над тем, что этот гребаный КелТек можно засунуть в рот разве что целиком – а ведь какой прикольный был образ: сделать пистолету прощальный минет, чтобы он в буквальном смысле кончил тебе в мозг. По ходу, я все же погорячился с выбором оружия. Может, тупо на кобуре удавиться, а?..Бля, но вообще-то это был полный пиздец. Я даже покончить с собой не могу по-человечески. Охуеть. Просто – охуеть.Потом провал.Следующая отчетливая мысль – не знаю, через сколько времени, но мое дыхание уже срывалось, а рот был наполнен металлическим привкусом от стиснутого зубами ствола – еще секунда, и меня больше не будет… а он останется. Скорее всего, он даже вообще ни о чем не узнает. И спокойно будет жить – целовать чужие губы, засыпать у кого-то на плече… устраивать истерики, гулять в Центральном парке, зажимать в вагоне сабвея, вылизывать лодыжки, обзывать сукой… не меня. Не со мной. Меня будут жрать черви… а он наконец-то поймет то, что чувствую сейчас я, и скажет «я люблю тебя», но уже не в спину – в лицо… но не мне. Потому что меня для него уже нет.Дальше я помню – я вытащил пистолет изо рта и сел ровно. Еще порция водки – и новый провал.В следующий раз я ненадолго пришел в себя, когда называл таксисту адрес. У меня всегда в подобной ситуации мобилизуются все скрытые резервы, иначе вообще хрен знает куда можно уехать. А конкретно сейчас мне нужно было срочно попасть в Гарлем. Я дернул плечом, чтобы хоть немного поправить криво надетую кобуру – и вновь провалился в никуда.
Как я сюда попал, я не имею ни малейшего понятия – в подъезд меня, скорее всего, все же кто-то впустил, а дверь… да разве это дверь. Наверное, просто выбил замок. - Дженсен, опусти пистолет.Он действительно всегда слишком крепко спит, и ему не нужны хорошие шторы, а потому даже при выключенном свете я прекрасно вижу его – сидящего на постели, подобравшегося, готового к броску... но пока пистолет у меня, он вряд ли рискнет пошевелиться.- Дженсен, пожалуйста. Дженс, ты меня слышишь?..Не слышу. И слышать не хочу. Сейчас мне достаточно просто смотреть – растрепанные волосы, испарина на лбу, лихорадочный блеск глаз… Помолчи. Дай полюбоваться. Напоследок.- Дженсен, опусти пистолет. В темноте он выглядит еще моложе своих лет, и это неожиданно отрезвляет – самую малость, но все равно крайне неприятно. Ему всего лишь двадцать шесть… Я в его возрасте, можно сказать, только начал по-человечески жить…- Дженсен, не надо. Опусти пистолет. Давай поговорим.Не о чем нам с тобой разговаривать, Джаред. То, что я хочу от тебя услышать, ты все равно мне не скажешь… а даже если скажешь, я все равно тебе не поверю.- Дженс, ты слышишь меня? Не слышу. Слишком поздно. И для меня, кстати, тоже. Его смерть абсолютно ничего не решит – и уж точно ничего не изменит. Черт с тобой. Живи, Джаред. За нас обоих. И, если сможешь… будь счастлив.- А ты был прав, - криво усмехаюсь я, неожиданно вспоминая наш давний разговор о том, смогу ли я его убить. – Я не могу. Прости.…Будь я трезвым – я бы успел. Но я не был. А еще я не ожидал, что он вмешается. В этом, как бы, уже вообще не было ни малейшего смысла. Секунда промедления – и Джаред не просто опрокидывает меня на пол ударом собственного тела – едва не выносит мне передние зубы, отбивая в сторону уже почти засунутый в рот короткий ствол КелТека. Дальше все происходит слишком быстро, чтобы я успевал хоть как-то фиксировать последовательность событий – кажется, я выл, пытаясь дотянуться дулом словно приросшего к моей руке пистолета хотя бы до горла, Джаред, так и не сумев заставить меня разжать пальцы, стискивал этот гребаный КелТек одновременно своей ладонью и между нашими телами, и, обжигая мое лицо прикосновениями горячих губ, сорванным шепотом кричал что-то до боли знакомое – блядь, я не могу слышать это еще раз!!! – уговаривая меня успокоиться и отдать ему пистолет… Очередной рывок, почти вывернутое запястье, какой-то шум в коридоре – кажется, это женский голос: «Джаред, что случилось с дверью? Джаред, ты здесь?» - «Дженсен, хватит!» - и меня… нас обоих ощутимо тряхнуло отдачей от выстрела. А вот звука я почему-то не услышал. На самом деле, я не хотел стрелять. Так – точно не хотел. Слишком велика была вероятность попасть не в того человека. Нет, разумеется, что сделано – то сделано, я уже чувствую, как рубашка на груди становится неприятно влажной и теплой… одно непонятно… мне совсем не больно… так – словно кулаком по ребрам получил…Джаред наконец-то вырывает пистолет из моих внезапно ослабевших пальцев и с рычанием кидает его куда-то под кровать, одновременно отстраняясь… и мне становится понятно, почему я не чувствую боли – потому что я и не должен. А вот его майка не просто в крови – я вижу почерневшие от пороха края аккуратной прорехи в том месте, где вошла пуля…