Благословение Небожителей. Том 1 (ЛП)

Демоны зашикали на него в ответ.
— Нас изначально людьми-то не назовёшь, зачем нам какая-то человечность? Нам такая ерунда без надобности. Кому нравится, пусть забирает себе!
— Ты что о себе возомнил? Прибежал сюда, чтобы указания раздавать?!
Хуа Чэн усмехнулся.
— Мои владения — и есть самый настоящий разгул нечисти. По открытой для всех тропе небесных чертогов ты ступать не хочешь, а в преисподнюю, куда хода нет, суёшься без приглашения. Что мы можем с этим поделать?
Стоило Се Ляню и Ши Цинсюаню услышать фразу «небесные чертоги», к ним моментально пришло понимание.
Значит, Хуа Чэн уже догадался, откуда прибыл Лан Цяньцю!
Впрочем, до последнего так и не дошёл смысл данного высказывания. Лан Цяньцю вновь ударил ладонью по столу. Он стоял у края, и на этот раз все люди и демоны, что окружали его, бросились в рассыпную — стол полетел прямо в сторону красной фигуры за пологом. Однако Хуа Чэн, даже не меняя положения в кресле, мягко махнул рукой, и длинный игровой стол сменил направление, полетев обратно к Лан Цяньцю.
Когда удар настиг смутьяна, он вначале выставил одну руку перед собой, однако после обнаружил, что одной руки здесь недостаточно, поэтому тут же приложил обе. Он всё упорствовал, да так, что на лбу постепенно проявились синеватые вены. В первоначально оживлённом зале посетители попрятались по углам, а то и вовсе бросились наутёк. Се Лянь и Ши Цинсюань никак не могли решить, стоит ли оказать помощь соратнику. Ведь они, можно считать, пока не разоблачены, а значит, могли бы незаметно помочь Лан Цяньцю. Но если они действительно выбегут на помощь, одним махом раскроют всех троих.
Лан Цяньцю издал натужный крик и наконец вновь оттолкнул от себя непомерно тяжёлый стол. Хуа Чэн за красной завесой, по-прежнему сидя в профиль к нему, плавно сжал пальцы, затем расслабил снова. В тот же миг стол разбился на бесчисленное множество мелких щепок, которые вновь атаковали Лан Цяньцю.
Щепки пролетели по воздуху со звуком, напоминающим свист лезвия, яростно и стремительно, страшнее любого скрытого оружия. Если Лан Цяньцю продолжит скрывать магические силы, сохраняя облик простого человека, ему не удастся укрыться от атаки, что бы они ни сделал. Поэтому, когда в следующий миг его тело окутало едва заметное духовное сияние, Се Лянь и Ши Цинсюань всё поняли и про себя воскликнули:
— Плохо дело, он собирается перейти в божественное воплощение!
Однако свечение это вскоре исчезло, возможно, Лан Цяньцю наконец вспомнил, что в этот раз нельзя раскрывать свою личность, и потому в последний момент быстро скрыл божественное сияние. И всё же, если Лан Цяньцю отступил, Хуа Чэн отступать не собирался. Красная фигура, скрытая пологом, изобразила иной жест — сложила пять пальцев в щепоть и легонько приподняла.
Одно движение пальцев — и Лан Цяньцю подбросило в воздух и подвесило распластанным на потолке главного зала игорного дома!
Попав в столь затруднительное положение, Лан Цяньцю, полностью обескураженный, попытался вырваться и, кажется, даже не понял, как вышло, что он столь внезапно воспарил в воздух. Се Лянь, будто страдая от головной боли, произнёс:
— Его магические силы запечатаны, теперь не выйдет даже проявить божественное воплощение.
Ши Цинсюань заметил:
— В Призрачном городе властвует Хуа Чэн. Стоит ему захотеть, он может запечатать чьи угодно силы.
И хотя в итоге Лан Цяньцю оказался жертвой в данной ситуации, всё же для них это имело некоторые преимущества. А именно — его настоящая личность будет скрыта, хоть и при помощи внешнего воздействия. В противном случае, если бы он сейчас в драке раскрыл божественное воплощение, все бы узнали, что Бог Войны Востока, Совершенный Владыка Тайхуа, ворвался в Призрачный город и устроил скандал. В таком случае конфликт не удалось бы уладить так просто. Всё-таки за многие годы, исключая какие-либо особые происшествия, отношения между небесными чертогами и миром Демонов напоминали колодезную воду и речную — никто не вмешивался в дела другого.
