Мягкая кукла (СИ)

— У нас не совсем так же. Из дома ушла мама…
— … и, возможно, мы тоже разведемся.
— А где буду жить я?
— А где ты хочешь?
Каролина принялась скрежетать вилкой по тарелке. Противный звук встрепенул нескольких посетителей, а Верины виски простреливало от резкой боли. Сама того не замечая, она расстегнула часы и ущипнула, захватив тонкую кожу на внутренней стороне запястья. В голове успокоилось, но она даже не шелохнулась, чтобы остановить Каро. Пусть выражает эмоции.
Сережа, в отличие от нее, не читал детских психологов и надвинулся на дочь. Акустическая пытка прекратилась.
— С мамой хочу жить.
— Как скажешь, солнышко.
— А после развода мы с мамой снова вернемся в дом?
— Почему ты так думаешь, солнышко? — Вере не лез кусок в горло, хотя она ничего не ела с завтрака.
— Мама Софии судилась за квартиру. Ведь им надо где-то жить.
— У меня есть квартира. Когда ты родилась, первые два года мы все там жили.
— Я не помню.
— Сегодня сможешь увидеть.
— Если захочешь, — добавил Сережа.
Каролина снова погрузилась в размышления, нет-нет, а таскала с тарелки сырные шарики. Потом ей в голову пришла какая-то мысль и она с улыбкой вскинулась на родителей.
— Но ведь вы можете помириться, и тогда не придется никуда ехать.
— Милая, сегодня мы точно поедем на квартиру, потому что маме с папой нужно пожить отдельно. Ты уверена, что хочешь со мной?
Как ни страшно было задавать этот вопрос на очной ставке, но нужно. Каролина, казалось, совсем не раздумывала над ответом.
— Пап, ты только не обижайся, но я хочу с мамой.
— Без обид, Линок. А почему, можешь сказать?
— Она хорошо читает и может пришить Рандольфу оторванный хвост. Мы ведь можем взять его с собой?!
— Уже взяли, солнышко.
Сережа с трудом натянул улыбку на каменное лицо.
— Если тебе еще что-то понадобится, ты всегда можешь приехать в наш дом.
— Конечно, пап. Отец Софии стал чаще забирать ее из сада. Может, не так и плох этот развод? Но постойте. А как же Цезарь?
— Он пока остается с папой.
— Но я хочу, чтобы он жил с нами! Пап, ты только что обещал, что могу взять то, что понадобится.
— Лин, я обещал, что ты можешь приехать домой, если тебе чего-то не хватает.
— Но он же будет скучать целый день один!
К такому Сережа был не готов и посмотрел на Веру. Внезапно посмотрел с мольбой, а не приказом «срочно разберись».
— Дорогая, он не будет дома целый день один. Туда приходит Мария, чтобы убираться и готовить.
— Так она не поедет с нами?!
— Я сама все приготовлю, не волнуйся. А квартира наша небольшая, мне не потребуется помощница, чтобы содержать ее в чистоте.
— Так мы с тобой теперь бедные?!
— Нет, конечно. Мы — самостоятельные.
Сережа закатил глаза. Тем не менее, он проводил их до машины и долго прощался с Каролиной. Сердце Веры разрывалось от осознания, что своими руками разбивает семью, что лишает дочь привычной жизни. Но и жить так дальше невозможно.
* * *
Знала бы Вера, что ремонт не под сдачу, многое бы сделала иначе. Из простенькой обстановки пришлось срочно выдумывать что-то для жизни мамы с дочкой. Пришлось пожертвовать и намеком на личное пространство, чтобы хоть как-то разместить раскроечный стол, стол для шитья и выделить место для тканей и фурнитуры. У кукольниц, как и у многих мастериц, вовсю шла предновогодняя страда. Пусть Вера и успела организовать небольшой коллектив швей, но многие клиенты вернулись за новыми интерьерными куклами, а умела их одна Вера. Поэтому проволочек для развертывания рабочего места быть не должно.
Придется смириться, что какое-то время она будет спать на раскладном диванчике, хранить косметику в ванной и делить с деткой один шкаф на двоих. Впрочем, вещей брала минимум, и все должно влезть без проблем.
Карошка подбоченившись обошла квартиру. Особенно ее заинтересовала кладовка.