Когда непрошеный гость, устроивший переполох в игорном доме, оказался обезврежен, попрятавшиеся в разные стороны демоны вновь вылезли из укрытий, собрались в главном зале и принялись громко хохотать, показывая пальцем на Лан Цяньцю, подвешенного к потолку. Должно быть, сам Лан Цяньцю никогда раньше не попадал в подобные передряги. Лицо его раскраснелось, но ни звука не слетело с губ. Он пытался незаметно применить силу, чтобы вырваться из невидимых пут. Снизу то и дело подпрыгивали демоны, чтобы ударить его по голове, но, к счастью, Хуа Чэн подвесил пленника достаточно высоко, чтобы никто до него не достал, иначе позор достиг бы небывалых размеров. Хуа Чэн за красным пологом усмехнулся.
 
— Сегодня я поймал для вас игрушку, можете забавляться сколько хотите. Если кто из вас достаточно удачлив и способен предложить крупную ставку, сможет забрать его и сварить на обед.
После такого заявления главный зал наполнился непрерывными восклицаниями, демоны голосили без умолку:
— Сыграем на большее-меньшее! На большее-меньшее! Кто выбросит большее число, тот и забирает добычу на съедение!
— Ай-яй-яй, паренек выглядит весьма питательным, хи-хи-хи-хи…
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха, дурень! В следующий раз будешь смотреть, на чью территорию с кулаками суёшься!
Четверо верзил в масках притащили новый игральный стол. Никто даже не вспомнил о мужчине, который всё ещё катался по полу с причитаниями, прижимая к груди покалеченную руку. Люди и демоны вновь собрались вокруг стола и начали новую игру. Только на этот раз на кону оказался подвешенный к потолку Лан Цяньцю. Глядя на то, как яростно игроки предлагают ставки, Ши Цинсюань рядом с Се Лянем принялся ходить из стороны в сторону и нервно трясти руками.
— Как же быть? Попытаемся выиграть его обратно? Или сразу ввяжемся в драку?
Се Лянь:
— Ваше Превосходительство, везёт ли вам в азартных играх?
Ши Цинсюань:
— Когда как. Разумеется, бывает, что везет, но бывает, и не очень. Удача в игре — вещь непредсказуемая. Разве можно сказать наверняка — повезёт или нет?
Се Лянь:
— Можно. Взять, к примеру, меня. Мне никогда не везёт.
Ши Цинсюань:
— Настолько всё ужасно?
Се Лянь угрюмо кивнул.
— Если я брошу кости, выпадет, самое большее, два.
Ши Цинсюань нахмурился, но почти сразу что-то придумал, хлопнул по бёдрам и произнёс:
— Предлагаю сделать вот что. Раз уж вы можете выбросить самое большее — два, в таком случае, сыграйте с ними, но не на самое крупное число, а на самое малое. Наверняка никто не сможет выбросить результат меньше вашего.
Се Лянь, поразмыслив, ответил:
— В этом есть смысл. Я попробую.
Затем принц подошёл к столу и заявил:
— Нельзя ли изменить правила и сыграть на самое меньшее? Кто выбросит наименьшее число, тот побеждает, идёт?
За столом царила суматоха, кто-то отвечал согласием, кто-то отказом, и Се Лянь, решив воспользоваться моментом, схватил пару игральных костей и попробовал выбросить.
Про себя принц повторял: «Меньше, меньше, меньше». Однако, когда кости оказались на столе, двое подошли взглянуть и увидели… две шестёрки!
Се Лянь:
— …
Ши Цинсюань:
— …
Се Лянь, разминая лоб, произнёс:
— Видимо, невезение в игре не станет везением лишь от перемены правил.
Ши Цинсюань, повторяя жест принца, тоже потёр лоб и произнёс:
— Так может, нам всё-таки сразу начать биться?
В этот момент одна из девушек у стола приблизилась к красному пологу, слегка склонилась, будто слушая приказания человека, сидящего за занавесью, кивнула, вновь выпрямилась и громко объявила:
— Прошу минуту тишины, градоначальник говорит.
Стоило ей заявить, что градоначальник собирается что-то сказать, демоны тут же притихли, воцарилась звенящая тишина. Девушка произнесла:
— Градоначальник сказал, что желает изменить правила.
Демоны наперебой заговорили:
— Воля градоначальника — и есть главное правило!