— Почему нельзя, чтобы это была моя комната? Тогда тебе не придется спать в мастерской. Я маленькая и моя кровать влезет.
— Солнышко, не волнуйся за меня. Когда я была маленькой, как ты, тоже жила в комнате, которую приготовила для тебя.
 
— А бабушка жила в мастерской?
— Тогда все было немного иначе, но да, бабушкина швейная машинка стояла там же, где будут мои.
— Здесь только две комнаты. Тесно.
— Это временно. Потом мы обязательно переедем в квартиру, где у каждой будет отдельная комната и мое место для работы.
— А к папе ты не вернешься?
— Это вряд ли, драконенок.
— Что он натворил? Я знаю, что ты плакала, когда думала, что я не смотрю. Это из-за него?
— Нет, солнышко, в нашей с папой ситуации мы оба набедокурили. И не можем больше быть вместе. Но это не значит, что мы будем меньше тебя любить. Мы всегда будем твоими родителями. Давай, вылезай из кладовки и пойдем чистить зубы. Тебя ждет бегемот и твой любимый комплект постельного.
Довольно безболезненно удалось провернуть замену мебели. Было за что сказать «спасибо» Сереже. Он считал, что заработанное на шитье не подлежит тратам на семью. Вера брала оттуда на подарки, но многое возвращалось, так как на хозяйство муж выделял щедрый лимит. Так, удалось подготовить неплохую подушку, пригодившуюся совершенно неожиданным образом. Должно быть, теперь он понимает, что жена платит адвокату не без его помощи, и кусает локти.
— Ой, мам! Здесь такое же кресло. Вот это здорово!
До отбоя они обустраивали детскую тем, что привезли, попутно составляя список, чего не хватает.
— Завтра суббота. Можем съездить по магазинам, и ты сама выберешь…
После отбоя, не до конца притворив дверь в детскую, Вера отправилась выпить чашку чаю и наконец обдумать слова, сказанные Сережей о Викторе.
Наговоры, пустые они или нет, всегда заражают сомнением. Действительно ли была у Виктора какая-то стратегия для романа с ней? Бесполезно отрицать, что проще встречаться с обеспеченной женщиной с ребенком, чем одному содержать всех. И Вик не раз подчеркивал, что с Сережи следует взять причитающееся. Но ведь так и есть? С чего бы оставаться с копейками на счету, тогда как бывший муж — изменник и манипулятор — имеет миллионы и обязательства перед общим ребенком. И примешивать сюда Виктора — очередная манипуляция Сережи.
Так, с финансами разобрались. Теперь его девушка.
Не составило большого труда найти ее в соцсетях. Нежная версия золотоискательницы Рины. Разница, конечно, состояла в том, что девушке Вика ничего искать было не нужно. Ее лицо украшала безмятежная улыбка и открытый взгляд. Чьей бы дочкой она ни была, но судя по информации в профиле, у нее было любимое дело — студия стретчинга. Может, не стоило верить всему, что человек выкладывает в Сеть, но Вера сразу прониклась к ней симпатией.
Стыдно за роман с Виктором почему-то не было. И ревности тоже не было. Все было до странного ровно. Словно пройденный этап.
Вик не писал.
Вик не звонил.
И судя по сторис его девушки, в данный момент у них происходил романтический ужин в ресторане. Самого Вика она не показывала. На селфи — цветы, загадочная улыбка и кусочек портфеля с обмятой ручкой.
Разумеется, он с ней.
Он с Верой был… пальцев рук хватит, чтобы посчитать, сколько раз они были с Виком. Так чего же удивляться, что он ужинает со своей блондинкой. Особенно после фотографий с Веры с мужем. И после ее витиеватого сообщения.
Но как же признание в любви? Что дальше? Любовный опыт у нее крошечный, но и так понятно, что чувства это не все, что это не дает гарантии «быть вместе».
Виктор ничего не обещал. Ничего не спрашивал.
Потому что она замужем, конечно. Пока, да. Слова не хотели подбираться для сообщения о том, что подала на развод.
Отправлять? Или нет? Говорить о том, что…
А о чем? Крутой адвокат видел немало пар, примирившихся в последний момент. Нет, такого намерения нет, но и рассказывать пока не о чем.
Утром стало ясно, что каким-то образом Виктор знает, что еще не подала. А значит, может выяснить, что подала. Ведь так?